Шамиль

Следующими действиями он тянет молнию ширинки вниз и слегка оттягивает ткань трусов, высвобождая эрегированный орган. Через несколько мгновений его член оказывается непозволительно близко от моих губ. Секундой позже капля солоноватой жидкости опускается на мои уста.

Становится холодно, противно, зябко.

У Шамиля стоит. Я поднимаю на него взгляд, не пытаясь скрыть слез.

- Не надо…

- Это твоя обязанность. Ты должна удовлетворять своего мужа в постели, - чеканит он. – Твое тело теперь – моя собственность и я буду делать с ней все, что захочу.

Он больше ничего не говорит. Рывком ставит меня на ноги. Несколькими резкими и сильными движениями рвет плотную ткань традиционного белоснежного платья и, тем самым, оставляет меня почти нагой. Из одежды на мне теперь лишь кружевные трусики. 

Я инстинктивно закрываю руками грудь, но Шамиль грубо дергает их вниз, безмолвно запрещая мне это делать. Следующее действие – его ладонь бесцеремонно вытаскивает шпильки из высокой прически и мои светлые локоны падают вниз, закрывая спину почти целиком.

Рвано выдыхаю и закрываю глаза. Бежать некуда. Отступать некуда. Спасения нет.

Две сильные мужские ладони опускаются на грудь и легонько ее мнут, гладят, совсем недолго играются с сосками. Меня эти действия заставляют глубоко и быстро задышать.

Я снова прикрываю глаза. От стыда щеки алеют и горят, будто огнем, то же чувство остается и на груди даже тогда, когда Шамиль перестает меня трогать.

Он молча огибает меня и останавливается сзади на несколько секунд, затем снова возвращается на прежнее место. По его взгляду я понимаю, что он не слишком-то обрадован увиденным.

- Что?

- Ты слишком худая. Я люблю сочных. Чтобы было за что подержаться.

Ну, извините. Мысленно я возмущаюсь, но с другой стороны, мне самой всегда претила моя худоба, с которой я ничего не могу поделать. Спасибо инстаграму и западным звездам, маленькие и аккуратные формы остались в далеко прошлом. Сейчас в моде совершенно другая фигура. Впрочем, это оставляет надежду на то, что Шамиль попросту не захочет меня брать.

- Надо будет набрать вес, - заключает он, принимаясь стягивать с себя ремень и брюки. Спустя минуту, он освобождается от всей одежды и теперь я могу беспрепятственно осматривать его тело. На нем больше нет строгого, дорогого костюма, он абсолютно нагой, так же, как и я.

Я никогда прежде не видела обнаженного мужчину, если не считать порно-роликов из интернета и не знаю, как мне нужно на это реагировать, что делать… Подойти к нему? Обнять? Поцеловать? Чего он хочет, каких действий с моих стороны ожидает?

Шамиль прилично выше меня, на голову или полторы. Рост у него чуть выше среднего, но для меня он кажется едва не исполином. А, впрочем, это просто я совсем «маленькая». Не дотягиваю и до метра шестидесяти, за что мой последний молодой человек удостаивает меня прозвища «кроха». Взгляд устремляется прямо перед собой, и я незаметно для себя начиню рассматривать того, кого теперь предстоит называть супругом.

У Шамиля среднее телосложение. Он не перекачен, но и худощавым его назвать нельзя. Грудь и живот покрывают темные волоски, что характерно почти для всех представителей восточных мужчин. Они уходят вниз, к налитому кровью достоинству, которое уже явно готово к активным действиям. На удивление, там все выбрито начисто.

А там он и впрямь большой. Я не ошиблась в этом. Обрезанный. Длинный, в меру толстый, ровный, с россыпью слегка выпирающих вен по всему периметру и маленькой родинкой сбоку.

В какой-то момент его рука опускается сверху и совершает несколько поступательных движений. Через мгновенье он делает шаг мне навстречу, я же делаю его назад.

- Хватит, - тихо произносит он. – На колени.

- Не буду.

- Будешь, - отрезает он. Подходит вплотную и давит мне на плечи. Разумеется, глупо рассчитывать на то, что я смогу ему сопротивляться. Надо было заниматься спортом, а не сидеть за книжками, портя зрение. Теперь уже поздно. Мне нечего ему противопоставить.

Я опускаюсь на колени, но не сдаюсь.

Губы плотно сомкнуты и мысленно я даю себе слово, что буду бороться до последнего.

- Открывай, - велит муж, но я лишь отрицательно качаю головой. – Быстро, - уже рычит Шамиль, ни то от злости, ни то от нетерпения. От желания скорее засадить мне в рот и получить ожидаемое удовольствие.

Что ж, он будет неприятно удивлен. Отсутствие опыта шлюхи, коей он меня считает, говорит лишь о том, что сделать ему качественный минет, на который он так рассчитывает, у меня нет никаких шансов.

- Лана, - произносит мое имя, как приговор, после чего резко хватает меня за лицо и до боли стискивает скулы. Невольно я открываю рот и муж пользуется этим – вставляет свой член мне в рот. От неожиданности я начинаю сопротивляться уже с животным отчаянием. Наверное, поэтому мне и удается вырваться из его железной хватки.

Первое, что я делаю – это сплевываю на пол слюну. Пытаюсь таким образом избавиться от его вкуса. Это происходит инстинктивно, за считанные секунды, я даже не успеваю понять, что делаю, но очень скоро понимаю, что это было ошибкой.

- Вот, значит, как, - шипит Шамиль. По его остервенелому взгляду понимаю, что успела унизить его своими опрометчивыми действиями. – Бывшие мужики были лучше?

- Не твое дело, - рычу в ответ. Не знаю, зачем это делаю, понимаю ведь, что лишь сильнее его разозлю, но уже не могу остановиться. Он унижает меня, мне хочется ответить ему тем же.

- Ладно, значит, без прелюдий, - Шамиль выносит вердикт и резким движением перехватывает меня за талию. Через секунду швыряет на кровать, куда я приземляюсь лицом в подушки. Тут же пытаюсь отползти, но меня ловят за щиколотки и тянут назад.

- Не надо, - снова шепчу я. – Не надо, - срываюсь на крик, но супруг ничего не слышит. Эмоции и желание берут свое. Он удобнее устраивается меж моих разведенных в сторону ног.

Шамиль оттягивает резинку трусов вниз и пристраивается сзади меня. Проводит головкой члена по моей промежности, словно пытаясь раскрыть ее. Для себя. Под себя. На мое счастье, не торопится, несмотря на свои же собственные слова. Через секунду член исчезает и на его место приходят чем-то смоченные пальцы. Они размазывают влагу по губам, стараясь подготовить меня для будущего проникновения, но головой я понимаю, что этого будет мало.

Чтобы не было больно, я должна хотеть его. Желать по-настоящему. Должна стать мокрой только потому, что он трогает меня. Гладит. Водит руками по телу.

Не знаю, почему, но Шамиль действительно начинает гладить меня. Он водит руками по ягодицам, бедрам, проходится по животу, задевает груди и снова спускается вниз. Пальцы останавливаются на клиторе, и Шамиль делает несколько уверенных движений, после из моих губ тут же вырывается сдавленное «ох».

Не знаю, почему он готовит меня. Наверное, для собственного же комфорта. Я знаю, что брать «на сухую» мужчине, если не больно, то неприятно уж наверняка. Супруг действует напористо, быстро и уж точно не наугад. Наверное, он проделывал подобное с женщинами десятки, сотни раз.

Через какое-то время он добивается желаемого результата. Постепенно я начинаю становиться мокрой. Электрические импульсы сводятся в тугой узел и концентрируются где-то внизу. Нутро наливается чем-то горячим, чем-то липким, чем-то, что постепенно начинает рваться наружу. Стальной обруч под названием «желание» полностью обвивает живот и поясницу.

Похоть. Вот она какая на самом деле…

В какой-то момент, когда Шамиль начинает целовать мою спину, я подаюсь назад, подставляясь его губам. Щетина колется, царапает нежную кожу и почему-то еще сильнее заводит, распаляет хотя я не припомню, чтобы мне когда-нибудь такое нравилось.

Он трется щекой о мои ягодицы и я вздрагиваю. Они еще помнят его сильные удары. Через мгновенье острые зубы впиваются в одну из половинок. Я вскрикиваю, но на удивление не от боли, а от острого чувства наслаждения. Это неожиданно. Это неожиданно приятно.