Страница 8 из 11
– А ты не завидуй. Не всем же быть худыми, кому-то надо быть и красивыми.
Глава 7. Ошибка помощника по внештатным ситуациям
Лёля с Коневым уже стояли во дворе, когда к ним вышел Алекс. Стас аккуратно поправлял бегунок на молнии Лёлькиной куртки.
– Что там у меня? – спросила Смирнова.
– Да замочек загнулся, – ответил он.
Меньшову поведение Конева показалось неоднозначным.
– Стас, займись делом. Всё оборудование взял? – спросил он.
– Да… Всё, что ты говорил, мы с Зиной проверили.
– Хорошо. Сядешь рядом со мной вперёд, а ты, Лёля, на заднее сиденье.
Они заехали в тот же тихий переулок и, запустив квадрокоптер, просканировали интересующий их участок с домом, данные отправили, как и в прошлый раз, Зине. Затем, припарковавшись на улице Риджент-стрит напротив особняка с колье, стали наблюдать. Прошло часа полтора, и Лёлька, надеясь на старших товарищей, благополучно начала дремать. Вдруг она почувствовала, что ребята оживились, и, открыв глаза, увидела остановившийся у дома кортеж из трёх машин. Из среднего автомобиля вышел молодой человек, внешне похожий на араба, в дорогом твидовом костюме и направился к особняку в сопровождении охраны. Дежурный у ворот их пропустил.
– Какая-то важная персона. Что же, попробуем узнать, кто это, – сказал Алекс и сделал несколько снимков, – хотя примерно я догадываюсь… Опа!
– Что? – спросил Стас.
– Мы, оказывается, не одни наблюдаем за этим домом. Ну-ка, направь «Юкон» на чёрный мерс, – велел он Стасу.
Они услышали, как мужчина на английском языке говорил кому-то, судя по всему, по телефону, что в скворечник прибыли неизвестные гости.
– Так… с машиной потом разберёмся. Давай послушаем дом, хотя слово «скворечник» мне больше нравится. Лёль, твоя задача – включить запись, как пойдёт разговор.
Алекс прикрепил прибор к подзорной трубе и направил на особняк. Аппарат «Юкон» мог улавливать звуки за сто метров. По размерам он был меньше сценического микрофона, время работы от аккумулятора составляло 300 часов. Поскольку «Юкон» снабдили современной системой шумоподавления, то ветер для него не являлся помехой. Громкость и сила звука у аппарата регулировалась пользователем, а прикрепив его к биноклю или подзорной трубе, удобно было не только слушать цель, но и наблюдать за ней.
Гости вошли в дом. Меньшов сделал небольшие настройки, и стало слышно, как они поздоровались с послом Иордании по-арабски. В ответ тот приветствовал их на этом же языке и, судя по звуку, преклонил колено перед гостем, назвав его шейхом Муххамедом бин Сулейманом аль-Халидом. Арабский язык никто из них толком не знал, поэтому, после того как гости стали прощаться, запись разговора сразу отправили Полянской для перевода. Уловив только отдельные фразы, Алекс понял, что шейх предлагал неплохую цену за жемчужину, но посол не согласился. Им оставалось дождаться, когда гости выйдут, но неожиданно Меньшов заметил, что охранник у ворот взял бинокль и направил на их машину.
– Ещё этого не хватало, – сказал он. – Лёля, как только он отвернётся, быстро выходишь из машины и делаешь вид, что ищешь семью Мейсонов на Риджент-стрит. У соседнего дома сделаешь вид, что рассматриваешь табличку, затем подойдёшь ко входу нашего скворечника и спросишь охранника, не знает ли они таких, и отвлечёшь своими расспросами его внимание на себя, чтобы мы могли незаметно отъехать метров 30 вперёд и исчезнуть из его поля видимости, но сохранить возможность наблюдения за домом. В крайнем случае, чтобы привлечь его внимание, можешь сделать вид, что подвернула ногу. Только не так, как в 10-м классе это было. Помнишь, когда мы собирались нашей компанией сбежать в кино, а тебе одной было неудобно просто уйти. Тебе захотелось, чтобы физрук тебя отпустил. Отпрашиваясь, ты говорила, что растянула ногу. И вдруг наступила на какую-то корку, поскользнулась и упала рядом с ним, подвернув ногу и ударившись лбом о батарею. Физрук с испуга подхватил тебя на руки и побежал с тобой через всю школу на второй этаж в медпункт.
– Ну, в кино мы тогда… – начала говорить Лёлька.
– Всё, вперёд, он отвернулся… – прервав её, скомандовал Алекс.
Девушка быстро вышла из машины и направилась к соседнему дому. Она шла красивой походкой, её кудрявые волосы, спускавшиеся ниже плеч, слегка раздувал ветер. Оба молодых человека провожали её взглядом. Меньшову нравилось каждое её движение, жест, поворот головы. Заметив, что Конев тоже не отрываясь смотрит на девушку, спросил:
– Куда смотришь?
– Туда, – с довольной улыбкой ответил Стас.
– Не смотри туда, не надо, – сказал Алекс, и они снова вдвоём уставились на неё.
– Девочка – высший класс, – констатировал Конев, – если охранник не клюнет, то я удивлюсь.
Она тем временем, рассматривая номера домов, приблизилась к дежурному. Когда Лёля начала с ним разговаривать, всё внимание охранявшего было приковано к ней. Заметив это, Меньшов увёл машину из поля зрения. Остановившись, он увидел, что девушка всё ещё продолжает о чём-то беседовать с охранником.
– Её не выдаст акцент? – спросил Стас.
– Дом может искать и иностранка. Но у неё нет акцента, у неё уэльский выговор.
– Ничего себе.
– Да… Вот так нас учили в гимназии. На каникулах мы несколько раз стажировались за границей.
– А интересно, в кинотеатр вы тогда пошли?
– Пошли, только у неё было растяжение и большая шишка на лбу. После этого мы если сбегали, то тихо, без отпрашиваний.
– То, что ты сбегал, верю, но она… Наверно, ты её сбивал с пути…
– Когда как… – сказал Алекс, давая понять, что больше не хочет продолжать разговор на эту тему.
Тем временем из дома вышел молодой человек в твидовом костюме с сопровождающими, Лёлька поблагодарила охранявшего ворота и собралась идти дальше. Но в этот момент нога в модных туфлях на высоком каблуке подвернулась, и она упала на мостовую. Охранник поспешил ей на помощь. Сопровождающие арабского гостя загородили его. Тем не менее он заметил девушку и подошёл к ней. Охранник протянул Лёле руку и помог подняться. Её каштановые вьющиеся волосы полностью закрывали лицо, и она, отряхнув руки, пыталась убрать их. Наконец ей это удалось. Молодой араб внимательно оглядел её. Она доброжелательно улыбнулась. Её правая ладонь была довольно сильно стёсана, и из ранок сочилась кровь.
– Чем я могу помочь? – спросил он по-английски и протянул ей свой носовой платок.
– Нет-нет. Спасибо, – ответила Лёля, достав из сумочки влажные салфетки, – со мной всё хорошо.
Она вытерла руки и попыталась идти. Нога сильно болела, и она захромала.
– Возьмите, – араб вложил в её руку платок, – он вам пригодится. Позвольте, я вас довезу куда скажете.
Лёля попыталась отказаться, но сопровождающие почти насильно усадили её в машину. Ею овладело беспокойство, утешало только то, что Алекс со Стасом должны были всё видеть. Молодой араб в твидовом костюме сел рядом с ней.
– Не волнуйтесь, – сказал он, заметив её беспокойство, – я просто хочу подвезти вас. Так куда же мы едем?
– Хэмпстед-грув, 1121.
Он что-то приказал шоферу по-арабски, и они поехали.
– Как вас зовут? – спросил молодой человек.
– Элен, – Лёлька сказала то, что первое пришло в голову.
– Замечательное имя. Но должна быть ещё и фамилия, – мягко сказал он.
– Должна, – согласилась девушка.
– И какая? – вкрадчиво и мягко продолжал араб.
– Зачем вам? Я ведь не спрашиваю, как вас зовут.
– Могу сказать. Я – шейх Муххамед бин Сулейман аль-Халид. Ну, а теперь вы.
– Я обыкновенная девушка. – Она посмотрела на него открыто и приветливо, затем мило улыбнулась, стараясь отвлечь от вопросов.
– Вы очень упрямы, – мягко заметил он, глядя на неё, как охотник смотрит на добычу. – Ну а чем вы занимаетесь, можете сказать?
– Я работаю в фармакологической фирме. Занимаюсь компьютерным обеспечением и финансами.
– Вы англичанка?
– Мой отец англичанин, а мать итальянка. Мы уже давно живём в Америке. Сейчас приехали по делам.