Страница 5 из 13
«Первый день должен быть ужасным», – повторяю эту фразу нараспев, направляясь к зданию вокзала. Чемодан спотыкается, переваливается на толстое брюхо, награждая меня огромным синяком на голени. Тяну его следом, поднять уже нет сил. Паника схлынула, и осталась только усталость. Глубинная, до костей.
В здании вокзала тихо, народ уже разбежался кто куда. В углу обнимается молодая парочка, их сумки и чемоданы разбросаны вокруг, как ягоды на торте. Счастливые, надо же! Счастливые в Анапе. Украдкой слежу за ними, пытаюсь отогреться у их огня. Парень лезет девушке под футболку, и я смущенно бреду прочь, провожаемая гортанными стонами увлекшейся пары. Я не успела отогреться, украсть у них толику человеческого тепла.
Как назло не вижу ни одного такси. Может, плюнуть на все и снять гостиницу, а завтра с утра отправиться искать виноградный домик? Оглядываюсь на здание вокзала, в котором приветливо мигает окошко, обещающее предоставить гостиницу на ваш выбор.
– Если ты ищешь такси, то придется позвонить.
Я вздрагиваю всем телом, опрокидываю чемодан и с ужасом смотрю в окутанные сумерками голубые глаза.
– Прости! – фамильярничает сосед по вагону. Он позволяет себе слишком многое. Поднимает чемодан и хватает меня за руку, то ли в попытке извиниться за испуг, то ли чтобы я не сбежала. Мы застываем в неловких позах, зависнув над грузным телом чемодана. Хмурясь, сосед смотрит на мои пальцы: – У тебя ледяные руки! Тебе плохо?
Да, мне плохо.
– Все в порядке.
– Я за тебя волновался, вот и решил подождать. Знаю, что ты не местная, да еще и пропала перед самой Анапой. А потом увидел, как ты сидишь на перроне, и понял, что тебе нехорошо. Послушай, ты ясно дала понять, что я тебе неинтересен, но клянусь, я не маньяк!
– Если клянешься, тогда все в порядке. – Я усмехаюсь и забираю у него чемодан.
– Попытайся меня понять. Ночью ты, не переставая, вопишь во сне, пинаешь стену, стонешь, да и днем ведешь себя странно. Как честный человек я не могу оставить тебя одну, не убедившись, что с тобой действительно все в порядке. Я на машине, могу подвезти. Если откажешься, я пойму, но тогда вызову такси и прослежу, что… – он замялся, – короче, прослежу.
– За чем проследишь?
Вздохнув, сосед недовольно потряс головой.
– Что у тебя есть чем заплатить и где остановиться.
Вот тут я рассмеялась. По-настоящему, глубоко, хрипло, как не смеялась с того самого дня, как задумала этот «отпуск». Сосед по вагону считает меня психованной оборванкой, которая путешествует в купе люкс. Тоже мне, Эркюль Пуаро[1]!
– Я сняла комнату, так что мне есть где жить и есть чем заплатить. Так уж и быть, позволю тебе побыть джентльменом и спасителем странных девиц. Можешь отвезти меня, но только если тебе по пути.
– Куда? – спросил он, радостно подхватывая мой чемодан и устремляясь к парковке.
– В сторону Высокого берега.
Затормозив, он обернулся и присмотрелся ко мне повнимательнее. Да, я – оборванка, которая путешествует в купе люкс и снимает комнату недалеко от Высокого берега, одного из самых престижных районов Анапы.
– В гостиницу?
– Нет, в частный дом.
Знал бы он, каких трудов и денег мне стоило снять эту комнату, подивился бы моей настойчивости.
Игорь (он все-таки втиснул свое имя в разговор) оказался гордым владельцем «Ауди», чистенькой, вылизанной. Модель я разглядеть не успела. Прохладные кожаные сиденья не понравились мурашкам на моей коже, поэтому я скрестила ноги и попыталась согреть руки дыханием. Это в такую-то жару!
– По-моему, у тебя температура, – неуверенно предположил Игорь, норовя дотронуться до моего ледяного лба.
– Это стресс, – обобщающе ответила я и присмотрелась к попутчику. Он похож на Игоря, другое имя показалось бы неправильным. Ухоженный, аккуратный, принципиальный. Категоричный. На маньяка никак не тянет.
Я читала об этом в какой-то брошюре, одной из многих, прошедших через мои руки. Иногда в момент стресса мы ведем себя непоследовательно и проникаемся доверием к незнакомым людям. Точнее и не скажешь. Вот она я, сижу в машине совершенно незнакомого мужчины. В чужом городе, в темноте. И не боюсь. Настолько устала бояться, что приветствую опасность, иду к ней навстречу. Прыгаю на ее прохладное, кожаное сиденье и, устроившись поудобней, пристегиваюсь ремнем.
Моя опасность пахнет кожей, лимонным освежителем воздуха и мужским одеколоном.
– Завтра расскажу друзьям, что пришлось включить подогрев сиденья в июле! – усмехнулся Игорь, и я почувствовала, как подо мной разливается приятное тепло. – Получше?
– Да, спасибо.
Огни приборной панели отразились в его глазах, и я невольно улыбнулась. А что, если он действительно хороший парень? Ведь такие встречаются, мне о них рассказывали.
– Тань, – прошептал он. В синих глазах асимметричные искорки.
– Что?
Вот я уже и на «Таню» отзываюсь.
– Ты мне адрес дашь?
– Зачем?
Я напрягаюсь, все тело реагирует на нежелательное вмешательство в мою жизнь.
– Так я ж машину веду. Знать бы, куда ехать.
Смех – самое лучшее лечение, уж точно надежнее снотворных. Комичность ситуации распустила шнуровку моего страха, выпуская наружу кусочек души. Розовый, тонкокожий, порочно-ранимый. Откидываю голову и хохочу, не смущаясь своей глупости. Рядом смеется Игорь, хлопая рукой по рулю.
– Не дам адрес! – давлюсь смехом. – Сам угадаешь, куда ехать. – Достаю из сумочки распечатку и протягиваю Игорю, вытирая слезы. На его лице отражается искреннее удивление.
– Я знаю это место, – говорит. Складывает лист и отдает мне, чуть хмурясь. Озадаченный странным совпадением, он задумчиво кривит рот. – Сто лет туда езжу, но ни разу не видел, чтобы на этой улице сдавали туристам.
Как под дых мне дал этими словами. Я не люблю совпадений, случайностей и неожиданных поворотов событий. Куда делась моя осторожность? Так и доиграюсь, вот же дура! Двигалась понемногу, шаг за шагом, так долго ждала своего спасения – и сразу влипла. Первый встречный догадался, что со мной что-то не так. И не только со мной, но и с моим «отпуском».
Делаю бесшумный вдох, стараясь потушить проблески паники.
– Никогда там не была и понятия не имею, что это за место! – Достаю пакет с ирисками, предлагаю Игорю и закидываю конфету себе в рот. Мне удается изобразить невозмутимое равнодушие. Игорь не замечает моей паники и все еще хмурится. – Выбрала по рекомендации знакомых, – уверенно продолжаю я. – Они сказали, что это частный дом, тихий, с видом на море. Берут только своих.
«Своих»! Вот же сказанула.
– Своих, – повторил Игорь удивленным эхом.
Сжимаю его плечо и взволнованно заглядываю в глаза. Это безошибочный маневр. Во-первых, прикосновение отвлекает, намекая на что-то личное, во-вторых, мои глаза сбивают с мысли. Не зря меня дразнили инопланетянкой. Игорь послушно отвлекается и морщит лоб, затрудняясь вспомнить, что именно его насторожило.
– Игорь, скажи честно: с этим местом что-то не так? – Я импровизирую, добавляю в голос немного наигранной паники. У меня ее вдосталь, какой угодно, так что экспромт получается убедительным. – В этом районе опасно? С хозяевами что-то не так? Если так, тогда я лучше поеду в гостиницу. Игорь, скажи правду! – Голос дрожит, и создается образ этакой трогательной испуганной девицы.
Мне почти смешно. На самом деле я не променяю эту комнату ни на что другое, даже если хозяева – людоеды. Я вернулась в Анапу для того, чтобы увидеть чудовище, и снять комнату на его улице оказалось, мягко говоря, непросто. Я не уеду, пока не вырвусь из кошмаров, а для этого мне нужно снова его увидеть. Я поселюсь рядом, чтобы «случайно» проходить мимо его дома, чтобы увидеть его в саду или на пляже. Один взгляд. Два. Три. Может, поздороваюсь и заговорю о погоде. Привыкну к его лицу, докажу себе, что он мне больше не страшен, и вытолкну чудовище из моих снов. И тогда ко мне вернется жизнь.
1
Эркюль Пуаро – частный сыщик из романов Агаты Кристи.