Звездный свет (ЛП)

Здесь были все члены Совета, даже надменный Филипп.

Все были прощены.

Как я и сказала, здесь была толпа народу, даже те, кого я никогда раньше не видела.

Мастер Лонгвей пришёл в традиционном китайском наряде.

Он вёл Констанс к алтарю. У меня сердце кровью обливалось — его сын погиб много лет назад, пытаясь освободить моего отца.

Это неправильно, когда родители теряют детей.

Мы с Энн не могли сдержать слёз. И стояли вместе, выполняя обязанности подружек невесты.

Она приехала прошлым вечером, и я с удивлением узнала, что они с Эмануэлем встречаются.

Это не должно было меня удивить. Он помог ей вернуть драконью форму, и пару недель назад Энн наконец-то смогла обратиться. Теперь она заново учиться быть драконом. Прошлой ночью я разговаривала с ним, после того как подруга ушла спать.

Он потерял двух людей, которым отдал частичку своего сердца, и я знаю, что новая попытка далась ему нелегко.

— Энн помогает забыть о боли, — улыбнулся он, поднимая пиво в руке.

— Да, это она умеет, — улыбнулась я, и он усмехнулся. — Так она та самая, Эмануэль?

— Я был неправ.

— Насчёт чего?

— Что такие, как ты, рождаются раз в тысячу лет.

— Ну, она принцесса.

Он улыбнулся.

— Самая настоящая.

— Я рада за тебя, Эмануэль, честно. Словами не описать, как я рада. Ты заслуживаешь такую, как она.

Эмануэль кивнул и вздохнул. Затем отпил немного пива и взглянул на луну.

— Он вернётся, Елена. Нам нужно просто верить.

— Как мне поверить в это, Эмануэль? — спросила я, моя нижняя губа задрожала. — Прошло уже три месяца, а от него ни единого знака. Ни одного звонка.

— Прояви терпение.

Я надулась и вытерла слёзы.

— Кажется, что в этих отношениях нам только и приходится, что терпеть.

— И это хорошо. Есть известное выражение: «Всё хорошее приходит к тем, кто умеет ждать». Это сильные, правильные слова, Елена.

Я кивнула, хотя в душу закрались мрачные мысли. Блейк ждёт меня на той стороне, я знаю.

— Я скажу тебе то, что когда-то говорил ему, Елена, — лицо Эмануэля стало печальным. — Просто дождись доказательств, прежде чем совершить нечто непоправимое.

Я подняла глаза на него. Как он узнал?

— Мне знаком этот взгляд. Я помогал ему в поисках, когда ты пропала без вести. Не отрицай этого. Я видел этот взгляд и у неё и знал, что она собирается сделать, как только представится возможность. Я позволил себе уснуть, а когда проснулся, её уже не было. Я опоздал.

В его глазах стояли слёзы.

Я кивнула и смахнула собственную со щеки.

— Терпение. Ненавижу уже это слово.

Он снова хмыкнул, но в глазах не было смешинки. Эмануэль всё понимал, и, кажется, он даже не будет пытаться остановить меня. Он видел, как смерть Гельмута ударила по королеве Маргарет. Как подкосили её смерти всех остальных.

Это было прошлой ночью, а сейчас я на свадьбе, стою рядом с Энн, глядя на Эмануэля. Он поймал мой взгляд и подмигнул. Я улыбнулась и отвела глаза.

Дедуля тоже был здесь. Отец выбрал новый Совет Древних, который будет созываться только в том случае, если все члены королевских семей, включая меня, Констанс, Энн и Арианну с родителями, не смогут прийти к согласию.

Отныне не только короли принимают решения, но и все, кто относятся к правящим семьям, имеют право высказаться.

Я украдкой смахнула слезу, когда отец и Констанс обменялись клятвами.

Он смотрел на неё с такой любовью и добротой… Даже представить не могу, как он смотрел на мою маму.

Констанс сказала, что его сердце принадлежит Кэти, но я рада, что он дал любви второй шанс. Что он снова пытается обрести счастье.

Регистрация запомнилась даже ярче. Мы все смеялись во время тоста сэра Роберта, ещё несколько человек произнесли трогательные речи. Энн тоже взяла слово. Не могу поверить, что теперь она моя сестра.

И да, мы все друг другу родные. Никаких «мачех», «отчимов», «падчериц», «сводных сестёр» и так далее.

Это хорошая ночь.

За трапезой раздался звонок с кэмми сэра Роберта. Я следила за ним взглядом, пока он вставал из-за стола и выходил наружу.

Каждый раз, когда звонил его кэмми, я думала, что это Блейк. Но он ведь пришёл бы сюда сегодня, если был бы на связи. И каждый раз, возвращаясь, сэр Роберт не говорил ничего, не бросал на меня взгляды, и я понимала, что это не Блейк. И с каждым разом правда становится всё очевиднее. Он мёртв. Он нашёл меня, каким-то образом стёр мне воспоминания о том, что было после смерти, и устроил нам прощальную встречу.

Я сдержала слёзы и снова встретилась взглядом с Эмануэлем, сидящим по диагонали от меня, рядом с Энн.

«Пожалуйста, дождись доказательств», — просили глаза Эмануэля. Я послала ему мягкую улыбку и сделала глубокий вдох. Ладно, подождём неоспоримых доказательств. Нужно просто набраться терпения.

Сэр Роберт долго не возвращался. Только когда мы закончили делать групповые снимки, он вновь появился в бальном зале.

Он подошёл к моему отцу и прошептал что-то ему на ухо, а тот заулыбался и кивнул. Затем сэр Роберт кивнул диджею, работавшему сегодня наряду с оркестром, и вышел на помост.

Он собирается петь? Не удивлюсь, если он умеет — у его сына потрясающий голос.

— Нет, Елена, я не собираюсь петь.

— Вы тоже можете читать мои мысли? — улыбнулась, но мысленно испугалась, что это правда, потому что тогда он узнает, что сделал Эмануэль.

— Нет, но твоё выражение лица говорит само за себя, — все в зале рассмеялись. — Пришло время попросить наших новобрачных открыть танцевальный вечер. Молодёжь хочет веселиться.

— Да, да! — выкрикнул Джордж с бокалом пива в руке, Бекки в шутку шлёпнула его по груди.

Мой папа и новообретённая мама вышли рука об руку в центр зала. Она выглядела великолепно с белыми цветами в серебристых волосах и в невероятно красивом платье — белоснежном, кружевном, прилегающем к телу и расширяющемся на уровне колен. Её глаза выцепили в толпе нас с Энн, и она подмигнула нам обеими.

Отец притянул её к себе одной рукой, и она оказалась в его объятьях. Все захлопали — момент, заслуживающий того, чтобы закатить глаза.

Папа и Констанс рассмеялись, нашёптывая что-то друг другу, пока их тела кружили по залу. Она искренне смеялась, а потом был краткий поцелуй.

Я не могла сдержать улыбки, глядя на них. Из них получилась красивая пара.

У песни, которую они выбрали, было долгое вступление — нежная, прекрасная мелодия. Они плавно скользили по залу, глядя друг другу в глаза. Оба выглядели счастливыми.

Затем началась вокальная партия, и моя улыбка испарилась.

«Предан, обессилен и, может, порабощен.

Ни то, ни другое, я был спасен».

Моё сердце пропустило пару ударов, я закрыла глаза. Это был голос Блейка.

«Милая, дорогая, любимая, крепче обними меня.

Моё сердце — твоё, видел свет я».

— Когда он это записал? — спросила я Сэмми, посмотрев на неё увлажнившимися глазами.

Её глаза тоже блестели, и слезинка потекла по щеке. Она не стала её смахивать.

Она обняла меня я. Я прислушалась к словам. Это было одно из его стихотворений. То, которой я прочитала той ночью, когда я поняла, что Люциан говорил мне правду. Никто не полюбит меня так, как Блейк.

— Пока ты была в коме.

Они все называли это комой, потому что искренне верили, что он вернётся. Но я больше не верила. Иначе почему я слышала тот разговор со жнецом?

В песне были соединены два стихотворения — вторым было то, которое объясняло, что такое дент, но я сомневалась, что хоть кто-то из присутствующих это понял. Он добавил эти строки в припев.

«Я видел надежды, испытал страхи твои,

Я прожил годы в твоей тени.

Малыш, успокойся в объятьях моих,

Воля влюблённых у нас, у двоих».

Моё сердце ныло от тоски. Я закрыла глаза, пытаясь представить, что это он сейчас поёт, вживую. Это было слишком для меня, я забыла, как дышать.