Страница 10 из 10
Первый и наиболее продуктивный «рабочий период» начинался в восемь часов утра после короткой прогулки и одинокого завтрака. Полтора часа учёный сосредоточенно работал в своем кабинете, прерываясь лишь затем, чтобы наведаться к банке с нюхательным табаком, которую держал на столе в коридоре.
Затем Дарвин выходил в гостиную, здоровался со своей женой Эммой и разбирал почту. Он читал письма, затем укладывался на диван, и Эмма читала ему вслух письма, адресованные всей семье. Прочитав все письма, она открывала роман, который супруги осваивали таким же образом: Эмма читала, Чарльз, лёжа, слушал.
В 10.30 Дарвин возвращался в свой кабинет и работал до полудня или до начала первого. На том рабочий день заканчивался, и учёный часто с удовлетворением подводил итоги: «Сегодня я хорошо потрудился». Далее следовала большая прогулка в сопровождении любимого фокстерьера Полли.
Сначала Дарвин заглядывал в оранжерею, потом совершал раз и навсегда установленное количество кругов по «Песчаной дорожке», ритмично постукивая по гравию своей окованной железом тростью. Далее – семейный обед. Дарвин обычно выпивал за едой небольшое количество вина – вино ему нравилось, но пил он крайне умеренно, ибо страшился пьянства и утверждал, что за всю свою жизнь напился лишь раз, студентом в Кембридже.
После обеда он вновь укладывался на диван в гостиной, читал газеты (единственный вид ненаучной литературы, до которого он снисходил настолько, чтобы читать его самому, все остальное ему читали вслух).
Далее наступало время писать письма, усевшись у огня в глубокое набитое конским волосом кресло и примостив на подлокотниках доску. Если писем набиралось чересчур много, он не писал их собственноручно, а диктовал, руководствуясь небрежными заметками на оборотах листов своей рукописи или верстки.
Дарвин считал обязательным отвечать на каждое полученное им письмо, даже если автор был заведомым глупцом или психопатом. Оставленное без ответа письмо тяжким бременем давило на его совесть и мешало спать по ночам.
Этот свой долг он выполнял примерно до трёх часов дня, после чего поднимался в свою спальню и укладывался с сигаретой на диван, а Эмма приносила начатый роман и продолжала читать с того места, на котором они остановились. Под ее чтение Дарвин обычно засыпал, а потом огорчался, что пропустил какие-то повороты сюжета.
В 16.00 он спускался и отправлялся на третью за день прогулку – всего на полчаса, а затем возвращался ещё на часок поработать в кабинет, привести в порядок то, что осталось незавершенным. В 17.30 – полчаса праздного отдыха в гостиной, затем снова чтение романа и снова наверх, выкурить сигарету. За ужином собиралась вся семья, и Дарвин тоже садился за стол, однако довольствовался чаем с яйцом или
маленьким кусочком мяса.
Если приходили гости, Дарвин не засиживался за столом, беседуя с мужчинами, как было в обычае для хозяина дома, – полчаса такой беседы утомляли его настолько, что он мог лишиться ночного сна и, соответственно, не справился бы с намеченной на следующий день работой.
Мужским разговорам он предпочитал общество дам в гостиной и игру в триктрак (когда гостей не было, он играл с Эммой). Его сын Фрэнсис отмечал, что отец «чрезвычайно оживлялся за игрой, горько оплакивал свой проигрыш и преувеличенно возмущался удачами моей матери».
За двумя партиями в триктрак следовало чтение научной литературы, а перед сном Дарвин любил полежать на диване и послушать, как Эмма играет на пианино. Около десяти часов вечера Дарвин покидал гостиную и через полчаса был уже в постели, хотя из-за бессонницы он мог пролежать ещё много часов с открытыми глазами, размышляя над какой-либо научной загадкой, которую не сумел разрешить в течение дня.
Так строились его дни на протяжении 40 лет лишь с редкими и немногими исключениями. Он выезжал вместе с родными на летние каникулы, иногда посещал родственников, но всегда стремился поскорее вернуться домой, а на публике не желал появляться ни в коем случае. И все же, несмотря на такую уединённую жизнь и постоянные болезни, Дарвин любил эту жизнь в Даун-Хаусе в окружении близких. У них с Эммой родилось десять детей.
Любил он и свою работу, хотя она отнимала у него силы и, казалось, загоняла его в могилу. Фрэнсис Дарвин вспоминает, что медлительные, осторожные, как у больного, движения отца вдруг преображались, когда учёный принимался за эксперимент: каждый жест его был скор и точен, в нем ощущался «сдержанный энтузиазм. Он работал с удовольствием, никакого принуждения в его манере не чувствовалось».
P.S. Каждый человек уникален. Один легко встаёт в 5 утра, а другой, встав после полудня, раскачивается ещё два часа. Не судите по себе, мы все разные и для всех нужно применять свои ритуалы.
Как общаться с закомплексованными людьми-вампирами?!
В нас во всех заложены разного рода комплексы. Люди, тебя окружающие, чаще всего не являются Махатма Ганди, Матерью Тереза, Далай Лама или Гаутама Будда, а, скорее, даже наоборот "домашними тиранами" вроде Гитлера и Сталина.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.