Страница 28 из 40
— Ваш заказ, — перед Олегом поставили глубокую тарелку с горячим борщом и небольшую хлебницу с ломтями серого хлеба. Я сделал глоток уже остывшего чая и отставил чашку в сторону.
— Вы ничего не будете?
— Нет, спасибо. — Милена очень вкусно готовила, как известно, к хорошему быстро привыкаешь. Я хотел попасть домой и там поужинать.
— Шалецкий прикрывается легальным бизнесом, а сам торгует наркотой и девочками, — заговорил Олег, как только официантка отошла.
— Это не секрет, я бы хотел получить больше информации о деле Лещева. За что его убили?
— Официальная версия самоубийство. — поднял Олег на меня взгляд.
— Я в курсе, но мне хочется знать, что там действительно произошло. — следователь осмотрелся, прежде чем тихо заговорить.
— Я могу лишиться не только погонов, но и жизни.
— Повторяю, о нашем разговоре не узнает ни одна живая душа, я хочу защитить свою женщину от этого отморозка. — произнес не повышая голоса.
— Это жена Лещева, да?
— Его женой она стала по ошибке. — мне не нравилось, что имя Милены связанно с бывшим помощником моего отца. Придется ей сменить фамилию.
— Бывает. Ты слышал, что после взрыва в доме Лещевых, произошел еще один взрыв?
— Нет, — удивленно мотнул головой.
— Дело находится в другом районе, но оно тесно связанно с моим расследованием, поэтому я в курсе. — Олег продолжал хлебать борщ, говорил медленно, а мне было неудобно его торопить.
— Что за взрыв?
— Трех ребят закрыли в новой ладе и подорвали. Выжил только один, но об этом нигде не сообщается. Сейчас потерпевший находится в больнице и под охраной. Но у нас в органах произошла утечка, Шалецкому стало известно, что его парень выжил. Не догадываешься, почему их так жестоко наказали?
— Врыв в доме Лещевых?
— Да. Ребята перестарались и поплатились за это. Говорят, Шалецкий был в бешенстве, когда узнал о взрыве.
— Как я понимаю, это как-то связанно с Миленой? — я замер в ожидании ответа.
— Да. Я лично допрашивал Лебядько, он вместе с ребятами организовал взрыв в доме Лещевых. — вновь подошла официантка, на этот раз Олегу принесли тарелку пельменей.
— Что он рассказал? — в нетерпении спросил я, как только девушка принялась отдаляться.
— Им был дан приказ, заставить Лещеву прийти на поклон к Шалецкому. Запугать до такой степени, чтобы она умоляла о помощи убийцу мужа. Но она пошла к тебе. Те не стали сообщать боссу, испугались и решили ускорить события. Когда Шалецкий узнал, что они натворили, говорят, крушил все на свете. Ведь Милена могла пострадать. Он ей одержим. Точнее не Лещевой, а той, которую она напоминает.
— Ты сейчас о чем?
— Шалецкий садист. Что там с его психикой не знаю, но он не может получить сексуальное удовольствие, если не стегает жертву плеткой. БДСМ, тема, мастер, саба. Эти слова тебе о чем-нибудь говорят?
— Смутное представление имею. — я не первый день живу на свете, общался с разными людьми, но глубоко во все это не погружался.
— Много лет назад была у Шалецкого саба, очень похожая на Милену Лещеву. Болевой порог у девушки был очень низким, он мог над ней всласть издеваться. Потом она погибла. Как это произошло загадка. То ли он ее забил, то ли передозировка. Дело, конечно, замяли, но с тех пор Клим Михайлович озверел совсем. Говорят, его в тематический клуб пускать перестали. Перегибал мужик. Выбирал он девушек однотипных, стоило им сказать стоп-слово, его переклинивало. От смерти их спасала охрана клуба. А потом он где-то увидел Милену, и его вновь замкнуло, — я уже и сам о многом догадался, но слушая подтверждение, зверел. — Поговаривают, он ходил и вслух ее описывал: «покорный взгляд», смиренный вид»… Шалецкий уверен, что она станет идеальной сабой. — у меня кровь в жилах стыла, стоило представить, какую участь этот отморозок ей готовил. Меня разрывало от бешенства. Пусть только приблизится к Милене, завалю суку! — Лещеву только нужно было поставить в безвыходную ситуацию, чтобы она к нему пришла и на все согласилась, — продолжал рассказывать Олег. — А тут ты появился, спутал ему карты. Ты же понимаешь, к делу мы это не пришьем. Будь начеку, его одержимость так просто не пройдет. Он побоится перейти дорогу твоему отцу, но думаю, вам обоим все равно грозит опасность. В какой момент у этого психа замкнет в голове, никто не знает.
— Спасибо, Олег. Я твой должник.
Уверен, не будь моим отцом Бессонов Эдуард Викторович, я бы ничего не узнал. Наша доблестная полиция ничего не могла сделать, поэтому технично отдавала нам Шалецкого в руки. Разбирайтесь, как хотите, а мы устали уже закрывать на него дела.
Попрощавшись со следователем, я сразу же направился домой. На второй план отошли обиды за прошлое. Мне нужно было защитить мать моего ребенка… женщину, которую я никогда не переставал любить.
Звонок мобильного отвлек от тревожных мыслей. Номер не был сохранен у меня в контактах, но я вспомнил последние цифры. Звонил парень из охраны. Я напрягся и быстро принял вызов.
— Слушаю.
— Артур Эдуардович, — обратился ко мне Федр. — Приехал ваш отец, — сообщил он.
Глава 34
Милена
Услышав шум у ворот, я накинула куртку и вышла на крыльцо. От холодного порыва воздуха, поежилась, плотнее закуталась и прикрыла воротником уши.
— Я еще раз повторяю, отойди от калитки и пропусти меня. Ты что не понял, с кем разговариваешь? Да я тебя в порошок сотру! — этот ненавистный голос я узнала сразу. Он часто являлся мне в кошмарах. Зачем он приехал?! Я даже не сомневалась, что это как-то связанно со мной. Но откуда отец Бессонова узнал, что я здесь?
Запаниковала. Хотелось схватить Леву в охапку и бежать отсюда, не оглядываясь. В любом направлении лишь бы не встречаться с этим опасным человеком. Я тихонько спустилась и подошла к воротам. Мне нужно было знать, о чем они говорят, чтобы принять решение. Замерла у забора, а про себя, как мантру повторяла: «только бы не пустили… только бы не пустили…».
— Не стоит так нервничать, Эдуард Викторович. Я выполняю свою работу. Без разрешения владельца дома, пропустить вас не могу. — спокойно ответил охранник, но голосе угадывалось недовольство. Еще бы, никому не понравится терпеть такое хамское поведение политика.
— Послушай меня, придурок, если ты не хочешь харкать всю жизнь кровью, лучше уйди с дороги! — я вздрогнула, будто эти слова предназначались мне. Бессонов разозлился, я уже видела его в таком состоянии. Приложила к груди руку, чтобы унять бешеный стук сердца.
— С вами хочет поговорить сын, — это был голос другого охранника. Значит, кто-то из них догадался позвонить Артуру. Хоть бы он не разрешил Эдуарду Викторовичу войти в дом. Хотя, того вряд это остановит.
— Вот шакалы! — прорычал Бессонов старший. — Прикажи им впустить меня в дом, пока мои ребята их тут не уложили! — звучало устрашающе, мне бы хотелось, слышать ответ Артура, но это было невозможно. На какое-то время возле ворот повисла тишина. — Ты не зарывайся! Не забывай, что я твой отец! — наверное, ответ сына отцу пришлось не по душе, он продолжал рычать. — Ждать тебя у ворот? Я что, пес какой-то?! — я была благодарна Артуру, что он не позволил войти отцу в дом. — Я это запомню! — резкий шум заставил меня вздрогнуть. Телефон охранника неуравновешенный политик разбил о землю. — Позови мне ее сюда! — прозвучал грубый приказ.
— Кого позвать? — охрана, будто специально провоцировала Эдуарда Викторовича.
— Эту суку, что спряталась в доме моего сына! — я представила его перекошенное злобой лицо, как он яростно брызжет слюной.
— Не понимаю о ком вы, — охранник не спешил выполнять приказ Бессонова старшего.
— Подстилку Лещева позови! — словно пощечину получила. Умел Эдуард Викторович выбирать слова. У меня от злости и обиды слезы на глаза выступили. Если я выйду к нему, еще много чего о себе лестного услышу. Правильно говорят, что люди не меняются. Прошло столько лет, а он так и остался закостенелым ненавистником простого люда.