Страница 5 из 18
– Любуюсь рисунком твоей дочери.
– Что думаешь?
– У неё талант, – оба улыбнулись. – Нет, серьёзно. Признак хорошего художника – умение подмечать детали. Передавать их она ещё не научилась. Но подметила исключительно грамотно.
– Приятно слышать такие слова от божественного существа. Правда, её пожелание очень странное? Катрина сказала, что Ребекка всё придумала сама.
– Дети гораздо прозорливее взрослых. Всё, что здесь перечислено, понадобится тебе в предстоящем году.
Они помолчали. Из вежливости Алекс спросил, что небесная гостья делала сегодня весь день. Изучила город. Понаблюдала за его семьёй, коллегами. Пошарила по его социальным сетям. Изучила расписание последних нескольких месяцев. Теперь они смогут говорить на одном языке, какой бы темы ни коснулись. Да, день у гаргульи прошёл удивительно плодотворно. Подумать только, как быстро она проникает во все сферы человеческой жизни, осваивается с нуля в любом месте! Не верится, что это существо когда-то было обычным человеком. Кстати, об этом. Алекс разрывался между двумя вопросами. Гаргулье слишком многое нужно ему поведать. В их обычаях сначала делать дела и только потом развлекаться. Подкованный в особенностях характера своей гостьи, чиновник спросил:
– Ты уже знаешь, как сделать из меня крупного мирового политика в короткий срок?
– Увы, это сложнее, чем я надеялась. Среди твоего окружения нет людей, кто способен помочь в тех масштабах, которые нам нужны. Придётся мне постоянно быть рядом и самой управлять процессом. – Алекс и не думал, что может быть как-то иначе. Почему же Полину это удивляет? – Чтобы идти вперёд, мы соберём надёжную команду. У меня на примете пока трое. Твоя секретарша, мисс Виолетт. Бесхитростный, верный человек. Секретарь покойного министра – Рональд МакМорен. Завтра после похорон он попросит отставку. Предложи ему стать твоим личным помощником. Знаю, вы мало общались, у вас пока мало общего. Но я готова поручиться, он тот, кто нам нужен. И самый необходимый человек – Дона Рихарт.
– Она-то зачем? – Алекс поморщился от неприятных воспоминаний. Любое его пересечение с Доной было стрессом и часто заканчивалось скандалом. Своим наглым вторжением в личные границы окружающих она бесила его.
– О, Дона – настоящий бриллиант. Поставь перед ней цель, и она прорубит к ней дорогу даже сквозь недра Тартара. Эта женщина будет тянуть всех нас. Она вознесёт и удержит на вершине твой авторитет, будет сражаться за него. Краткого общения мне хватило, чтобы ощутить мощь её характера.
– Ты с ней познакомилась?
– Именно. После нашего разговора я заглянула в бар, где она как раз заканчивала статью о тебе. На этой почве мы и разговорились. Я уже подкинула ей мысль, что ты из тех людей, которым мало одной страны. Такие космополиты и берегут судьбу всего мира, заседая в ООН. – Алекс весь обратился в слух. – К счастью, с каждым годом Организация набирает мощь непреложного авторитета. Существовавшие некогда неудобства с выборами постоянных и временных членов, давление со стороны отдельных государств удалось устранить. Оплот мирового спокойствия, Организация – наша единственная возможность взойти именно на ту трибуну, с которой ты сможешь вещать на весь мир. Боюсь, тебе действительно придётся оставить свой нынешний пост. Но не ради должности министра. Когда ты возглавишь британскую делегацию ООН, мы приложим все усилия, чтобы Совет Безопасности выдвинул на выборах твою кандидатуру. Твой отец погиб в последней войне, как герой. Это произведёт большое впечатление и заставит всех обратить на тебя внимание. Прости, что манипулирую болезненными для тебя фактами.
– Прощаю. Ведь ты досконально всё спланировала.
– Должность Генерального секретаря – не цель для нас, а средство. Возможность заставить слушать тебя. Но, напомню, путь будет тяжёлым. Добиться всего этого в короткий срок мы сможем, только идя по головам. У тебя неизбежно будут завистники, которым плевать на политику, их интересуют только чины и привилегии. Вместе со мной и со своей командой ты, наверное, справишься.
Полина замолчала. В целом план ясен и, судя по началу её речи, воплотить его не составит труда. Как может быть иначе, если на их стороне сам Олимп? У богов везде есть связи. И всё-таки Алекса насторожило слово “наверное” в конце её речи. В чём гаргулья не уверена до конца? Он так её и спросил.
– В любом деле есть “но”, – справедливо заметила она. – Ты же человек. Людям свойственно эмоционировать, зависеть от мнения других. У тебя есть жена и шестилетняя дочь. Сложно придётся не тебе одному, но и им. Вдруг в какой-то момент ты решишь, что с них хватит. Что они не заслуживают такого давления и стресса. Плюс, как бы ни были хороши мысли, не все их можно воспроизвести на словах. Твои идеи могут быть неверно поняты. Тебя могут покупать, тебе могут угрожать, заставлять делать что-то, противоречащее твоей сути. Или вмешаются внешние факторы, которые пустят всё под откос. И, как любой человек, ты можешь заболеть, в конце концов.
– Жизнь вообще полна препятствий. Что же теперь, сидеть сложа руки? – Возразил политик.
По лицу гаргульи снова разлилась нежность. Она протянула руку через стол и провела ладонью по волосам человека. Это наполнило теплом его сердце. Сейчас, ночью, он позволил себе отпустить на волю мысли и чувства. И тоже без стеснения любовался прекрасным лицом. В глубине сознания он помнил, что этажом выше спит его семья. Он всем сердцем любил женщину, которая целыми днями волновалась за него, и сейчас продолжает видеть тревожные сны в их спальне. Но что-то непреодолимое тянуло его и к женщине, сидящей напротив. Самое необъяснимое, из-за чего она кажется такой родной? Неужели любовь его предка к её матери сохранилась и в сердце Алекса? Поэтому теперь он чувствует себя готовым на всё ради дочери Гару? Или она за пару часов пребывания возле него сама по себе стала такой нужной?
– В вашей семье сыновья так похожи на своих отцов, – умилённо произнесла Полина.
Воистину, от гаргульи в ней были только крылья. Кажется, она выполняла свои обязанности лишь по долгу службы. На деле же хотела говорить совсем о других вещах. Вот и сейчас, едва поведав план, не углубляясь в детали, она перешла к более приятной теме.
– Но ты похож на него больше остальных.
– На кого?
– На Калеба. Поставь вас рядом в этом возрасте, и не отличишь, кто есть кто.
– Мама рассказывала тебе о нём?
– Не только в вашей семье живёт легенда о гаргульях. В моей семье часто вспоминают Эвансов. – В сердце Алекса вспыхнула жгучая жажда. Она больно разлилась по телу, покалывая кожу изнутри. Он подался вперёд и хотел спросить об этом. Но Полина успела первой.
– Расскажи о том, что стало с остальными твоими родственниками после его смерти.
Алекс задумался. Пока он начинал говорить, Полина подлила им обоим чай, стала хрустеть печеньем. Калеб прожил очень долгую и продуктивную жизнь. Его не стало двадцать шесть лет назад, в 2069 году. Алексу было шесть. Несмотря на столь юный возраст, он отлично помнит прадедушку. Как они играли, читали, ходили гулять. Особенно он помнит, как каждый раз, приезжая в гости, просил его рассказать о гаргульях. Калебу даже самому стало это надоедать, но Алекс всё не унимался. Из всех интересных вещей, которые прадед повидал на своём веку, мальчика особенно интересовали его приключения с золотой птицей. Прабабушка чуть-чуть не дожила до Рождества 2073 года. Это был первый год, когда праздник в их семье отмечали тихо, с грустью на душе. Подарки под ёлку положили только для Алекса и его двоюродной сестры Зоуи. Дед Алекса, Нил Эванс, получил в наследство все меценатские начинания своего отца. Галереи, фонды, приюты. Только благотворительный фонд в Ирландии, созданный Калебом по просьбе его друзей, взяла на себя Ника, двоюродная бабушка. Она как раз жила там со своим первым мужем. Он, как и Адам Эванс, погиб на Войне непризнанных. Таким образом, их семьи тот кровавый беспредел коснулся дважды. Ника родила единственную дочь Еву в 30 лет. А в 34 предложила второму мужу усыновить одного из сирот, которых опекал их фонд. Зоуи, дочь Евы, сейчас живёт в Германии и преподаёт искусствоведение. И неё собственная галерея. Она не получила её в наследство, а создала пару лет назад своими силами. Сын Евы, Гай, на год младше Ребекки.