Страница 25 из 38
А вот тут даже не принюхался, а тебя с порога обдало этим горячим ожиданием, и ты не просто в голове закружился от счастья и предощущения своей встречи со своей хозяйкой, а готов даже воздать вначале ей должное, а уж затем отдать должное пирогам (а то на полный желудок ко сну сразу клонит).
И Клавдий, одурманенный немного ароматом домашней кухни, позволил себе снисходительный взгляд в сторону угрюмого Михаила, явно прикручиневшегося и позавидовавшего ему, кого вон как ждут дома в отличие от него.
Но вот из-за двери доносится приближающийся шум шагов, похожий на постукивание каблучков (она и приоделась к моему приходу, потеплел в душе Клавдий), и Клавдий с Михаилом замерли в ожидании открытия дверей и их встречи. Где они за всеми этими головокружительными запахами домашней кухни и смущающими желудок ароматами, и позабыли о том, что они сейчас несут в себе – отвагу и всякое геройство, которое живо размазано на их лицах и частями распределено в костюмах. Но только они это упустили в себе, тогда как открывшая дверь Мати (Клава), в момент всё это за ними заметила и с округлением глаз испугалась.
А с этого момента … Даже не с этого момента, а в один момент, что никто из здесь находящихся людей, а особенно Михаил, кого это коснулось в первую очередь, и сообразить не успели, что сейчас происходит, – Мати, как разъярённая пантера (она была брюнеткой) в один прыжок сокращает расстояние между собой и Михаилом и, не давая ему опомниться или хотя бы понять, что сейчас происходит, набрасывается на него своими миниатюрными кулачками, которыми она начала барабанной дробью бить ему в грудь. А обалдевший от всего сейчас происходящего Нико, кто стоит в стороне в качестве зрителя, и кого пока никак не коснулась эта экспрессивность действий Мати, расплылся в радостной улыбке и с нескрываемой долей радости наблюдает за тем, как Михаил с каждым ударом Мати вгоняется в осадок, а не в усталость, как бы себя оправдать не хотел сам Михаил.
Но что-то с самого начало не задалось и пошло не так, и с этого момента имело место другое продолжение. А с этого момента … Нико и не понял сразу, что стало причиной такой переменчивости в лице своей супруги, которая так быстро изменила на него взгляды, как будто ждала не его, а кого-то другого. И Нико хотел было с издёвкой задаться вопросом: «Вы, как я посмотрю, не рады меня видеть», но Мати опережает его и своими предпринятыми действиями ставит в какое-то странное и отчасти неловкое положение Нико.
– Это кто? – так для проформы посмотрев на Нико (а чего на него смотреть, когда на него уже столько раз смотрено), с несколько ошарашенным видом уставившись на Михаила, нервным голосом вопрошает Мати. А Нико и не успевает обидеться за такое своё отодвигание на задний план и не замечание Мати, – возможно Мати находится в нервном шоке, вот и реагирует так спорно, – а всё потому, что до всего этого, дело пока не доходит – так восхитительно выглядит Мати в таком своём ошалелом виде (в ней, а точнее в лице, есть место для всего: от волнующего удивления, до возбуждающей отваги). Да и при этом он и не знает, что ей сказать и как представить Михаила.
Ну а раз они молчат, то слово берёт Мати. – Что вам нужно от нас? – а вот это уже вопрос на засыпку, на который уж точно вот так сразу и не ответишь, даже если и знал ответ. Например, такой: Этому гражданину приспичило, вот он и попросился.
И что-то подсказывает, что и этого не будет для Мати достаточно, чтобы впустить в дом Нико, а уж что говорить за Михаила. И тут уже у самого Нико в голове начинают возникать свои вопросы к такому странному поведению Мати. – С чего она так взбеленилась-то? Что в нас…а может в ней не так? – и только Нико вопросил себя, как Михаил берёт слово. Да не просто берёт, а с грозностью речи и намерений.
– Я вынужден признать своё поражение. Ты, Нико, оказался во всём прав. – Бросив взгляд на Нико, сказал Михаил. А вот это его заявление вносит некоторую разрядку между ними. И Мати вдруг с новой долей удивления вытянула свой юркий носик в сторону Нико, как некоторым тут же догадалось, а кому-то и так зналось, имевшего мнение или неосторожность на мнение за спиной своей супруги, которой сейчас чрезвычайно интересно было бы услышать такую невообразимую в своих ушах новость. Где Нико за её спиной и однозначно без соответствующего разрешения, смел нечто такое утверждать, что скорей наверняка, не имеет никаких оснований быть по той причине, что противоречит её воззрениям на эту тему.
– Ну-ну, – теперь уже устремившись взглядом на Нико, начала на него наседать Мати, – не бойся, скажи вслух, что ты там смел утверждать такого, что видимо касается меня, а я об этом ничегошеньки не знаю. – А Нико как-то весь разориентировался от всех этих неожиданных вступлений и вопросов, и только вопросительно делит свой взгляд между такой язвительной Мати и этим провокатором Михаилом. Который может сейчас всякую небылицу придумать, и ему Мати поверит, а своему супругу в последнюю очередь. И как понимается Нико, то Михаил не преминет этой возможностью воспользоваться. Вот только одного не знал Нико – насколько коварен этот Михаил.
И этот полный вероломства и хитрости Михаил, не действует на прямую, складывая в одну кучу правду и выдумку по итогу чего получается взрывная для мозга смесь, – да сказал, что вы не того ума гражданка, чтобы вас ставить заранее в известность о гостях, – услышав которую и не знаешь, что обо всём этом и, в частности Мати думать. А он берёт, и в присутствии Нико воздаёт должное привлекательности его супруги, которая при таком вечернем освещении и при такой готовности встретить своего непоседливого мужа, выглядит в тыщу (прямо так и сказал) раз соблазнительней Афродиты. И хотя Мати хотелось бы уточнить у этого неизвестного ей гражданина, со злодейской харизмой во всё лицо, кто такая эта Афродита и настолько она хороша, чтобы её сравнивать с ней, она не стала так открыто подпадать под злодейское обаяние этого гражданина, а не показала виду, что поверила ему.
– Ну вы и наговорите, лишь бы попасть в дом, где вкусно пахнет и есть вино в бокалах. – Отмахнулась от этих комплиментов Михаила Мати. А вот Нико не такой лопух, чтобы не понимать, к чему все эти разговоры ведёт Мати – ждёт, не дождётся от него комплиментов. – Не дождётся! – решительно отстаивает свою позицию Нико попадать себе в дом без всяких условий. Правда не так решительно, а с не большими послаблениями: «По крайней мере, не при Михаиле».
– Я врать не приучен красивым и привлекательным дамам, – заявляет Михаил, – и поэтому и вам соврать не смогу по всё той же причине. И это ваше предположение также не нужно списывать со счетов, особенно когда так вкусно пахнет. Что уже одно указывает на то, что в доме имеется настоящая хозяйка. И только одно остаётся не выясненным: совершенна ли она. А что-то мне интуитивно, глядя на вас, подсказывает, что это именно так. А для того чтобы это прояснить, то нужно попробовать вино из бокалов. – Вот как ловко умеет подводить к желаемому результату Михаил.
И Мати чуть ли не убеждена этим харизматичным незнакомцем, впустить его в себе в дом, чтобы он выпил всё дома вино и наговорил ей всяких глупостей, но очень приятных для неё. И на этот раз только Нико сохраняет здравость мысли, хоть и вспыльчивом виде. И пока Мати не успела окончательно подпасть под обаяние Михаила, он встревает в общение между ними. – Да что всё это значит?! – И пока Михаил и Мати в недоумении смотрят на него и ждут от него объяснения этой его вспышки, Нико изловчается на хитрость, которая полностью нивелирует представленный Михаилом образ понимающего женские души и прихоти соблазнителя.
– Так ты хочешь знать, о чём он тут со мной поспорил? – с истеричными нотками вопрошает Мати Нико. И хотя по её виду не скажешь, что она хочет это знать (а Михаил точно не знает), Нико обрушивает на неё всю сложную правду о подлеце Михаиле, кто использует в личных целях доверившихся ему красивых домохозяек, и кого, конечно, он бы в дом не пустил, но он его чем-то к этому вынудил.