Это Вегас, детка!

Когда официант удалился, Мария в упор посмотрела на меня.

-А зачем тогда ты здесь? - Ярко-красные губы растянулись в улыбке. - Твоя жена тебя бросила, не так ли?

И снова провокационные вопросы – ей бы давно понять, что на меня это не действует.

-Джустина... - начал я.

-Джустина тут ни при чём. Она даже говорить со мной не хочет, - короткий безрадостный вздох, - впрочем, это ненадолго. А ты... Ты позвонил мне, захотел встретиться, логично предположить, что... - Она сделала многозначительную паузу и снова улыбнулась.

-Что я хочу поговорить, - без лишних эмоций пояснил я.

-Да, - подбодрила она меня. - Это... недоразумение между нами. Ты ведь не мог принять его всерьёз. Любая пара проходит через что-то подобное, у всех случаются кризисы в отношениях, мы не исключение. Не стоило так поспешно жениться, чтобы сделать мне больно. Хотя признаюсь, своей цели ты достиг. – Она прижала руки к груди, но очень выгодно, так, что та почти выскочила из платья. - Но меня это в какой-то мере даже позабавило.

Меня тоже позабавили её ужимки, ведь я знал это тело и это эго довольно хорошо.

-Я не ставил своей целью забавлять тебя или причинять боль.

-Вот как, - она передёрнула обнажёнными плечами и сделала глоток вина, - тогда что же это было. Любовь с первого взгляда? - Она подмигнула мне поверх бокала.

Её слова, словно яд, обожгли изнутри, просто потому что я и сам не знал, что это было, - импульс, проведение? - только вот чёрта с два я об этом скажу Марии.

Я глубоко вздохнул, чувствуя, как накалилась обстановка, но мне стоило уже давно сказать ей всё напрямик, и вот только сейчас я делал это.

-Я здесь не для того, чтобы восстанавливать наши отношения. Они закончились, Мария, возврата к ним не может быть и не будет. Мне хочется, чтобы ты запомнила это. В противном случае мне придётся принять меры, чтобы оградить свою семью от твоего внимания и вмешательства в наши жизни. Твоё присутствие становится слишком навязчивым.

Тёмные тонкие брови сошлись на переносице.

-И вот ещё... у меня есть жена. Это Шеннон. С ней я и намерен оставаться, несмотря на временный кризис в наших отношениях.

Отставив свой нетронутый бокал с вином в сторону, я откинулся на спинку стула, готовясь к стихийному бедствию - урагану Мария.

Ещё после получаса разговоров, бурной реакции, обвинений и слёз, трогательно поблескивающих в уголках её лукавых глаз, я уехал домой, где было теперь так одиноко и слишком тихо без Шеннон.

Однако цель была достигнута. Мария больше не объявлялась. И семью мою не беспокоила. Она знала, что находится у меня на крючке, и стоит мне потянуть леску, вылетит на берег, а вернее, за пределы привычной для неё жизни.

С какой-то стороны мне было жаль Марию, ведь осознавать, что у кого-то есть компромат на тебя, и он в любой момент может пустить его в ход, тяжело. Это словно как цепь, которая натягивается слишком туго, с неё не слезешь на раз-два.

Глава 27

Джастин

Через три недели, устав от ежевечернего добровольного заточения в собственном доме, я приехал к родителям. Мама для начала укоризненно покачала головой, а потом увела меня в гостиную, усадила на мягкий удобный диван и убежала за чаем.

Джустина сунула нос в комнату, как только мама скрылась на кухне.

-Заходи, хватит топтаться на пороге, - пригласил я и попытался пошутить: – Твои нервные шаги порядком нервируют.

-Ты сердишься? - спросила она, заходя и присаживаясь рядом. Когда я не ответил, она кивнула и повторила уже утвердительно. - Ты сердишься.

Задумавшись над её словами, я просканировал собственные чувства.

-Нет то чтобы сержусь. Просто больше так не делай.

Мне не хотелось отчитывать собственную сестру, хотя Джустина уже не ребёнок и вполне способна осознавать последствия поступков.

Она кивнула и замолчала, задумчиво накручивая светлые локоны на пальчики. Мы сидели рядом, даже не касаясь друг друга. Я мог бы как раньше обнять сестру и взъерошить волосы, и хорошенько получить по рукам за наведение беспорядка на её голове, но желания шутить и задирать нерадивого подростка сейчас не испытывал. Джустина тоже чувствовала эту непривычную неловкость между нами.

-Могу я позвонить Шеннон и извиниться? - наконец, заговорила она.

-Конечно, - ответил я, не раздумывая, и написал ей домашний телефон Шеннон.

Свой сотовый Шеннон так и не включила, может, вообще сменила номер.

-Но только извиниться, - добавил я, - за меня просить не надо. Здесь всё гораздо глубже, чем твой поступок. Так что даже не пытайся заводить об этом разговор.

Уголки губ сестры поползли вниз.

-А как мне всё исправить?

-Я сам всё исправлю, когда придёт время.

-Ладно.

Я всё-таки легонько стукнул по её кулачку своим, когда она подняла его в знак того, что всё "замётано", выражаясь её языком.

Стоило Мэри-Линн появиться на пороге, Джустина тут же смылась в свою комнату.

Вздохнув, я посмотрел на поднос с тонкими фарфоровыми чашечками и тарелкой мини-пирожных.

-А сэндвича у тебя нет? - протянул я.

-Конечно, есть. - Мама развернула поднос другой стороной, чтобы я увидел, что ещё стоит на нём. - Неужели ты думаешь, что я не знаю привычек своих детей?

Я улыбнулся и кивнул, а затем, закрыв глаза, откинул голову на спинку дивана. Иногда так приятно вернуться в отчий дом. Как же хорошо, что я не переехал в Нью-Йорк, как предлагали. Здесь всегда под боком место, куда можно прибежать и восстановить силы.

Тёплая мамина ладонь накрыла мой лоб.

-Джастин... - начала она.

Дом. Собственный дом. Не пентхауз в многоэтажке, а дом. Совсем некстати я вспомнил, как предлагал Шеннон подумать об отдельном доме, как бы невзначай.

Мысль, уже бродившая во мне некоторое время, облеклась в слова.

-Я люблю Шеннон, - перебил я что-то говорившую мне маму.

Она вздохнула и убрала руку, а я открыл глаза, чтобы посмотреть на неё.

-Неужели ты думаешь, что я не знаю, что на сердце у моих детей? - строго заявила она, а я рассмеялся и обнял её, мама всегда была милой и умела подобрать нужные слова.

-Я не сразу это понял, знаешь?

-Догадываюсь. А ещё догадываюсь, что именно этих слов от тебя ждала Шеннон… И не дождалась.

-И не дождалась, - подтвердил я.

Убеди меня остаться. Надежда в её глазах была почти осязаема.

-Что думаешь делать? – поинтересовалась мама через какое-то время.

-Исправлять ситуацию.

-Простым извини тут не отделаешься.

-Это я тоже понимаю.

Следующий час или два мы провели в разговорах о разном. В том числе о Шеннон. И о будущем.

Мама – эта мудрая женщина, мой самый главный поверенный, как всегда слушала, не перебивая и не давая советов. Я уже давно отрастил свою голову на плечах.

Постепенно жизнь входила в привычное русло: встречи, командировки, поздние приходы домой, чтобы время осталось лишь умыться и рухнуть в постель, где меня никто не ждал. Возможно, мне стоило уже начать действовать, но некоторые моменты притормаживали меня. Мыслями то и дело я возвращался к Марии и вступал во внутренний бесконечный диалог с самим собой. Этот гештальт требовал окончательного закрытия. Пока запись находилась у меня, мы были связаны.

Прошло ещё несколько дней, и я принял важное, как мне казалось, решение. Думал, если не сделаю этого, то Мария, словно призрак из прошлого, будет то и дело возникать, если не в моей жизни, то в моей голове. Ведь флэшка, по сути, оставалась единственной ниточкой, протянутой между нами, и пусть хозяином положения был я – это не меняло основного смысла.