Доктор и Апокалипсис

Пока негры решали свои негритянские вопросы, папа задушил двоих пиратских охранников, а он дядя здоровый, куда до него дистрофическим сомалийцам, поэтому двумя пиратами дело не обошлось. Они теряли людей на всей протяжённости пути моих папы с мамой до катера. В общем, Погуляйкин Мартын Леонидович — крепкий и решительный тип, который очень не любит, когда его ставят в якобы безвыходное положение. Его не смогли остановить душманы в Афганистане, бандиты в девяностые, даже пираты… Джеки Воробьи с АК, б№%дь!

Поэтому мне следует больше бояться за своё выживание, чем за судьбу родителей. Они выберутся, а вот я могу подохнуть. Жаль, что я тупой, иначе бы связался с ними пока была связь, но я тогда ни о чём, кроме собственного лихорадочного спасения, не думал.

Теперь жалею. Очень.

А вообще, надо просто продержаться. Они приедут, я в этом уверен. Как бы им ни было тяжело, как бы ни была сложна эта задача, но они вернутся домой. Я в это не верю, я это знаю!

Но сейчас, глядя в бесконечно-чёрный ствол пистолета, я думал именно о родителях.

Знаете, это новый опыт. Неприятный, страшно-липкий, заставляющий очко конвульсивно сжиматься-разжиматься, страх, которого я до этого никогда не испытывал.

Мертвяки… они как бы предсказуемые. Будешь слишком медленным — тебя сожрут. Будешь слишком слабым — тебя сожрут. Будешь слишком тупым — тебя сожрут. Будешь слишком до№%я думать — тебя тоже сожрут.

Пистолет… он другой. Каким бы ты ни был — пуле вообще всё равно.

Сколько бы ты лет жизни не угробил на медицину, сколько бы людей ни спас, сколько бы ни убил, как бы ты ни жил — пуля в голову убьёт тебя надёжно и навсегда.

Такая пугающая уравниловка — это нечестно. Это противоестественно.

Но факты налицо: бритоголовая девка навела пистолет на мою физиономию и в её глазах я видел решимость вышибить мне мои насквозь медицинские мозги.

— Будем мочить его? — раздался хриплый голос из-за моей спины. — Или по-хорошему всё отдаст?

Деваха издевательски-вопросительно посмотрела на меня. Типа, сам решай.

— Да забирайте, — ответил я безразлично.

— Снимай рюкзак, пояс с ножом и всю одежду, — приказал мне хриплый голос из-за спины. — Живо!

Я пожал плечами, медленно опустил руки и начал делать всё, что сказал этот невидимый мне мудак. Почему он мудак? Потому что грабить людей в такое время — это вершина мудачества.

— Нож медленно, сучара! — прикрикнула на меня зачем-то бритоголовая.

Я ненадолго замер, а потом продолжил медленно опускать нож на пол. За кого они меня принимают? За спецназера из сериала «Морские кто-то там»? Котики? Нет. Тюлени? Тоже нет. Львы? Не-е-е… Ну, неважно. В общем, я в вопросе орудования ножом, может, что-то и умею, но далеко не то, чего опасается эта амфетаминовая Бритни Спирс.

Нет, реально, я вижу у неё некоторые признаки потребления амфетамина. Я не специалист по наркологии, но все мы, медики, имею в виду, учимся в институтах, поэтому встречаем время от времени «особых» студентов, которые гоняют балду большую часть семестра, но в последний месяц начинают х№%рить как проклятые, мало спят, всё время в движении, курсовухи пишут, лабораторные ваяют, хвосты закрывают и даже успевают тусить по выходным. И всё это время они скрипят зубами, дёргаются, экспрессивно машут руками, возбуждены до невозможности…

Каждую сессию таких видел. И эти двое, судя по всему, профессиональные об№%осы, которые задумали какую-то дичь.

— Фет, давай шмонай его! — распорядилась русская Бритни Спирс.

Из-за спины вышел тощий об№%бос, в котором «род деятельности» узнаётся буквально с первого взгляда. Худой, сухой, зубы гнилые настолько, что при приближении я почувствовал их вонь, обгрызенные ногти, на словно высушенной промышленным феном морде лица, словно бросая вызов, торчат тошнотворно-болезненные гнойные угри. Взгляд нервный и бегающий, руки потряхивает и общие движения всего тухлого организма очень дёрганые.

Он начал шарить в моих вещах, проигнорировав рюкзак и основное внимание придав одежде. Вывернул карманы, какого-то хрена начал мять мою шапку, внимательно прощупав отвороты на предмет чего-то. Неужели эти об№%босы настолько кикнулись на синдроме отказа, что приняли меня за своего соратника по борьбе с наркотиками?

— Чё там, Фет? — с азартом поинтересовалась бритая.

— Порожняк, — отшвырнул мои джинсы конченый торч. — Эй, шкуроход (1), куда дел клад?

— Какой клад? — не понял я вообще нихрена.

Это что, об№%босы-пираты? Какой, б№%дь, нахрен клад?!

— Не п№%ди, красный! — агрессивно выкрикнула отечественная Бритни Спирс. — Ты конкретно нагнулся за закладкой! И вытащил её, сучара!

Я бы развёл руками, но мне запретили двигаться. Надо стараться не провоцировать наркошу на агрессию, так как они в период ломки частично «додумывают» реальность, поэтому недостаточно медленное твоё движение с их стороны будет выглядеть как попытка резко выхватить из подмышки заряженный АК-74. И их совершенно не будет е№%ть техническая осуществимость сего действия, они тысячью способов убедят себя, что так всё и было.

— Кто твой барыга (3)? — дрожащим голосом спросил меня об№%бос с поэтическим прозвищем Фет.

— Я не понимаю, о чём вы говорите, — признался я.

Не, я понял, что значит «барыга», правда, не знаю, причём здесь я и когда успел забрать некую «закладку».

— Не п№%ди, последний раз говорю, шкуроход!!! — бритая об№%боска начала нервировать, но я ничего пока предпринимать не буду. Чревато лишними дырками в организме.

— Трусы снимай! — велел мне Фет.

На заре ты её не буди, б№%дь… Они совсем о№%ели?!

— Снимай-снимай, красный! — хрипло рассмеялась Бритни Спирс.

Ну, я не до такой степени гордый, чтобы не снимать трусы под дулом пистолета… Снял.

«Измученный жаждой счастья» Фет начал, без какой-либо брезгливости, азартно прощупывать резинку моих некогда белых трусов, имеющих, как полагается трусам, не менянным вторую неделю, жёлтое пятно спереди и коричневую полоску сзади. Б№%дь, аж самому стрёмно стало от его действий. Если обнюхает ещё — блевану.

— Порожняк, — Фет поднял озлобленные зенки на меня. — Вмазался, шкуроход?!

— Я всё ещё ничего не понимаю, — честно признался я. — Чего вам нужно?

На самом деле, потихоньку до меня начало доходить, что эти торчи считают, якобы я спёр наркоту из их закладки.

— Где спрятал? — вдруг по-доброму улыбнулась беззубой улыбкой Бритни. — Лучше по-хорошему ответь, не так больно будет…

Эх…

— Да х№й он ответит, — покачал головой Фет. — Даже если пытать будем. Я бы тоже не сказал.

Опираясь на свой медицинский опыт и превосходное знание анатомии, могу уверить вас, что сказал бы. Даже не обладая навыками в сфере пыток человека, но зная, где у человека находятся нервные узлы, можно расколоть любого, кто умеет чувствовать боль. И вопрос даже не будет формулироваться с использованием частицы «если», а с использованием наречия «когда». Но разубеждать этих долбоклюев я не буду.

— Что будем делать? — спросила Бритни Спирс мольского разлива.

— Посмотри в шкуроходе, — нервно расчесал угорь на подбородке Фет.

— Как это? — переспросила его в этот момент отошедшая в свои наркоманские мысли Бритни.

— Ну, в смысле открой его, — побудил её к действию «поэт-лирик».

— №б твою мать, Фет, это не №%анный зип, что значит «открой его»? — остатки здравого смысла боролись с жаждой дозы в разуме нашей Бритни, но делали это очень неуверенным тоном.

Меня эти двое просто о№%енно пугают…

— Возьми его свинорез и вскрой ему живот, он, я думаю, проглотил закладку, — безразличным голосом описал план дальнейшего развития событий Фет. — А потом, когда мы найдём в его кишках зип с кайфом, вскрой ему глотку.

Совсем №%анутые…

Ну всё, теперь только смертельная схватка.

Местная Бритни «Наше всё» Спирс по-гангстерски сунула пистолет за пояс, аккурат в межбулочное пространство, наклонилась за моим скрамасаксом и… тут я показал все преимущество рукопашного боя в схватках с кончеными торчами.