Мой злодей 2

Я поежилась, уже слышала эту сказку, из всех историй, что мама рассказывала, она была самой страшной. Сью притихла, смотря на тетку во все глаза. По телу пошли мурашки, сердце громко забилось в ушах, сжала одеяло, с огромным трудом подавив желание заткнуть уши.

– День за днем, во владениях Темного все пленники двуликого Моры работали не покладая рук, добывали красное золото своей кровью и потом. Мора богател и все равно ему было, что золото красное от крови рабов, которой было столько, что она впиталась в землю и окрасила драгоценный металл в красный цвет.

Сью вздрогнула, а я зажмурилась, не желая слушать, что будет дальше.

– И что было дальше? Как девочка выбралась? — спросила со смесью страха и интереса кузина.

– Однажды рабы докопали траншею наружу, солнце впервые за многие годы озарило их лица и подарило надежду. Все рабы бросились на свободу и обожглись, превратившись в пепел. Мора не отпускает своё, люди навсегда остаются его рабами до самой смерти.

Руки мамы, которыми она ласково поглаживала меня по голове, задрожали мелкой дрожью. Вот что меня пугало всегда, не сказка, а ее реакция на нее. Потому что эта дрожь означает, что для нее это не просто сказка. Ведь в каждой сказке есть доля правды, и никто не знает какая.

– Но девочка ведь спаслась, правда? – неуверенно поинтересовалась Сью, прижимаясь к Луизе ближе.

– Когда все… обожглись, – голос женщины на долю мгновения вздрогнул, но затем снова стал нормальным, – девочка спряталась во мгле и ее никто не заметил.

– И что было дальше? – неторопливо спросила кузина. – Августа обычно рассказывает сказки о принцах и принцессах, у тебя совсем другие сказки, тетя.

– Страшные? – чуть улыбнулась Луиза.

– Необычные, я никогда не знаю, чем они закончатся, – улыбнулась кузина. – А в этой истории будет принц и хороший конец?

– Кто знает, – протянула женщина с улыбкой.

– И что случилось потом? Мора не заметил девочку? – спросила Сью, сгорая от нетерпения.

– Не заметил, она вышла на свет из тьмы и оказалась на свободе.

– Вот так просто? – удивилась неугомонная девочка.

– Вот так просто. Ей действительно повезло, словно сама судьба решила вернуть ей то, что задолжала. Испуганную девочку нашла одна бездетная семья. Они очень хотели ребенка, но не могли его завести, так что девочка стала для них подарком.

– А принц? – заинтересовалась Сью с улыбкой.

– И принц был, и маленькая принцесса, но чего-то не хватало. Клеймо Мора осталось на месте, как напоминание, что свобода – это всего лишь иллюзия. А по ночам, засыпая, она все равно слышала крики тех, кто остался под землей, во владениях Моры.

Мама замолчала, мне показалось, уснула или задумалась. Свеча на прикроватном столике почти растаяла, комната окунулась во мрак.

– А что было дальше? – спросила уже я, слабым и осипшим от волнения голосом.

– Ты такая впечатлительная, Рин, – улыбнулась мама и поцеловала меня в висок. – Это всего лишь сказка, мрачная, конечно, но конец в ней хороший.

– И какой же? – прошептала Сью, когда свеча зашипела и погасла.

– Расскажу, когда-нибудь потом, а сейчас спать, – Луиза поцеловала обеих своих девочек в макушку, подоткнула одеяло.

– Я люблю тебя… мама, – прошептала я, крепко обнимая маму. У меня было такое чувство, что с темнотой и мама куда-то исчезнет.

– И я тебя, солнышко, – ее теплые губы касаются моего виска.

– А меня? – нагло подает голос Сью.

– И тебя тоже, вы обе мои маленькие принцессы, – ласково произнесла она, и темнота сменяется резким светом.

Реальность стукнула по нервам болью и головокружением.

– Ты как, принцесса? – доносится голос Курта, перекрикивающий остальные голоса.

Голова отдает жуткой болью, а все тело кажется свинцовым.

– Что произошло? – хриплым шепотом спросила, откидывая голову на удобное мужское плечо. Судя по тряске, меня куда-то несут, но мне абсолютно плевать куда. Курт в любом случае меня в обиду не даст, я знаю.

– У тебя приступ случился, – мрачно ответил друг, говоря шепотом. На заднем фоне голоса становились более разборчивыми, до этого они сбивались в один непонятный гул. Я попыталась открыть глаза, но ничего кроме потолка не увидела. При этом меня замутило так, что пришлось закрыть рот рукой и судорожно задышать.

– Что с ней? – резко оборвал гул голосов испуганный голос Вероники.

Топот, опять голоса, отец говорит что-то успокаивающее, извиняется, но я не понимаю за что. Мы о чем-то говорили, наверное, о важном, а потом накрыло это воспоминание… Мама, страшная сказка, которая и не сказка вовсе. Я вроде бы поняла, пазл сложился, но не весь.

Чего-то не хватает. Я знаю, почему отец подписал договор, и к чему стремится, тоже понимаю: он хочет прекратить работорговлю, как мечтала Луиза! Хочет закончить дело жены, которое, скорее всего, стоило ей жизни, а ее дочери ног. Но Мора… кто такой Мора? Это ведь не просто сказка, это история жизни Луизы, а значит двуликий бог тоже настоящий, и именно он в этой книге главное зло. Это ведь не Анри? Правда? И мальчик, в том воспоминании был мальчик, и он кажется таким знакомым. Я точно его раньше видела, но где?

– Положи ее на кровать, – этот требовательный голос вырывает меня из размышлений, заставляя открыть глаза в испуге.

– Кто? Кто его вызвал? – застонала в расстроенных чувствах. – Что нельзя было вызвать настоящего врача?

– Светлой ночи, леди Рианна, – сухо произнес Стефан, маяча где-то рядом. – Я тоже не могу сказать, что рад нашей встречи.

Перед глазами все ещё плывёт, ничего не рассмотреть вокруг, только силуэты, по всей видимости, меня принесли в мою комнату. Курт осторожно уложил меня на кровать, но не отошёл, успокаивающе коснулся моего плеча, когда закрыла глаза, пытаясь бороться с головокружением.

– В кои-то веки мы с вами солидарны в своих желаниях, – не удержалась от иронии в голосе.

– Принесите воду, – тем временем приказал Стефан. – И почему здесь так много людей? Выйдите!

Ничего себя он раскомандовался, со мной он так себя никогда не вел. От его командного тона даже мурашки на коже появились. Или это последствия откровений отца?

– Пойдем, пойдем, – от голоса отца я вздрогнула. Он молчал до этого, я думала, его здесь нет. Растерянно открыла глаза, но увидела лишь его спину, а затем за ним закрылась в дверь. Кажется, остались только я и доктор.

– Вас отец вызвал, – то ли спросила, то ли отметила, как факт.

– Нет, я сам приехал. Мне доложили, что вы поднялись с кровати, и я решил проверить ваше состояние, как видите не зря. Вы несколько дней провели в кровати, а затем вдруг встали. Ваш приступ естественная реакция на такую резкую перегрузку.

Ох, если бы в этом была вся проблема. Удержалась, чтобы не закатить глаза и нахмурилась, стараясь сконцентрировать взгляд на нем.

– Это вы так от балды говорите, или это утверждение квалифицированного врача? – с долей иронии спросила его, позволяя ему проверить мой пульс.

– Какие странные выражения… Вы что пили? – сощурился доктор.

– Нет, – снисходительно качнула головой, вытаскивая руку из его захвата, – просто решила для себя, что теперь главная героиня этого романа и могу говорить и делать то, что вздумается.

Очаровательно улыбнулась ему, растирая запястье так, словно ужалила крапива, а не он к нему прикасался. Стефан нахмурился, достал из саквояжа аппарат похожий на стетоскоп, но немного другой формы и приложил его к моей груди через одежду. И что он там хочет так услышать?

– Ты всегда очень любила книги, – как-то очень резко сменил тон голоса Стефан.

На его лице оставалось сосредоточенное выражение, пока он слушал мою грудную клетку, но что-то в нем изменилось. Одно то, что он обратился ко мне на «ты», означало очень многое. У меня возникло ощущение, что мы уже разговаривали вот так непосредственно не раз и не два. Будто бы мы знаем друг друга почти всю жизнь и между нами есть какая-то незримая связь. От этого ощущения по коже прошлись мурашки, но затем мы встретились взглядом, и я поняла, что какая-то часть меня не может или не хочет отвести взгляд, разорвать эту связь. Сжала руки в кулаки, приказывая себе и своему телу слушаться.