Страница 14 из 16
Эта легенда из семитомника, переведенная на русский язык А. Гадагатлем и Л. Ветровой[9], очень похожа на сказку об Иван-царевиче и жар-птице. Там тоже в саду («таком богатом, – хвастается сказка, – что ни в котором государстве не было») была у царя яблоня любимая с золотыми яблочками, куда повадилась срывать их жар-птица, явно не из русской сказки: «на ней перья золотые, а глаза восточному хрусталю подобны».
Ну, это не так неважно, в разных странах сказки звучат по-разному. Перескажем эту.
…Итак, на земле нартов росла золотая яблоня. Каждый день она давала одно золотое яблоко. И было то яблоко чудесным. Если женщина, у которой не было детей, откусит белую часть яблока, у неё родится белокурая нартская дочь. Если красную, – славный нарт появится на свет.
Но с некоторых пор золотые плоды по ночам кто-то стал похищать. Нарты поручили охранять яблоню метким стрелкам, братьям Пыджэ и Пызыгэш.
В полночь прилетели три белые голубки. Младший брат был как раз на посту, пустил стрелу и успел заметить, что не промахнулся. Голубка улетела с трудом, взмахивая подстреленным крылом. Но как мог Пызыгэш доказать, что знает теперь, кто ворует яблоки. Подойдя к дереву, он увидел на земле пунцовые капли. Юноша достал из кармана белоснежный платок и обмакнул в кровь.
Его осенила счастливая мысль. Пызыгэш разбудил старшего брата, и они решили преследовать голубок. Кровавый след привёл их к Меотскому морю. Здесь след обрывался…Вряд ли раненая голубка смогла перелететь через море. И подружки не должны были оставить её в беде. «Не иначе, как все они на дне морском», – догадался Пызыгэш и сказал брату: «Жди меня на берегу. Если через год не вернусь, значит, я погиб».
Ударил мечом по водной глади и рассек её. С шумом взлетели пенистые брызги. Море расступилось перед нартом и поглотило его.
Пызыгэш пошёл по морскому дну, продираясь сквозь густые водоросли. Скоро он увидел замок с причудливыми башенками и зубцами. Из замка вышли семь братьев, как две капли воды похожие один на другого. Они оказались гостеприимными и пригласили Пызыгэша в свои покои. Две девушки, вошедшие в кунацкую вслед за мужчинами, поднесли гостю кувшин с водой и полотенце. Он умыл лицо и руки. Потом принесли круглый столик на трёх ножках. На нём были всякие яства и лакомства, а среди них Пызыгэш увидел яблоко с золотого дерева. «Значит, я нашёл тех, кого искал», – радостно подумал нарт. Но не подал вида, решил посмотреть, что будет дальше.
Семь братьев рассказывали о своей жизни на дне морском. Пэзыгэш узнал, что они сыновья богини морей Псытха-гуашэ. А две девушки, прислуживающие им, её дочери.
«Есть у нас ещё одна, самая младшая сестра, – сказал старший из семи братьев, – но она больна. Тяжёлая рана приковала её к постели». Пызыгэш всё понял и спросил: «Может, я смогу ей помочь?» – «Нет, – печально улыбнулся старший брат. – Могла бы спасти только пролитая ею кровь, да где теперь её возьмёшь?»
…Пызыгэш достал из кармана белоснежный платок с пунцовым пятном и приложил к ране на руке девушки. И сразу лицо её порозовело, веки дрогнули, она открыла глаза и улыбнулась. На следующий день Мыгэзэш-гуашэ, так звали младшую из сестёр, была совсем здорова.
Радости братьев не было конца. Каждый из них одарил нарта. В его честь был устроен великолепный пир. А перед тем, как нарт собрался в обратный путь, братья сказали: «В знак признательности мы решили отдать одну из трёх сестёр тебе в жёны. Выбирай любую!»
И Пызыгэш выбрал красавицу Мыгэзэш-гуашэ.
Так впервые пошли вместе по жизни сын суши и дочь моря.
А как обрадовался Пэджэ, увидев выходящими из волн морских любимого брата и невестку. Семь дней и ночей пировали нарты на их свадьбе. А потом Мыгэзэш-гуашэ родила сразу двух сыновей-близнецов. Не зря же она съела столько золотых яблок!.
А вот совсем на сказку не похоже – чистая правда. Рассказывают, что в давние времена, когда кузнец Тлепш ковал, то раскалённое железо придерживал голой рукой – он был нарт, и у него хватало мужества превозмогать жгучую боль.
Но его догадливая, сообразительная невестка придумала инструмент, с помощью которого можно придерживать, переворачивать раскалённый металл, не прикасаясь к нему руками. Словами поведать о своём изобретении свёкру она не могла, поскольку адыгский обычай не позволяет невестке разговаривать с отцом мужа.
Но невестка была дважды догадливая. Принесла из леса двух змей, сложила их крест-накрест, сбила гвоздём и положила у порога кузницы.
Тлепш, увидев замысловатый знак, всё понял. И тут же, говорят, выковал первые железные клещи.
Эта история о том, как Чэчаныко Чэчан в поисках своего пропавшего много лет назад отца, пошёл по следу его коня.
Пересёк море со старым другом отца, подъехал к большому подворью с огромным домом, обнесённом высокой терновой изгородью. Там, в доме за четырьмя замками жил старик с длинной белой бородой, он сидел в благоухающей комнате на мягкой белой постели перед круглым столиком, уставленном яствами, и светился подобно зеркалу, в которое можно посмотреться. Хозяин дома рассказал, что этот человек – нарт Чэчан, которого он когда-то похитил. Да, ему пришлось так сделать, потому что было предсказание, что ещё не родившийся сын нарта вырастет богатырём и освободит жену хозяина дома, которая в неволе у великанов. Сам он неоднократно пытался это сделать, искал собственную погибель, но только погубил много людей.
Чэчаныко Чэчан понял, кто этот благообразный старик, и решил помочь хозяину дома. «Я не появился ещё на свет, – сказал Чэчаныко, – а человек уже надеялся на меня. Если кто-то рассчитывает на тебя, ты непременно должен ему помочь, хотя для этого, может быть, придётся преодолеть неимоверные трудности». И с другом отца, нартом Шэбатныко, Чэчаныко Чэчан отправляется к великанам.
Тут я хотел бы обратить внимание, что далеко не каждый, у кого похищают отца, будет с риском для жизни помогать похитителю, потому что сопереживает его горю. Этим народный эпос, поднимающийся до нравственных высот, отличается от обыденной жизни.
…Добравшись до дома великанов, которые были в отъезде, молодой человек увидел пленённую великанами жену хозяина, которая испуганно выглянула из двери и запричитала: «Ой, дитя моё! Знаешь ли, в какое страшное место попал? Уходи поскорее…»
«Успокойся, – ответил Чэчаныко Чэчан, объяснив, зачем он приехал. – Если мне на роду написано счастье, то я одолею их, а тебя вызволю из неволи. С их двора не уйду и прятаться не стану. Если их не будет год, я год буду ждать их. Сколько захочу, столько буду есть и пить».
Сказав так, он засучил рукава черкески, взял черпак и запустил его в котёл, где уже доваривалось мясо. Ловко вынул бычью ляжку, положил её на столик, взял сырных пирожков, пышки, и всё это с аппетитом съел.
Тут послышался топот коней и появились великаны. «Ага, здесь человечек!»– злобно засмеялся старший великан. – «Он съел то, что предназначалось нам!» – возмущался младший…
Здесь история начинает напоминать сказку про Машу и трёх медведей за исключением того, что «Маша» не прыгала в окно, ни капельки не испугалась, даже бровью не повела, а медведи злились, рычали и всё никак не могли понять, что этот человечек тут делает. И при этом заявляет: идите на кухню, набейте свои ненасытные утробы. «Не хочу, – говорит, – чтоб вы роптали, дескать, если бы он дал нам поесть, мы бы в схватке действовали иначе».
Средний великан, пристально глядя на пришельца, печально произнес: «Гляжу я на этого человека и вижу, что не придётся нам ждать от него радости».
Так и случилось.
Сначала Чэчаныко Чэчан сражался с младшим великаном. «Начнём! – коротко бросил Чэчаныко и кулаком ударил великана в переносицу. Из великаньего носа фонтаном брызнула кровь.
Когда тот пришёл в себя, договорились биться так. Расстелют на земле бурки и положат на них по семь стрел. Выпустят стрелы. Если после этого останутся живы, сядут на лошадей и, сшибая их грудь с грудью, будут биться дальше. С тем, кто не удержится в седле, оставшийся на лошади сделает, что ему заблагорассудится.
«Поскольку я уже нанёс тебе удар, начинай поединок ты», – благородно предложил Чэчаныко Чэчан великану. – «Если так, то держись», – крикнул тот.
И первый пустил стрелу в Чэчаныко Чэчана. Она пронзила юношу насквозь. Но, превозмогая боль, нарт прицелился, и стрела пробила в теле великана огромную дыру.
Потом противники стали взбираться каждый на свою лошадь. Как только Чэчаныко Чэчан почувствовал себя в седле, он сразу же повёл атаку, не дав великану опомниться. Мгновенно тот вылетел из седла. Чэчаныко Чэчан взмахнул мечом и расправился с ним.
Со средним великаном было сложней, «они бились так, что из них во все стороны сыпались кости». Но и тут юноша ударом тяжёлого меча сокрушил врага.
Но старший великан почти одолел Чэчаныко Чэчана, ведь у него было много ран в предыдущих боях. Бысым – хозяин, затаившийся в соседнем леске, и нарт Шэбатныко не стали ждать, подоспели на своих конях как раз в тот момент, когда великан уже занёс руку с мечом над теряющим сознание Чэчаныко Чэчаном, и нанесли злобному великану смертельный удар.
Забрали с собой жену хозяина и юношу, привезли в дом. Трое суток дочери хозяина ухаживали за раненым и привели его в чувство. Когда он выздоровел, то посетил своего отца, благообразного старика с длинной белой бородой. Вместе они переплыли море и вернулись к матери – пропавший муж с его старым другом, сын, да ещё невестка в придачу – прекрасная девушка, дочь нечаянного похитителя…
9
Самоуправляемая стрела нарта Тлепша. Легенды из адыгского народного эпоса «Нартхэр» / лит. обраб. и пер. с адыг. А. Гадагатля и Л. Ветровой. Майкоп: РИПО «Адыгея», 2000. (В кабардинском варианте легенда «Золотое дерево» и другие звучат иначе: см. Сокровище нартов. Кабардинские сказания /пересказал и обраб. для детей В. Кузьмин. Тула, 2011; см. также Нарты. Героически эпос балкарцев и карачаевцев. М: Наука, 1994).