Алан

Целый месяц… как же мне выжить?

С такими мыслями я заснула и с такими же проснулась. Замерзшая, с ноющим телом во всех местах и отчаянием в душе. Охнув, схватилась за поясницу — лежание на холодной, твердой поверхности не пошло на пользу. Я замерзла и было ощущение, что я не отдохнула, а наоборот, пропахала всю ночь в огороде. Кое-как с горем пополам я все же поднялась со своего спального места и оглянулась вокруг. Гостиная, холл и кухня были разделены лишь визуально, на деле не было ни дверей, ни даже арок.

Алан обнаружился в последней. Кажется, он готовил себе кофе. Приятный запах ударил в нос и взбудоражил желания. Я не ела почти двое суток. Столько же не пила кофе. Хотелось и того, и другого.

— Привет… — Не знаю, на что я рассчитывала, но поприветствовать супруга просто должна была.

Алан бросил на меня беглый взгляд и продолжил возиться с туркой. Надо же, я совсем забыла о том, что он не пил растворимый. Только натуральный, свежемолотый и очень крепкий.

— Может быть, ты все-таки захочешь меня выслушать? — Я пыталась. Все равно пробовала и надеялась. Во мне жила надежда и вера в то, что рано или поздно Алиев одумается и я смогу до него все донести. Что он выслушает и поймет. Что со временем простит.

Хотя бы попытается.

— Валяй, — ответил он холодно, помешивая сахар в емкости. Я обвела его силуэт взглядом и в очередной раз поняла, почему мое сердце выбрало его. Красивый. Он был восхитительно красивым. Немного суровым с виду, даже чуток пугающим с этой его слегка отросшей бородой, но красивым. А темные глаза… они были самыми добрыми, что я когда-либо видела. Я никогда бы не подумала, что они так сильно могут измениться.

— Я действительно должна была тебе все рассказать. Даже подруги предупреждали, что добром это не закончится, — тихо начала я, усаживаясь за высокий стул, наблюдая за тем, как возлюбленный молча занят приготовлением традиционно утреннего напитка. — Я хотела, долго об этом думала, но испугалась. Знаю, что сейчас это звучит так себе и вообще, не оправдание, но… я боялась, что ты бросишь меня. Ты был так категоричен в отношении девушек, что вступили в половую связь с мужчиной до свадьбы… Я собиралась рассказать тебе, но все не находила нужного момента, а потом все так быстро завертелось. Я даже не успела оглянуться, как наша свадьба уже была на носу.

— Ты же должна была понимать, что я все равно узнаю, — сухо проговорил Алиев. — Хотя бы в ту же первую брачную ночь.

— Да… конечно. Я сама загнала себя в тупик, сейчас я это понимаю… Но я хочу, чтобы ты знал, что я никогда не занималась эскортом. Я никогда даже не помышляла о таком. Может, я не из богатой семьи, но в мыслях такого никогда не было. Я хорошо училась, чтобы получать стипендию, подрабатывала, чтобы было, что откладывать, а иногда мне даже кое-что перепадало от матери из заграницы. Не могу сказать, что я шиковала, но и в деньгах не нуждалась до такой степени, чтобы опускаться до проституции.

— Тогда что сподвигло стать давалкой? — Я поморщилась, услышав вопрос мужа, но не стала реагировать на это.

— У меня была связь только с одним мужчиной. Один роман до тебя. Один парень до тебя. Да, у нас был интим, но… я не думала, что это будет так важно в будущем. Мне было уже девятнадцать, я не понимала, что совершаю что-то, что в дальнейшем так сильно мне помешает.

— В этом-то и вся беда.

— Что?

— Ты считаешь, на самом деле, искренне считаешь, что не сделала ничего плохого. В твоей голове ты взрослая девушка, которая переспала со своим парнем. Для вас парень — это как для наших девочек муж. С ним вроде как можно все. Для тебя это такая же норма, как для меня сейчас сварить и выпить чашку кофе. В этом нет ничего постыдного, зазорного, грешного. Всего лишь секс по обоюдному желанию с тем, с кем тебя связывают романтические отношения.

— К чему ты клонишь? — Мне совершенно не нравился тот спокойный тон, которым говорил Алан.

— К тому, что мне нужно было слушаться старших. Они предупреждали меня, что лучше жениться на своей.

— Я думала, я понравилась твоим родителям и семье… — в шоке выдохнула я. Как же так? Они все были так милы и обходительны со мной. Во мне была уверенность, что я их очаровала… а выходило, что все совсем наоборот и они просто притворялись?

— Они не были категорично против, но и в восторг не пришли. В моем родном городе было много молодых девушек, готовых связать со мной жизнь, готовых переехать со мной в Питер и больше никогда себе ни в чем не отказывать, — усмехнулся он.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Черт, это было неприятно. Этот намек, что я выбрала его только потому, что мне были интересны его деньги или их семейный бизнес, или что он там вообще думал?

— Но?

— Но я решил иначе. Я увидел тебя однажды и понял, что это то самое чувство, о которых мне когда-то рассказывали друзья и которое я никогда не думал испытать, тем более, когда возраст уже начал плавно подходить к тридцати. Я подумал, что ты та самая, и почему-то я был уверен, что ты подойдешь мне. Ты оказалась такой хорошей актрисой… — он покачал головой, грустно улыбнувшись. — Ты знатно сыграла роль недотроги, которая едва в обморок не падала, когда я пытался ее обнять. А на деле…

— Алан, я никогда с тобой не играла.

— Разница менталитетов, — перебил он меня. — Не раз предупреждали меня взрослые о том, что это еще сыграет свою роль. Так уж тебя воспитали, с пониманием того, что можно ложиться в постель с кем попало, что это ничем не карается, что это никак тебе потом не помешает. Вас не учат хранить вашу чистоту, вас не воспитывают скромными, не закладывают это с малых лет, поэтому вы вырастаете грязными, гулящими девками, — уже с каким-то отвращением выплюнул он.

— Зачем же ты тогда вообще женился на мне? По твоей логике, проще было со мной переспать за букет цветов, да коробку конфет, я бы все равно не отказала, а потом жениться на своей — чистой, скромной умнице, пионерке, да красавице? — Меня неожиданно пробрала злость. Он так небрежно отзывался обо всех девушках разом, что я даже забыла о боле, обиде, тоске и прочих съедавших меня до этого чувствах.

— Дурак потому что. Влюбился. Поверил. Посчитал, что мне повезло и из всех правил бывают исключения. Подумал, что нашел розу среди сорняков, а ты оказалась даже хуже… У меня был такой выбор… столько прекрасных девушек, желавших соединить свою судьбу с моей. Столько чистых и непорочных умниц, что не понаслышке знают о том, что такое «честь» могли стать моими женами. У меня могла быть надежная спутница, в которой я был бы уверен, которая никогда бы меня не подвела, но я выбрал тебя. Мне скоро будет двадцать восемь, я долгое время не женился, потому что боялся, видел, как ошибались мои друзья, братья, которые слишком спешили с этим делом, которые поддавались чувствам и эмоциям, хотел сделать все по-умному, мудро, зрело, а вышло так, что я вляпался хуже всех их вместе взятых. Ты опозорила меня так, что это еще будут обсуждать несколько лет, а аукаться мне будет и того дольше.

— Ты же понимаешь, что я ничего и никому не рассылала. Это была не моя затея, не моя вина, у меня и в мыслях не было позорить тебя и пятнать честь твоего рода. Да зачем бы мне это вообще было нужно?

— Я говорю не о том, кто разослал эти фото, а о том, что самый главный виновник ситуации — это ты. Это ты на тех фото голая, — начиная заводиться, продолжил Алиев. — Ты там светишь своей пиздой и сиськами, словно сранная порно-актриса, ты там лежишь вся довольная, потому что до этого тебя хорошенько оттрахали ни то в зад, ни то в перед, ты посчитала возможным дать кому-то делать такие фото и позировала для них! Или хочешь сказать, что этого не было?!

— Я…

— Тебя заставили? Это было сделано против твоей воли? — прокричал Алан, ударяя рукой по столешнице. Я вздрогнула и покачала головой. Нет, Паша не заставлял. Я все разрешила сама. Фото до секса. Фото после секса. Алан все правильно увидел. И, к сожалению, не только Алан. Правда бывший обещал, что это только для нас двоих и кроме него эти снимки никто и никогда не увидит.