Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 2 из 3

И я часто думала, а что со мной будет дальше? Неужели я буду вечно жить в этом пыльном и прохладном подъезде?! Где мой долгожданный хозяин?

Больших хлопот мне доставляли собаки жильцов. Их было две. Овчарка и болонка. Овчарка проживала на четвертом этаже, а болонка – на пятом. Они гавкали на меня три раза в день, когда их выводили гулять, а я шарахалась от них в сторону и прижималась к стенке. Собаки довольные своим могуществом принимали гордую осанку и преданно глядели на своих хозяев: видишь, какая я охранница! Спасла тебя от беспомощного и полуголодного котенка!

Сердобольная женщина из двадцать первой квартиры перенесла мою подстилку и чашки на пролет между вторым и третьим этажами ближе к батарее – и мне стало намного теплее.

Я любила, когда мне приходила девочка Лиза. Она тоже жила на первом этаже, только в двадцать четвертой квартире. Лиза училась в шестом классе. Каждый вечер она приносила какое-нибудь желе и, сидя на корточках, кормила меня, а затем ласково гладила по голове и спине. А я переворачивалась на спинку и подставляла теплым детским ладошкам свой беленький животик. Потом начинала потягиваться, кувыркаться, дурачиться – я очень хотела понравиться девочке! Я – прирожденная артистка! И, кажется, Лизе я приглянулась. Но по каким-то непонятным причинам она не брала меня к себе жить, и от этого мне было вдвойне обидно.

Прошло еще два дня с момента моего появления в подъезде. Наступили выходные.

Утром было все замечательно, тихо спокойно. Жильцы сладко спали, никому не надо было на работу. Движение началось лишь в десять часов. Как всегда меня облаяли болонка и овчарка, но я уже не обращала на них никакого внимания и это их откровенно задевало. Они громко фыркали и негодовали от того вопиющего факта.

И вот ко мне в очередной раз пришла Лиза, но не вечером, а днем. Как всегда она принесла пачку желе. И я как обычно поела, покувыркалась, и девочка как обычно погладила. На этот раз Лиза посмотрела на меня с огромным состраданием. Вдруг на меня упали соленые капли. Я увидела, что девочка плачет: ей было искренне жаль меня. Слезы катились по Лизиным щекам, и она, тихо всхлипывая, вытирала их своими худыми и детскими кулачками. От избытка чувств я сама прослезилась.

Прошло минут пять. И тут открылась дверь на перовом этаже, послышались шаги. На пролет поднялся папа девочки – Олег. Оказывается, он принес мне сырую сардельку.

Он спросил Лизу:

– Ты что так долго здесь сидишь, холодно в подъезде. Заболеешь.

Увидев состояние дочки, он улыбнулся

– Ты что… плачешь?

– Нет, не плачу.

– Понятно… Жалко котенка?

– А тебе нет?

– Жалко. Но куда нам его? И мама будет против. Тем более… у нас…

Папа Олег призадумался, а затем сказал:

– Ладно, дочь, пойдем на семейное совещание. Может, уговорим маму взять эту рыжую.

Лиза обрадовалась:

– Давай попробуем, может, получиться.

Слезы вмиг высохли на ее глазах.

Папа с дочкой ушли, а я пришла в возбужденное состояние: а вдруг они уговорят маму, и я обрету новых хозяев? Сердце мое бешено застучало. Я очень сильно волновалась. Но шли минуты, и никто из двадцать четвертой квартиры не появлялся. Почему они не возвращаются?! Почему?!! Эти минуты мне показались вечностью.

Я загрустила. Все, сказке конец. Надежа умирает последней. И опять у меня от обиды покатились горькие слезы. Почему мне так не везет?!

И вдруг дверь двадцать четвертой квартиры открылась, и послышались знакомые шаги: да, это идут Лиза и ее папа! Я чуть не подпрыгнула на месте. Они идут за мной?! Неужели?!! Чудо свершилось?! Или?..

Папа Олег подошел ко мне, взял на руки, погладил ласково по голове и сказал Лизе:

– Дочь, бери одеяло, миски и пошли домой.

Лиза просияла, а я возликовала: есть, есть, на свете кошачье счастье! Ура! Меня взяли! Ур-а-а-а-а!!!!

Но жена хозяина – мама Аня – встретила меня недовольным тоном:

– И об этой рыжем котенке вы мне все уши прожужжали? Какая она грязная. Фу!

Папа Олег защитил меня:

– Пять дней посиди в пыльном подъезде и не такой станешь. Мы ее сейчас помоем. Лиза, давай набирай воду в ванную, только не холодную и не горячую, а слегка тепленькую.

– Хорошо, папочка. Будет сделано.

Лиза с нескрываемым удовольствием отправилась в ванную наполнять ее водой.

Прошло несколько минут, и папа Олег занес меня в ванную. Я из-за всех сил пыталась вырваться из рук: я жутко боюсь воды! Но папа Олег крепко держал меня. И я смирилась. Нужно так нужно.

Меня намылили шампунем и стали смывать ее. Затем протерли мою мордочку и тельце полотенцем и закутали в него. Мне стало тепло и комфортно.

– Вот теперь добро пожаловать в нашу семью, котик, – сказала мама Аня. – А еще ее нужно как следует накормить.

– Согласен – с готовностью отозвался папа Олег.

– И я тоже согласна! – радостно воскликнула Лиза и побежала на кухню за пачкой желе.

ГЛАВА 2. МАТИЛЬДА

Но рано я радовалась чудесному спасению от бездомной жизни. Меня поджидало еще одно испытание. Оно материализовалось в серое усатое и хвостатое чудовище по имени Матильда.

Эта кошка была гораздо старше меня. Ей было уже два с половиной года. Она спрыгнула с дивана и зло зашипела на меня. Сердце у меня сжалось от страха. А я и не знала, что у хозяев уже есть одна кошка. Теперь понятно почему они так долго совещались по поводу того брать меня или не брать.

Глаза Матильды сверкнули голубыми льдинками лютой ненависти. Ее можно было понять. Почти три года она была у хозяев единственным и любимым домашним питомцем, а тут кто-то бесцеремонно вторгся в ее царство и нарушил ее незыблемую кошачью гегемонию. Делить на двоих жизненное пространство двухкомнатной квартиры, плюс кухня, ванная, туалет и коридор, она явно не желала.

Матильда угрожающе надвинулась на меня. Я быстренько ретировалась.

– Матильда, не смей! Назад! – сказал папа Олег и хотел, было, взять ее на руки, но она зашипела даже на хозяина.

– Обиделась. Смотри, какая собственница, – засмеялась мама Аня. – Выходит, обиделась на нас за то, что мы взяли котенка. Одной было хорошо жить у нас. Ишь какая!..

– И не говори.

– А-а… как мы котенка назовем?..

– Маруся, – предложил папа Олег.

– Маруся? – переспросила мама Аня. – Приемлемое имя, но… что-то…

– Мурка, – уточнил папа Олег. – А что тебе не нравиться в имени Маруся?

– А я бы назвала ее Апельсинкой, – сказала мама Аня. – По цвету шерсти. Она оранжевая как апельсин. Или мандарин.

Папа Олег заупрямился.

– Зови хоть Апельсинкой, и может даже и Мандаринкой, а я все равно буду звать ее Маруся.

– Ну, хорошо пусть будет Маруся, – согласилась мама Аня

– И я за Марусю, – подержала отца Лиза. – Два один в нашу пользу. Нас большинство.

Мама Аня окончательно сдалась.

– Ну, хорошо, хорошо, уговорили…

Матильда снова надвинулась на меня. Все семейство стало дружно отгонять ее, но она продолжала преследовать меня. То зайдет с тыла, то с боку, то напрямую, в лоб. Но на мое счастье природа подарила мне очень острые и длинные когти и сильные лапы. А еще я боевая. Да, да, боевая, не смейтесь. То, что я испугалась Матильды первоначально, это не считается. Это была моя первая реакция на неожиданное появление более крупного и взрослого сородича, а так-то я боевая. Особенно в трудные минуты.

Я спряталась под диван, за спущенную почти до пола простыню, и оттуда оказывала агрессорше яростное сопротивление. Матильда не могла залезть под диван, для нее было узко, а я постоянно доставала ее своими когтями, причем болезненно. После нескольких безуспешных попыток Матильда отступила и успокоилась, а я, если честно, торжествовала: все-таки подучила, негодница, достойный отпор!

В первую ночь я спала с Лизой на диване. Матильда ходила вдоль дивана, но не осмелилась напасть на меня. А мне было всю ночь с Лизой тепло и комфортно, и что самое главное – безопасно.