Страница 23 из 31
Он вспоминал, какой она счастливой была вчера, как улыбалась утром, когда он подарил ей розы, как, стоя на носу яхты, раскидывала руки в стороны, смеясь и бросаясь в объятия морскому ветру.
Так неужели за всем этим скрывалось ее смелое желание покончить с собой?..
Ведь она даже нисколько не сомневалась, прыгать или нет…
Сделала это решительно и настолько спокойно, словно погружалась в ванну, наполненную водой, а не в холодное глубокое море. Ночью.
Давид перевел взгляд на виднеющийся вдалеке дикий пляж и подумал:
«Там должна была начаться наша с ней новая жизнь… Где нам никто бы не смог помешать. Только я и она…»
Он с силой сжал в руке стакан с водой. Затем перевел взгляд на спасателей, поднявшихся на палубу, и, поджав губы, закрыл глаза и помотал головой, словно не желая верить в то, что спасатели сделали все возможное. И в то, что он больше никогда не увидит Викторию.
Давид выронил из руки стакан и под звук бьющегося стекла прокричал ее имя так громко, что с пальм, расположенных на диком пляже, вспорхнули птицы и закружились над морем.
***
Яхта разрезала волны, отплывая все дальше и дальше от места, где Виктория шагнула в объятия смерти.
К Давиду подошел руководитель спасательной команды, с которым он был в хороших приятельских отношениях, и, сев рядом, положил руку на его плечо.
— Сочувствую, Давид… Она была твоей девушкой?
Слово «была» воткнулось в сердце, как острый гвоздь.
Давид с силой стиснул зубы и был готов заткнуть уши, лишь бы не слышать, как кто-то говорит о Вике в прошедшем времени.
— Извини. Я оставлю тебя. — Мужчина похлопал Давида по плечу и направился в сторону каюты.
— Пообещай, что об этом никто не узнает, — хрипло попросил Давид.
Мужчина обернулся и кивнул.
— Даю слово!
Об этой поисковой операции никто не должен знать. Иначе к Давиду появится много вопросов о том, кем являлась эта девушка, откуда появилась и так далее.
У Давида было достаточно денег и связей, чтобы похоронить эту тайну на дне моря — вместе с Викторией.
Он встал с дивана, подошел к носу яхты, облокотился о перила и, глядя на видневшийся вдалеке дикий пляж, задумался.
В какой-то момент его глаза стали еще темнее, он прищурился, покусал изнутри щеку, побарабанил пальцами по перилам и, резко выпрямив широкие плечи, крикнул:
— Капитан! Разворачивай яхту!
И про себя добавил: «Я не успокоюсь, если все же не проверю, нет ли ее на пляже».
Глава 32. И пусть злой рок останется ни с чем
Двухэтажный дом, построенный на диком пляже, оказался невероятно красивым: облицованный светлым камнем, с большими панорамными окнами и уютной верандой, на которой, словно паруса, развевались шелковые занавески.
Ночью в доме не зажигался свет, и стояла почти полная тишина.
«Наверное, Давид еще не привез туда персонал», — решила Вика.
«Ты хотел жить здесь, вдали от всех, чтобы я не смогла сбежать и никто, кроме моря, не услышал моих криков, верно?» — подумала она и, вспомнив, как Давид измывался над ней, покрылась мурашками.
Несмотря на то, что еще было утро, на улице уже стояла жара. Вика лежала в зарослях, слушала шум моря и издалека смотрела на новый особняк.
Подходить к дому она все же не рискнула, решив, что его наверняка уже оснастили камерами.
Да и сил идти совсем не осталось. Вика не могла не то что подняться на ноги — она и голову-то с трудом отрывала от земли.
Вспомнив, как преодолела вплавь такое расстояние, она облегченно выдохнула и снова расплакалась.
«Неужели все кончено?.. Господи, неужели все кончено?»
Она никак не могла поверить, что ей удалось сбежать из тюрьмы Давида, дьявола во плоти, который унижал ее и держал в постоянном страхе больше двух с половиной лет.
Вчера, стоя на яхте и глядя в темную даль, она догадывалась, как сильно рискнет, прыгнув в холодное море ночью.
Вика не боялась, что ей не хватит сил доплыть, — за это спасибо детству, проведенному на озере, и частым посещениям бассейна.
Зато она до ужаса боялась сбиться с курса.
«Лучше захлебнуться, чем умереть от ударов клюшки для гольфа», — подумала она, когда Давид отправился за вином.
А когда подошла к перилам, то заметила вдалеке тусклый свет.
Позже она поняла: это были фонари у дома.
Они и стали для нее маяком.
Разрезая руками соленую воду, Вика словно со стороны слышала голос папы.
«Давай, пуговица, плыви, у тебя все получится, ты сильная девочка, ты сможешь!»
Точно так же он говорил, когда учил ее плавать на озере. Отец всегда верил в нее, и Вика знала: именно эта вера и помогла ей добраться до пляжа.
Пока что она понятия не имела, как будет выбираться отсюда. Вспомнила слова Давида: «Рядом ни одной живой души. Пальмы, море, песок, и все! Городская суета, гул машин, люди ― все это далеко-далеко от того места. Там даже яхты редко проплывают».
— Даже яхты редко проплавают… — сухими губами повторила его слова Вика, затем осторожно приподнялась на локтях и поморщилась от боли в лопатках.
Ей очень хотелось пить, но в то же время воду предстояло искать как можно дальше от дома, чтобы не засекли камеры.
Пробравшись сквозь заросли, Вика вышла к морю и осмотрелась в надежде увидеть хоть что-то, в чем могла собраться дождевая вода.
«В Сочи больше недели шли дожди, и здесь, наверное, тоже».
Вика сняла с себя влажное платье ярко-красного цвета и завязала его на голове, как тюрбан, чтобы не схватить солнечный удар. И едва переставляя ногами, прошлась вдоль пляжа.
Мышцы с непривычки болели так, словно она сутки занималась в спортивном зале. Еще бы, за время жизни с Давидом Вика вообще мало двигалась. Обычно ее путь был очень коротким: из своей комнаты спуститься в гостиную и подняться обратно.
В горле совсем пересохло, а желудок сводило от одной только мысли о еде. Но никакого источника с водой не было и близко на горизонте.
— И сколько я так протяну? — вздохнула Вика, перевела взгляд на бескрайнюю водную гладь и резко замерла, увидев вдалеке яхту, которая с пляжа казалась едва заметной белой точкой.
— Сюда! — хриплым голосом проговорила она и помахала руками. — Сюда, пожалуйста, умоляю, плывите сюда!
Вика надеялась, что Давид не додумается ее искать.
«Он думает, что я не умею плавать. А значит, скорее всего, решит, что пошла ко дну там же, где и упала в море».
Но инстинкт самосохранения настороженно постучал по виску:
«А что, если это он?.. Что, если Давид решил осмотреть побережье?..»
Вика медленно опустила руки, сняла с головы платье и, не сводя взгляда с приближающейся белой точки, попятилась.
«Прячься. Все не так просто, как ты думаешь», ― шептало ей внутреннее я.
Забыв о боли в мышцах, Вика со всех ног бросилась в укрытие. Закопала яркое платье в песок, нарвала больших листьев, легла на землю и укрылась ими сверху.
Из укрытия хорошо просматривалась яхта. И чем ближе она подплывала, тем сильнее была уверенность в том, что она принадлежала Давиду. Это ведь его остров, что здесь могли искать другие люди?
От страха ее сердце забилось у горла.
— Пожалуйста, ради всех святых, пусть только это будет не он. Кто угодно, но не Давид, — дрожащим голосом проговорила Вика и скрестила пальцы. Этот жест никогда не помогал ей, так, дурацкая привычка с детства.
А когда яхта причалила к берегу, страх окончательно сковал ее тело.
Вика с бешено бьющимся сердцем наблюдала, как Давид и незнакомый мужчина сошли на пирс.
Она еще ниже опустила голову, наблюдая, как мужчины быстрым шагом направились в сторону дома. При этом Давид постоянно оборачивался и внимательно смотрел по сторонам.
Вика замерла не дыша и прижала ко рту ладонь. Ее вдруг начало трясти так, что застучали зубы. И выдохнула она только тогда, когда они скрылись из виду.