Страница 31 из 42
Весёлой компанией мы вышли из отеля, перейдя дорогу, быстро оказываясь в тот самый ресторанчик, интерьер которого заворожил Соколову, притихшую и непривычно застенчивую.
Расспрашивать её о том, что случилось, при всех я не стал, но старался, как мог, втягивать её в общие разговоры, чтобы она не чувствовала себя лишней.
Заказ для девушки тоже пришлось взять на себя, потому как «равиоли со шпинатом» – это был предел моего терпения!
«Фу!»
Отобрав у всех меню, чтобы было обидно не одной Дарине, сделал заказ на всех один, превратившись в раздражителя, «против которого все начинают дружить»!
В общем, постепенно Соколова расслабилась, выпустив, наконец, своё потрясающее обаяние, которое не так давно в лифте вылила мне на ботинки, одним взмахом ресниц влюбляя в себя, и уже через пять минут все хохотали над её шутками и комическим описанием моих страданий, отвечая на вопрос Веры: «Как вы познакомились?»
Оля и София быстро прониклись симпатией к Соколовой, не говоря уже о Мише, который умело отвлекал мою помощницу, быстро покорив её своим талантом. Когда первая салфетка с иллюстрацией нарисованного мягким карандашом моста и Эйфелевой башни вызвала у Дарины восторженное восклицание, племянник достал цветные карандаши, слегка отодвинувшись от нашей группы, уже приступившей к десерту, быстро рисуя в своём альбоме что-то, посматривая на мою правую руку «Дома Моды».
– Ваши дети такие талантливые! – улыбнулась Дарина, искренне отпустив комплимент Вере, счастливо ответившей ей с такой же улыбкой.
– Да. Но, даже если бы это было не так, я бы всё равно их любила!
– Это тебе, – перебил Орлову её сын, протягивая Дарине два листка.
– Ой! Такой красивой меня ещё никто не видел!– Пышка ошалело смотрела на себя, идущую по вечернему Парижу, изображённому цветной ретушью.
Это было потрясающе! Мне до жути захотелось забрать этот рисунок себе на память… как я планировал поступить с фотографиями, которые завтра отснимет Жерар у себя в студии.
– Малой, продай мне!
– Э, нет! – ловко пресекла Соколова мою попытку взять листок. – Это мне подарок! Уверена, Миша вам нарисует кого-нибудь ещё, только попросите!
– Я тебя хочу… в смысле, – насмешливый взгляд Веры смутил, – этот рисунок… где ты.
– Так, – поднялась Орлова, строгим взглядом приказывая детям следовать за ней. – Нам пора спать. День сегодня был насыщенным, а завтра в шесть утра у нас уж самолёт в Глазго.
– Ну, мам… давай поменяем билеты! – заканючила Оля и Софа в один голос, загадочно бросая на Соколову призывы о помощи.
Дарина не успела их поддержать.
– Вы смерти моей хотите! Там папа один без нас скучает! А в самолёт никогда не сядет без нас! Всё! Я сказала спать!
С тоской попрощавшись с племянниками и невесткой, пообещав их завтра проводить до такси, мы остались с Дариной одни.
– Хорошие у вас родственники. Дружные, несмотря на гомон и высказанные друг другу недовольства.
– Да. В этом и выражается значимость семьи и её поддержки. Мы любим друг друга без прикрас, зная сильные и слабые стороны и всегда готовые их прикрыть своими достоинствами… если они есть.
Тихо засмеявшись, Соколова откинулась на спинку стула, осторожно запихивая в свою сумочку рисунки Мишки.
– Это точно, что «если есть». Если их нет, лучше вообще не влезать, чтобы помощь в «медвежью услугу» не превратилась.
– Пойдём, прогуляемся?
– Ммм… – девушка растерялась, с немым изумлением взглянув на мою руку, протянутую к ней. – Эээ… вам же рано вставать…
– Я не маленький, встану. Соколова, ты меня боишься? – насмешливого взгляда хватило, чтобы Дарина тут же поднялась, упрямо вздёрнув подбородок.
– С чего бы это?! Что вы мне можете такого сделать?
«Ооо… я многое могу… только время ещё не пришло…» – что-то увидев в моём взгляде, девушка стушевалась, быстро теряя свой боевой настрой, моментально краснея.
– Идём, – не стал отвечать на вопрос помощницы, превращая его в риторический. – Я покажу тебе Париж…