Страница 83 из 163
Глава четвертая.
Середина Месяца Заката Осени.
Квирина, Сантэя – Эвитан, Тенмар.
1
Что хуже – признать себя негодяем, совершившим чудовищную подлость, чтобы спасти не стоившего спасения? Или попытаться понять бывшего друга? И пойти против всех, кто понимать не собирается?
Несколько дней Серж просто ни с кем не разговаривал. Ему нечего было им сказать или от них услышать. Ни в сочувствии, ни в упреках он не нуждался.
После последнего разговора Роджер больше к нему не подходил. И Криделя это вполне устраивало. Видеть бывшего лучшего друга – точно выше его сил.
Серж сутками лежал на кровати, пусто глядел в стену. И мечтал, чтобы ему на голову свалился камень и убил. Или хоть тяжко ранил - и можно было долго-долго никого не видеть! И ничего не помнить.
Камень не упал, правда не стала клеветой, а бывший корнет Кридель не умер. А еще - не вырвался на свободу и не вернулся домой. И всё это не оказалось дурным сном!
Они его жалели. Все, даже Рауль!
Первым перестал сочувствовать Конрад Эверрат. На семнадцатый день он заявил Сержу, что кое-кому пора и совесть иметь. Потому что в их казарме уже на многих хоть раз, но выпадал жребий. А Анри и Рауль выходили уже дважды – за тех, кто не мог.
А Кридель - всё-таки не Кристиан с приступами удушья. И ничем не болен, чтобы за него сражались другие! А если не научился драться в армии - то Конрад готов поучить лично. Или просто морду набить. Потому что они все здесь в одной лодке. И выезжать за счет других - подло.
Серж заорал Эверрату, что никого не просил выходить на арену не в очередь. А тот в ответ выкрикнул, что без тренировок Криделя туда просто не пустят. Потому как Анри - благороден за троих. И некоторые пользуются этим, не стесняясь.
Бывший корнет хотел проорать что-нибудь еще. Он много что хотел высказать... Но вместо этого стиснул зубы и тем же вечером явился на тренировку.
Возможно, фехтование даже отвлечет от мыслей о Роджере. И о том, что Кридель просто сменил одну тюрьму на другую.
Анри спас их всех... Но разве его об этом просили? Серж-то уж точно не просил!
Появление его в фехтовальном зале вызвало одобрение в глазах большинства. И слегка потеплело на сердце…
Юноша глянул в сторону Роджера. Светлые глаза виконта Николса блеснули неуверенной радостью.
Серж отвел взгляд. Что он мог сказать бывшему другу?
Ближе к середине тренировки Кридель краем уха услышал, как Крис шепнул Конраду:
– Что ты ему сказал?
– Да так – поговорили по душам.
Серж горько усмехнулся. Повернуться к ним и ехидно откомментировать он не мог. В противники достался Рауль. И теперь теснит его в угол - с медвежьей силой. Этот пощады не даст!
Мэтр Лоу всегда хвалил успехи ученика. Только в армии Серж понял, насколько плохо владеет клинком…
Как же Криделю везло в Восточной Армии! Он тогда еще не был знаком с Раулем Керли.
Длительный перерыв сказался. Когда удар гонга положил конец мучениям, юноша едва держался на ногах.
– Жребий, – громко объявил Анри.
Узкогорлая ваза пошла по рукам. Четверым ее даже не предложили. Скорее всего, тем, кто дрался вчера. Потому что сегодняшних на тренировке нет вообще. Отдыхают перед боем.
А затем вазу не поднесли Сержу! Он уже открыл рот, чтобы возмутиться: сначала обносят, а потом каждый Конрад Эверрат позволяет себе...
Сосуд с черными и белыми камнями поплыл к Раулю. А тот недвусмысленно погрозил кулаком:
– Через три дня – дерись, с кем хочешь. А завтра – не идешь. Жребий, – невозмутимо показал он товарищам камешек. Зловеще черный.
Серж Кридель ощутил себя последним сопляком. И вдобавок – слабаком.
И так и застыл, проглотив язык. Неподвижно. Пока ваза не попала к Роджеру.
– Жребий...
Ошарашенные глаза, дрогнувшая рука, аспидного цвета камень... Он что, испугался безопасного боя? Вряд ли.
Серж проследил за взглядом Джерри... И едва не отшатнулся от выражения - черный лед! - глаз Анри... подполковника Тенмара! Тот в свою очередь протянул руку к вазе.
– Жребий! – холодно бросил вожак мятежников.
Анри ведь не убьет Роджера, нет? Кридель вдруг понял, что не желает бывшему другу смерти. Ни в коем случае! Что бы Джерри ни сделал тогда, сейчас он – совсем другой человек.
Серж знал его до приговора целых три месяца. И Роджер за это время не совершил ни единого дурного поступка! И расстрелять его хотели за попытку спасения женщин и детей. Это Всеслав – мерзавец, а не Джерри!
Анри поймет, должен понять!
2
… – Серж, это была моя первая война. Война, где сжигали деревни, стреляли в бегущих, вешали на деревьях мирных людей…