Стразы

- Я избил из – за тебя своего клиета, Эмма,- мой голос звучит тягуче, я словно в вакууме,- одного из моих самых элитных клиентов, детка.

- Прости,- шепчет она, но я не слышу в голосе зверушки раскаяния. Разворачиваю ее лицом к себе, как раз в тот самый момент, когда лифт останавливается в пентхаусе. Ее глаза пылают ненавистью, яростью, и все той же жаждой. – Ты идиот, зайчонок. Я тебе уже об этом говорила.

Она принимает мою игру. Она знает, что я хочу. Она читает меня, как раскрытую книгу и это приводит меня в ярость.

- Ты должен был быть со мной сегодня, трахать меня до тех пор, пока я бы не взмолилась о пощаде. До такой боли, чтобы я ходить не могла. Вместо этого ты потащил меня на встречу с этим ублюдком. Ты совершеннейший придурок, Беркут.

Она специально меня злит, я понимаю это. Ей нужна боль, даже больше чем мне. Сдираю с нее чертово платье, ткань трещит, приводя меня в еще большую ярость. А потом меня накрывает волна других чувств. Тело Эммы покрыто синяками, они спускаются по молочно – белой груди к животу, на бедра. Часть меня хочет упасть на колени перед Эммой, и покрывать поцелуями ее тело. Но другая моя ипостась: темная, черная, мечтает сделать ей еще больнее. И эта моя часть берет верх, как всегда.

- Лис,- рычу я, - мне нужны веревки.

Охранник появляется словно тень, спустя несколько минут, доставляя мне желаемое. Эмма пытается вырваться, когда я начинаю ее связывать, но Лис быстро ее усмиряет, прижав руками к полу, покрытому ковром. Она больше не бьется, прожигает меня ненавидящим взглядом. О, да. Я так давно не видел такого, загнанного, затравленного. Я так скучал. Упиваюсь своей властью. Член готов разорваться от яростного желания. Эмма дышит тяжело, ее рот заткнут кляпом. От каждого ее вздоха, божественная грудь покачивается. Блядь, я сойду с ума если ее не трахну. Опускаюсь на пол, между ее ног. Легкий стон вырвывается из груди зверушки. Чувствую ее запах. Больше нет сил бороться с собой. Она дергается, когда мой язык проникает в ее киску. Мой член пульсирует от желания быть внутри Эммы. Расстегиваю ширинку, продолжая трахать мою Китти языком. Скольжу по своему члену. Она стонет, когда я почувствовав как Она напряглась отстраняюсь. Лиса давно уже простыл след, он не любит наблюдать за моими играми. Достаю кляп изо рта Эммы.

- Ты идеальный страз, детка. Эта игра становится все более увлекательной.

- Пожалуйста,- мольба в ее голосе доводит до безумия,- пожалуйста, хозяин, я хочу кончить.

Мне мало этого, я должен сделать ей больно. Веревки впиваются в ее кожу, оставляя на ней глубокие борозды, Завтра эти отметины превратятся в синяки. Медленно подхожу к стоящему рядом комоду. Голова кружится от невыплеснувшегося желания. Она наблюдает, как я достаю из ящика одну из своих игрушек. Этот хлыст я еще не пробовал. Слишком жесткий, плетеный. Первый удар уставляет на бедрах Эммы бордовые рубцы похожие на потеки дорогого Божоле. Мне кажется, что я сейчас просто сдохну от возбуждения, когда слышу ее надрывный, надсадный крик. Больше нет сил сдерживаться. Она лишь всхлипывает, когда я одним рывком вхожу в ее лоно. Я трахаю ее резко, жестко, вбиваясь резкими рывками. Оргазм взрывается в моем мозгу, словно артилерийский разрывной снаряд. Боюсь потерять сознание, чувствуя, как стенки влагалища моей зверушки трепещут, сжимают мой член. Это и есть настоящее удовольствие. Чертово безгарничное безумие.

- Ты, чертов ублюдок,- ухмыляется Эмма пересохшими, потрескавшимися губами. – Но ты мой чертов ублюдок. И я до одури хочу быть с тобой.

ОНА

- Ты спишь? – слишком громко. Даже если бы и спала, то проснулась бы от требовательного вопроса. Открываю глаза. Алекс лежит рядом. Я смотрю на его лицо, которое начало покрываться щетиной и мечтаю прикоснуться к к колючей щеке. Протягиваю руку, чтобы сделать это.

- Ты сегодня без галстука, зайчонок,- ухмыляюсь я, с удовольствием наблюдая, как темнеют его глаза. Мне нравится дразнить моего хозяина.- Ты невероятный душка, когда сердишься.

- Веселишься? Знаешь, я подумываю расторгнуть наш контракт раньше,- теперь он смотрит за моей реакцией. Я очень надеюсь, что на моем лице не написан ужас, который колючим комом сжался в груди, мешая дышать. – Детка, тебе больше не смешно? Знаешь, я давно перестал понимать, зачем держу тебя возле себя.

- Потому что я делаю самый лучший минет? – спрашиваю дурашливо, хотя в душе у меня творится ад. Лучше бы он просто убил меня. Только бы не выгонял, не бросал.

- Ты не далека от истины,- ухмыляется Алекс,- но вся проблема в том, что я схожу с ума от тебя. И это мне совсем не нравится.

Я вижу борьбу в его глазах. Его нерешительность и затаенную боль. Передо мной уже не тот мужчина, которого я увидела почти три месяца назад. Но он не сломан, нет. Просто в его взгляде стало больше жизни. Он больше не похож на бездушную куклу. И это его, по всей видимости приводит в ужас. Что ж, я его понимаю. Потому что я тоже изменилась. И теперь я хочу жить.

- Знаешь, Беркут, ты не выгонишь меня. И угадай почему? – шепчу я, борясь с нехваткой воздуха и противной тошнотой.

Он приподнимает породистую бровь, в знак удивления. Ему явно нравится моя смелость. В серых глазах пляшут смешливые бесенята.

- И почему же? – вызов. Он говорит, пытаясь вывести меня из себя.- Думаешь, что я оставлю тебя рядом, потому что мне нравится кончать в тебя, маленькая зверушка? Потому что я люблю тебя трахать, и смотреть как ты закусываешь губку в момент оргазма? Ты не единственная, детка, кто подходит для этих целей.

- Я знаю, что для тебя я единственная,- нагло говорю я, не отводя глаз. И ты этого боишься.

Он без предупреждения переворачивает меня на живот, и с силой разводит мои ноги. Алекс трахает меня жестко, резко, сжав рукой мою шею. Я похожа на насаженную на булавку бабочку. Чувствую его движения внутри меня, и упиваюсь своей властью над этим непокорным хищником. Он хватает меня за волосы и с силой дергает на себя. Из моей груди рвется крик боли, сопровождающийся оглушающим оргазмом. Я понимаю, Алекс подсадил меня на свой наркотик. Боль, позволяющую выжить, и стать сильным. Боль, дающую восхитительое чувство безграничного удовольствия. Слушаю его стоны, ощущая внутри себя его сперму. Едва сдерживаю разочарованный всхлип, когда он так же резко выходит из меня.

- Одевайся, мы едем домой,- снова приказ.

- Ты же хотел меня выгнать,- господи, кто дергает меня за язык? Какой бес заставляет нести чушь? Да даже если Беркут прогонит меня, я все равно пойду за ним. Голая, босая, последую за своим божеством, без которого не мыслю жизни. Липкая тошнота снова подскакивает к горлу, и я понимаю, что если не добегу до туалета, то меня вывернет прямо на кровать.

Алекс смотрит на меня с брезгливостью, когда я зажав рот устремляюсь в ванную комнату.

Когда я возвращаюсь, красная и растрепанная, Беркут уже готов. Словно не он каких- то пять минут назад лежал голышом в разгромленной кровати. На нем костюм с иголочки, белоснежная рубашка, блестящие ботинки. На его фоне я выгляжу сейчас, как жаба.

- Плохо выглядишь,- говорит он без эмоций,- я приказал уволить повара. Отравления в моих отелях недопустимы. Не заставляй меня ждать, Эмма. Если ты не спустишься через двадцать минут, я уеду.

Алекс уходит, оставив меня одну. Натягиваю на себя спортивные штаны и худи, про себя усмехаюсь. Представляю, какая физиономия будет у Беркута, когда он меня увидит в этой одежде. Он ненавидит, когда я ношу эти уродские, как говорит мой хозяин, тряпки.

Спустя пятнадцать минут спускаюсь в холл отеля.

- Ты поедешь одна,- спокойно говорит Алекс. Рядом с ним я вижу красивую женщину одетую в строгий деловой костюм. Я чувствую, что умираю от жгучей ревности.- Лис отвезет тебя до аэропорта. У меня появились дела.

- Я не могу ехать без тебя,- господи, как же жалко я звучу. – Алекс, пожалуйста. Твои дела могут подождать.