Принцепс

– Грабили, Сир. – улыбнулся герцог Бургундии и Карфагена, прикидывались обычными разбойниками, но меня так просто не проведёшь. Когда объявлять войну?

– Не сейчас. Я хочу навестить Мальорку, потом Рим. Начнём следующей весной, когда просохнут дороги. Спасибо вам, Эд.

– Это излишне, Сир, я вам, через графа Лестера, обязан жизнью. Все мои вассалы в герцогстве Бургундия примут участие в этом святом деле.

– Стоп! Я же сказал, никаких вассалов, Эд. Мне нужен только законный повод. Кстати, я привёз из Триполитании новый напиток, Никита оказался настоящим мастером в этом вопросе. Как у вас с патрулями? Берберов на службу привлекли?

– Все окрестности мне присягнули. Патрулируем всю пустыню.

– Тогда определите Людовика в самый надёжный отряд, а мы помянем вашего отца и отпразднуем победу. Людовик?

– Да, Сир.

– Вы слишком молоды, чтобы принимать участие в безобразиях взрослых мужей.

– Я это понимаю, Сир. – почтительно поклонился секретарь Ричарда.

– Приставьте к нему одного из своих оруженосцев, Эд, и пусть он предупредит состав дозора, что я лично буду снимать с них шкуру, в случае чего…

– Анри! – хлопнул в ладоши герцог Бургундии и Карфагена, призывая оруженосца.

– Слушаю, милорд.

– Принца определите в дозор Мустафы. И предупредите, что если они его потеряют, то лучше пусть и не возвращаются.

Глава 11

В Пальме на Мальорке Ричард задержался на три дня. К войску графа Лестера продолжали прибывать пополнения, как большими группами: шасть тысяч пленённых Принцем-Бастардом под Бреслау поляков через Венецию, две с половиной тысячи русов через Константинополь от Спящего Леопарда, восемь тысяч хашашшинов графа Абу Мансура из Карфагена, две тысячи норманов наёмников покойного Базилевса Алексея Ангела; так и мелкими отрядами рыцарей со всей Европы и Ближнего востока. Все они были воинами, знавшими с какой стороны браться за меч, но слаженные воинские подразделения из них ещё только предстояло создать, чем Роберт де Бомон и занимался не покладая рук. Можно было не сомневаться, что к весне эта разноязыкая толпа станет настоящей армией, а к тому времени она усилится второй когортой Шотландского легиона, пока зачищающей графство Бургундия для Оттона Вельфа, а также Франкским легионом, который в Византии был уже не нужен. Во-первых, болгары сидели тихо, как мыши под веником, а во-вторых, Вселенский Патриарх Кирилл I, бывший Рудный воевода Корней Лютый, бывший кроме главы церкви ещё и наместником Ричарда в Византии, успел подготовить свой легион из наёмников и штрафников-сутяжников. Кроме того, к нему, как к Магистру Русского ордена, постоянно прибывали всё новые воины. В основном матёрые ветераны, пролившие реки крови и начавшие задумываться о спасении души. Возможность спасти душу, продолжая заниматься любимым делом – войной, привлекала очень многих. При желании, Кирилл мог собрать в Орден и двадцать тысяч, но пока для них просто не было задач, поэтому лишних он отсылал к Спящему Леопарду, или графу Лестеру.

Сил для завоевания империи Альмохадов[48] должно было хватить с запасом, даже для куда менее талантливого полководца, чем Роберт де Бомон. Да, у мавров и арабов было чем двухкратное численное превосходство в сухопутных войсках, но флот крестоносцев рвал морские коммуникации и лишал халифа Якуб аль-Мансура возможности манёвра. Его армия оказалась разделённой между Африкой, где вдохновившись поддержкой христиан восстали берберы, и Испанией, где не прекращалось сопротивление Португалии, Кастилии и Арагона, а значит бить их можно будет по частям. А такой важный козырь как артиллерия, полностью лишал мусульман хоть каких-нибудь шансов на удачный исход войны. Реконкиста Испании, без сомнения, случится уже в будущем году, почти на три века раньше, чем в другой истории. А потом дойдёт очередь и до Марокко с Алжиром.

– Отлично, граф. Мне всё понравилось. – подвёл итог трёхдневного смотра Ричард, когда они уединились с Робертом де Бомон для прощального ужина – Надеюсь, что на следующей совместной трапезе буду именовать вас уже королём.

– Всё в руках Господа, Сир, но я приложу к этому все усилия.

– Тогда я не просто на это надеюсь, а уже уверен. Однако вы выглядите печальным. Могу я вам чем-то помочь?

– Увы, Сир. Бывают такие ситуации, когда помочь не может никто. Но это не касается предстоящей войны.

– И всё-таки, Роберт. Для чего ещё нужны друзья? Возможно, вы ошибаетесь и помочь я смогу.

– Нет, Сир. Мне сорок два года, а наследников нет и не будет.

– Вам нужно сменить жену. Вопрос с церковью я улажу.

– Вся вина моей жены в том, что она хранит мне верность. Детей у нас нет не из-за неё, а из-за меня. Я давно не мальчик и в жизни успел поиметь под сотню наложниц, однако даже бастарда так и не завёл. Этот вопрос можно уладить только с самим Господом, церковь тут не ничем поможет.

– Действительно печально. Но выход я вам подскажу. Вам нужно кого-нибудь усыновить и воспитать. Да, это будет не родная кровь, но свой Дух вы передать сможете, а он в этом деле гораздо важнее крови. Мой отец наплодил кучу наследников, но никого из нас не воспитывал. Что из этого получилось, вы и сами знаете. Мы все успели повоевать с собственным отцом, а Джон так вообще вырос полным ничтожеством и сейчас с упоением спивается в Йорке, уже полностью утратив человеческий облик. Вот вам и вся кровь… Где гарантия, что ваши родные сыновья не повторили бы этот путь? Знаете, что однажды заявил отцу мой покойный старший брат Генрих?

– Ничего, что следовало бы помнить, я не знаю, Сир.

– Не удивительно, это семейная тайна Плантагенетов, но с вами я ей поделюсь. Так вот, этот дурак, ещё не надев золотые шпоры, отказался налить отцу вина. Заявив, что сын короля не может прислуживать сыну герцога[49].

– Забавно. – улыбнулся наконец граф Лестер – Но у вашего отца ещё и вы родились.

– Я родился у своей матери, это факт, который оспорить невозможно. А вот в то, что у нас с Джоном был один отец, действительно трудно поверить. Но пусть это так и останется её тайной, главное я вам сказал – Дух гораздо важнее крови. Я усыновил Марию Монферратскую и Людовика Капетинга. Уверен, что они мне будут гораздо больше благодарны, чем родные дети. Родные будут считать, что им все должны, в том числе и отец с матерью. Я по себе это отлично помню. Не падайте духом, Роберт. Господь избавил вас от проблем с такими сыновьями, которые были у моего отца, считайте это не наказанием, а наградой. Наследника вы себе подберёте и воспитаете сами. Сейчас образовалось много благородных сирот, среди которых много совсем младенцев. Усыновите двоих, а ещё лучше троих и воспитывайте, передавайте им свой Дух. Лучшего потом выберете наследником королевства, а тем, кто похуже, оставите графство Лестер и сеньорию Бомон.

– Интересная идея, Сир. Благодарю вас, я её обязательно тщательно обдумаю.

– Не за что, брат мой. Я и так собирался отдать вам на воспитание Генриха-львёнка, когда ему исполнится шесть лет. Пусть у него будет хорошая компания с раннего детства. И отличный наставник. Я убеждён, что родных детей родители не воспитывают, а портят. Возможно, такая практика когда-нибудь станет законом, я над этим пока размышляю. Кстати, одного из кандидатов на усыновление могу вам предложить уже сейчас. Фридриху Гогенштауфену, сыну покойного императора исполнилось полгода. К тому времени, когда вы станете королём, его уже можно будет оторвать от кормилицы. Отец у него, конечно, особыми талантами не блистал, зато дед был настоящим графом Лестером. С тевтонским колоритом, конечно. – улыбнулся Ричард и поднял свой кубок.

– Кто отдаст мне на воспитание принца? – чокаясь, улыбнулся Роберт де Бомон.

– Я это точно сделаю. Старшего отдам вам, а если появится младший – Спящему Леопарду. Но я говорил не про воспитание, вернее и про него тоже, а про усыновление. Мать Фридрихя легко определить в монастырь, её всё равно осталось жить года два-три, остальные будут такому ходу только рады. В империи и без малыша много претендентов на корону.

48

https://ru.wikipedia.org/wiki/Альмохады#/media/Файл: Empire_almohade.PNG

49

Это вошло в нашу историю, как факт. Генрих старший, основатель династии Плантагенетов, был сыном герцога Нормандии.