Страница 42 из 66
Подняв глаза, я убедился, что нахожусь перед домом под номером 311. Я снова постучал в дверь, на этот раз громче.
— Иду, — раздался женский голос. Щёлкнул замок, большая деревянная дверь распахнулась, и я оказался лицом к лицу с грузной женщиной лет сорока, слишком хорошо одетой, чтобы быть служанкой.
У нее было заплаканное лицо, а за её юбку цеплялся маленький ребенок — полный мальчишка лет трех-четырех с испуганными огромными глазами.
— И больше никого не прислали?! — женщина лихорадочно оглядывала площадку за моей спиной.
— Меня зовут детектив Саймон Зиль, — представился я, показывая удостоверение, но она едва на него взглянула. — Вскоре ко мне присоединятся двое других сотрудников, — добавил я, стараясь выражаться как можно деликатнее.
Доктор Дженнингс, как и все остальные коронеры, были привлечены для оказания помощи жертвам в «Гробнице».
Но в его офисе были люди, которые круглые сутки выезжали на места преступлений и забирали тела.
Я некоторое время смотрел на женщину, но она молчала.
— Вы миссис Хартт? — спросил я. Я не ожидал, что жена жертвы сама откроет мне дверь, но присутствие ребенка заставило меня усомниться.
К моему облегчению, она покачала головой.
— Я миссис Джонсон — мать миссис Хартт. Моя дочь наверху, отдыхает. Она слишком многое сегодня пережила; уверена, вы понимаете.
— Конечно, — кивнул я. — Я могу войти?
Она взяла на руки своего внука и сказала:
— Наверху спят еще двое детей.
А затем отступила в сторону, чтобы я мог войти.
Я оглядел прихожую, освещенную газовыми фонарями. Очевидно, Хартты еще не установили электрическое освещение.
— Полагаю, патрульный ещё здесь? — поинтересовался я. Мне сообщили, что именно он вызвал на место детективов.
— Он в гостиной, — ответила миссис Джонсон, указывая на дальнюю часть особняка, и её губы задрожали.
— Вам не обязательно идти со мной; можете подождать здесь, — сказал я, указывая на вторую гостиную справа от нас. — Я ненадолго, но потом мне нужно будет задать вам несколько вопросов. И, возможно, вашей дочери тоже.
Она молча кивнула и, крепко прижимая мальчика к себе, села на диван, который тянулся вдоль длинного эркера.
Тем временем я направился в дальнюю часть здания. Неужели здесь нет никого, кроме семьи?
Хотя особняк явно был не таким богатым, как у Джексонов, но я все же ожидал, что в таком большом доме будет жить, по крайней мере, один слуга, а то и двое.
Я подошёл к дверям гостиной, и они распахнулись мне навстречу — патрульный явно ждал меня с нетерпением.
— Детектив, — выдохнул он с облегчением. — Никогда ещё не был так рад видеть старшего по званию. — Он улыбнулся и протянул руку для приветствия; я пожал её и представился в ответ.
Парню было лет двадцать-двадцать два, но выглядел он гораздо моложе: карие глаза, крупные веснушки на носу и щеках, густые непослушные каштановые волосы. Я подозревал, что обычно он прячет волосы под фуражку, но сегодня они торчали во все стороны.
— Жертва здесь? — спросил я, намекая стоящему в дверях патрульному, что хотел бы войти в комнату. На самом деле, тошнотворно-сладкий запах крови, который витал в комнате — запах, от которого меня никогда не переставало подташнивать, — был единственным подтверждением, в котором я нуждался.
— Конечно. — Он попятился от двери, но продолжил торопливо говорить: — Это мое первое место преступления, сэр. Я работаю всего две недели. А Фрэнки — это мой напарник, который занимается этим почти двадцать лет, — именно в эту ночь оставил меня одного.
— А где сам Фрэнки? — поинтересовался я, подходя к фигуре, которая находилась в кресле у окна.
— Его отозвали в центр. В мэрии приключилось что-то чрезвычайное, — ответил юноша, теребя край кителя.
Разумеется, он имел в виду розыск Дрейсона. Только новобранцы-копы вроде этого молодого человека, были исключением. И я тоже должен был быть сейчас там…
Ощутив очередной укол вины, я отбросил эту мысль.
Затем подошел к окну, приоткрыл его, глубоко вдохнул свежий воздух, чтобы успокоить нервы, и повернулся лицом к креслу, где Аллан Хартт покончил с собой.
Голова его была укрыта пропитанной кровью наволочкой — маленькая милость, как я полагал, предназначенная для защиты жены, которая окажется первой, кто его найдет.
Я обошел его слева и увидел идеальную дыру в наволочке, куда вошла пуля, оборвавшая его жизнь в одну секунду. Руки мужчины безжизненно свисали по обе стороны обтянутого зеленой тканью кресла.
Я подошел ближе, понимая, что нам придется снять наволочку — не только для того, чтобы точно опознать жертву, но и чтобы выяснить, не было ли у него других травм до смертельного выстрела.
Не горя желанием выполнять эту задачу, решил подождать, пока не прибудут люди коронера.
Посмотрев вниз, увидел, что на полу разбросаны вчерашние газетные вырезки. Чего-то не хватало…
— А где пистолет? — спросил я; он ведь должен был упасть на землю после выстрела.
— Я и не подумал посмотреть, — произнёс Уилл, густо покраснев. — Наверное, под креслом или под газетами.
Он встал на четвереньки, заглядывая под стул, а я продолжил осматривать место происшествия.
— Может, его забрала жена? — вздохнул я, когда он вернулся с пустыми руками.
— Возможно, — энергично закивал патрульный. — Она была абсолютно раздавлена. Не знаю, сколько она здесь находилась.
— А разве она не сразу же вам позвонила?
— Она выбежала на улицу с криками, как только его нашла. К счастью для нее, я был всего в трех домах отсюда. Мне потребовалось несколько минут, чтобы успокоить ее и понять, что произошло.
Я огляделся и заметил, что ковер в этой комнате был потерт, а зеленая обивка кресла порвана. Мистер Хартт, очевидно, был человеком со средствами, раз мог позволить себе особняк такого размера, но интерьер не соответствовал грандиозности фасада.
Может, у них недавно возникли денежные затруднения? Это часто бывает причиной самоубийства. А самоубийство прямо в комнате, когда жена и дети сидят наверху, наводило на мысль о сильном отчаянии. Или бессердечие.
— Соседи что-нибудь слышали? Кто-то приходил на помощь? — поинтересовался я.
— Слышимость тут хорошая, — кивнул патрульный. — Но всё случилось ранним утром, и из рядом расположенных домов никто не выходил.
— Значит, вы вошли внутрь и вызвали подкрепление? — Я принялся обходить комнату, стараясь побольше узнать об Аллане Хартте.
Судя по всему, он увлекался историей; возможно, история даже была связана с его профессией, поскольку на полках стояло несколько книг по истории Соединенных Штатов и Европы.
— Именно это я и собирался сделать, но в этом доме нет телефона. Мне очень не хотелось этого делать, но мне пришлось оставить вдову на несколько минут, пока я шел обратно на Бродвей. Там я попросил таксиста съездить в участок и сказать, что мне нужна помощь.
Простой письменный стол их орехового дерева был завален счетами и бумагами. Я быстро пролистал их. Покойный был бережливым человеком, тратил мало, но ни один счет не оказался просроченным.
— Вы узнали, чем он зарабатывал на жизнь? — спросил я патрульного.
— Миссис сказала, что он преподает в Барнард-колледж.
Я молча кивнул. Значит, у миссис Джонсон есть ответы, которые мне нужны.
— Оставайтесь здесь, пока не прибудут люди коронера, и ни к чему не прикасайтесь, — приказал я новичку, уходя.
— Может, мне навести здесь порядок? — спросил Уилл, явно желая заняться делом, а не стоять, как истукан, над телом покойного.
— Не сейчас, — покачал я головой. — Но можете открыть и другое окно. Иногда свежий воздух помогает избавиться от зловония.
Без сомнения, недовольный тем, что его оставили одного, молодой человек подчинился, а я направился в гостиную к миссис Джонсон.
* * *
Главная гостиная тоже была обставлена скудно, но диван и стулья в комнате были более высокого качества, чем мебель, которую я видел в кабинете мистера Хартта. Миссис Джонсон сидела в темноте на пестром диване у эркера, выходившего на 103-ю улицу.