Это Вегас, детка!

При моём появлении он тут же вскочил.

– Шеннон?

– Ты... ты работаешь? – удивилась я. – Прости, я не хотела мешать.

Вот, уже ищешь повод сбежать.

Трусиха.

Смутившись и не слушая его, я вышла в коридор, захлопывая за собой дверь, которая тут же распахнулась. Не успела я сделать и пары шагов, как сильные руки обняли и подхватили меня.

Губы мгновением позже оказались в плену у его рта, позволяя его языку проникнуть сквозь преграду и вступить в диалог с моим. Глубоко вздохнув, я ощутила, как его особенный, свой запах наполняет мои лёгкие. Все сомнения тут же развеялись, как утренний туман. Мне хотелось одного.

Его.

Легонько толкнув его в грудь, я попыталась отстраниться.

– Джастин, подожди...

Он сразу же отпустил меня.

– Я неправильно тебя понял? – спросил он, нахмурившись.

Я безуспешно пыталась разглядеть выражение его лица в тёмном коридоре. Приглушённый свет, льющийся из кабинета позади него, не облегчал моих усилий.

– Нет, – тихо шепнула я, беря его за руку, - ты всё правильно понял.

-Тогда хватит разговоров, - приказал он и увлёк меня за собой.

Не размыкая объятий, мы прошагали обратно в кабинет. Джастин опустился в кресло, а я – на него. Мы склонились друг к другу, соприкасаясь лбами, и дыхание наше стало немного тяжелее от предвкушения. Он поднял руку, чтобы костяшками пальцев осторожно провести по моей щеке, а затем осторожно обхватить затылок и притянуть к себе мои губы.

Вместо жаркого поцелуя, которого я ожидала, получила мягкий и медленный. Он исследовал мой рот, уговаривая и дразня. Сердце, казалось, не могло решить, замереть ли ему от нежности или ускориться от предвкушения. Вкус у губ Джастина был сладкий и немного мятный, будто бы он выпил чаю перед моим приходом.

Он обнял меня крепко, буквально сжал, словно пытался растворить в себе.

Никто никогда прежде так не целовал меня. Ни разу.

Если б я стояла, мои колени, наверняка б, подогнулись, и я упала. Он будто бы что-то хотел сказать мне этим поцелуем.

И это что-то пугало меня до смерти.

Оторвавшись от Джастина, я уткнулась ему в плечо и глубоко вздохнула.

Его руки тем временем легли на пояс моего халатика, развязывая его. Полы разошлись, открывая его взору всю меня. И я постаралась… очень постаралась не стесняться, позволяя ему рассмотреть всё и так долго, как он хотел.

Он позволил мне раздеть себя, и я гладила его, наслаждаясь его напряжёнными мышцами и тёплой гладкой кожей, оценивая приятный запах, исходящий от него. Он был прекрасен, и я чувствовала себя прекрасно под его тёплым взглядом, наполненным нежностью.

Сейчас всё было иначе. Он не спешил, целуя до головокружения, позволяя нам прижиматься друг к другу, отдаваться ощущению обнажённой кожи к коже. Его эрекция уткнулась в мой живот. Он был твёрдым. И большим. И мне уже не терпелось ощутить его в себе.

Я дотронулась до него. Обхватила ладонью. Провела по всей длине. И направила туда, где мне хотелось его чувствовать больше всего.

Он посадил меня сверху, толкнулся вперёд, и я удивилась, как легко приняло его моё тело.

Я приподнялась и снова опустилась, наслаждаясь тем, как он заполняет меня. Как он двигается подо мной. Внутри меня.

Так мы и раскачивались под мерный шум дождя в полутёмном кабинете.

И в какой-то момент всего стало слишком много. Напряжение дня спало, изливаясь в слезах и в его толчках: настойчивых и быстрых. И я чувствовала, как приближаюсь к кульминации, которая, я знала, ошеломит меня.

После мы лежали в нашей спальне, Джастин медленно гладил меня по волосам, а я молчала.

Мне хотелось чего-то сказать, но разум был совершенно пустым.

Глава 8

Уткнувшись носом в подушку, я фыркнула, а затем рассмеялась и... проснулась, абсолютно не помня, что же меня так насмешило в этом сне.

Глаза несколько секунд привыкали к яркому дневному свету и незнакомой обстановке спальни. Сугубо мужской спальни.

Мебели было немного. Основное пространство комнаты занимала кровать, на которой я и лежала. Невысокий комод, низенький стеклянный столик, широкое кресло из тёмно–коричневой кожи, развёрнутое к огромному окну, в углу я приметила вход в гардеробную и ванную.

Здесь, в интерьере, как и во всем остальном доме, преобладали зелёный и белый; вероятнее всего – любимые цвета Джастина. Мысленно я поставила себе галочку. Ещё один интересный факт о моём муже.

Моём муже...

Вспомнив, чем мы занимались ночью, я покраснела и снова уткнулась в подушку.

Вот уж не ожидала от себя такого отклика. Казалось, Джастин разбудил во мне совершенно другую женщину, иную Шеннон. Счастливо улыбнувшись, я вздохнула, вспоминая, как с особым вниманием и нежностью он исследовал моё тело. Сегодня он не торопился и брал меня медленно. Даже слишком медленно: раз за разом оттягивая момент моей разрядки. Но ничего более яркого и долгого со мной никогда не происходило, подобное я испытывала лишь в руках Джастина и от рук Джастина. И это ещё более удивительно тем, что знакомы мы всего два дня, но произошедшего за это время с лихвой хватит на несколько месяцев. Обычно моя жизнь не отличалась такой стремительностью. Да, она вовсе не была богата на события.

Но эта ночь ничем не напоминала прошлую и последующее утро в Вегасе. Никоим образом. Тогда всё случилось несколько дико, резко и страстно. А сейчас... Нет, страсти нисколько не убавилась. Но всё же это было иначе.

Мы узнавали друг друга. Это была ночь исследования. Ночь познания. Откровения.

И ещё одно, что я чётко поняла сегодняшней ночью – я не могу сказать ему "нет".

Да и не хочу.

Но сейчас Джастина рядом не было. Не знаю, когда он поднялся, по крайней мере, никакого постороннего шума в квартире я не слышала. Может быть, он уехал по делам и просто не захотел будить меня?

Перевернувшись на спину, я потянулась. Рубашка Джастина, которую я натянула посреди ночи, задралась к талии. Повернув голову, я уткнулась носом в ворот и вдохнула уже ставший мне родным знакомый запах. Улыбка сама по себе нарисовалась на моих губах.

Я снова вспомнила, как неторопливо ласкал меня Джастин, так, словно впереди у нас была вся жизнь.

Вздохнув, я зажмурилась. Моё радостное настроение пошло на спад.

Вся жизнь...

Нет, у нас была всего неделя, а потом... потом мне предстояло принять решение.

А что если Джастин изменит своё?

От этой мысли я рывком села на кровати. Отчего–то стало страшно.

Вот так, всего вторые сутки, и вчера я хотела, чтобы ничего не было, чтобы он ушёл, а сегодня мне уже страшно его потерять.

Эти неприятные размышления вернули меня в реальность. И она требовала действий.

Для начала я потянулась к телефону, стоявшему на тумбе возле кровати. Поколебавшись, я набрала номер родителей.

Этого разговора я страшилась более всего, даже больше разговора с Оливером, но оттягивать его и дальше – только делать хуже. И больнее. В первую очередь Оливеру.

Разговор с ним стоял в списке моих дел под номером два.

Первым в трубке раздался голос Бренды, моей матери. С опозданием в пару секунд параллельный телефон снял отец. Я закатила глаза. Старая песня! Сейчас они начнут спорить, кому стоит положить трубку.

– Я взяла! – Я слышала, как громко, на весь дом крикнула мама.

– Я взял, – раздался голос отца.

– Можешь, положить, я уже разговариваю.

– Бренда...

Опустив ноги с кровати, я вскочила и подбежала к окну, внезапно раздражаясь.

– Мам, пап, это я...

– О, Шанни, дорогая как ты? – ласково пропела мама.

– Как погодка в Вегасе? – буркнул отец, с самого начала принявший сторону Оливера, что мне ни под каким предлогом не стоит ехать в этот город–грехов, разврата и порока. Да, мой папаша иногда любил включить ханжу.

– Можете не утруждаться спорами, мне всё равно надо поговорить с вами обоими, – выдохнула я в трубку, проигнорировав их вопросы.