Девочка Шаха

На Леру не смотрю! Не хочу увидеть в ее глазах желание и какую-нибудь надуманную любовь, потому что тогда точно убью этого горе-любовника!

Пацан поворачивается в тот момент, когда моя рука бросается к его шее. Теперь он хрипит оттого, что ему не хватает воздуха. Я замечаю, что до меня с ним кто-то уже объяснялся, но меня это не останавливает. И только вскрик Леры заставляет меня в последний момент сметить траекторию и силу удара. Хук приходится в челюсть, мой опыт позволяет мне точно определить, что серьезных повреждений он не получил. Жить будет. А вот руку, сдавливающую его горло, я разжать не могу. Никто не смеет к ней прикасаться!

Лера, что-то шепчет и громко всхлипывает! Вижу ее полный ужаса взгляд, рука разжимается… Парень падает на колени, хватает жадно воздух и начинает кашлять. Мы с ним уже встречались и не раз, но сейчас не мог вспомнить, как его зовут.

Мне хочется стереть с ее лица страх. Мне хочется ее успокоить, но я так зол, что не могу к ней подойти.

— Убирайся отсюда! — Лера понимает, кому предназначены мои слова, хотя я смотрю на нее.

— Антон, уходи.

— Нет. Без тебя я не уйду. — смело и глупо. И меня бесит, что он заступается за мою… мою девочку.

— В отличие от тебя, ей ничего не грозит, — наклоняюсь и произношу ему в лицо. На самом деле грозит и еще как! Он упрямо смотрит на меня, я готов схватить его за шиворот и выволочь из кабинета. Между нами встает Лера. Меня выводит из себя ее желание его защитить! О себе лучше пусть подумает! Эту выходку я не собираюсь спускать ей с рук. Она меня не касается, смотрит загнанно… А ведь может меня успокоить только она!

— Антон, не лезь, пожалуйста! Я хочу поговорить с Маратом наедине! — смотрит при этом она на меня. Дрожит, боится…

— Я подожду за дверью…

— Ты уе… — обрываю себя, даже в таком состоянии понимаю, что он девочка, подбираю синоним и продолжаю: — упрешься отсюда! Прямо сейчас! Чтобы я твоего присутствия даже в стенах здания не ощущал!

— Дема, уйди! — просит она, нервничает, что я его еще раз ударю. — Марат меня не обидит! — с каким-то вызовом смотрит мне в глаза.

«Надейся!»

— Пожалуйста… — просит Лера парня. — Я тебе наберу. Сходи в поликлинику, пусть тебе раны обработают, — продолжает упрашивать.

Хватаю ее за руку и притягиваю к себе.

— Пойдешь со мной, — предупреждаю тихо Леру. — А ты дернешься, и я тебе переломлю хребет. — тон моего голоса дает понять, что я не шучу.

— Не трогай ее, Шах, — просит Антон. Я оставляю его тупую просьбу без внимания.

— Не переживай, — успокаивает его Лера. Я сильнее сжимаю на ее талии руку.

Прижимаю девочку к себе, и веду к выходу. Лера умоляюще смотрит на меня. Мы подходим к аудитории, за которой идет лекция у Марии Федоровны, Лера дергается в сторону кабинета.

— Мне нужно вещи забрать, — лепечет она.

— Позвонишь подруге! — не собираюсь отвлекаться и задерживаться.

Не церемонясь, забрасываю ее в салон и со стуком хлопаю дверью. С пробуксовками выезжаю с университетской парковки, выруливаю на дорогу и жму на газ. Ладони с такой силой сжимают руль, словно хотят его раскрошить.

— Куда мы едем? — я оставляю ее вопрос без ответа. Я вообще не способен говорить, только орать. Хочется разбить что-нибудь, выплеснуть темную ярость, что бежит сейчас по моей крови. — Почему ты злишься?

— Какого х… хрена ты с ним уединилась?! Позволила ему себя лапать?!

— Антон меня не лапал, только поцеловал. — недоуменно произносит она. Не понимает, что у этого пацана в штанах был стояк?! Мое дыхание разрывает легкие, кровь бешено пульсирует в голове.

— Только?! — зло цежу слова. — Только?! — изо всех сил бью ладонью по рулю. Ощущаю момент, когда в Лере, что-то меняется, перевожу взгляд и вижу в глазах обиду и… злость.

— Ты сам сказал, что я не умею целоваться. — холодным тоном начинает говорить она. — Ты прав, в моем возрасте это недопустимо. И с кем восполнять эти пробелы я буду решать сама. — гордо заявляет, а мне окончательно после ее слов сносит башню. Мне чхать, что в ее голосе звучит вселенская обида! Жму на тормоз, выхожу из машины, подхожу к пассажирской двери и вытаскиваю на руках из салона. Мне плевать, даже если нас кто-нибудь увидит, но сейчас в переулке никого нет.

— Что ты собираешься делать? — я припечатываю ее задницу к капоту, развожу в сторону ноги и удобно устраиваюсь между бедрами.

— Ты уроки собралась брать у неопытного щенка?! Сейчас я восполню все твои проблемы в образовании, раз у тебя терпения не хватило подождать несколько дней! — и прежде чем слышу возражения, сдавливаю ее ягодицы, прижимаю плотно к своему паху, даю почувствовала всю степень моего возбуждения! Накрываю ее губы и жадно целую. Ее ладошки упираются в грудь, ногти впиваются в кожу сквозь футболку, она выталкивает мой язык, пытается увернуться, но я ловлю ее затылок и крепко фиксирую. Я чувствую, что она оцарапала мне шею. Плевать! Я хочу стереть с нее этот мерзкий запах сопливого мужика. Она будет пахнуть только мной, носить на себе следы моей страсти! Перед глазами стоит картина, как они целовались… Там она не сопротивлялась!

— Ты же не хотел меня учить! — тихо с обидой произноси Лера мне в губы и я позволяю ей отпихнуть мое лицо. — Так почему злишься? — в ее глазах я вижу боль, обиду и непонимание.

Я все также крепко держу девочку и пытаюсь сообразить, о чем она говорит. Походу я торможу, сказывается трудная ночь.

— Ты о чем? — все же спрашиваю, потому что не догоняю.

— Там в гараже, — прячет от меня взгляд. Я плохо помню, что тогда сказал, Лера напоминает: — «Ты не умеешь целоваться, а я не готов тебя учить!»

Наверное, сказал… Ведь в ее глазах столько всего. Сейчас до меня доходит, что для Леры мои слова не просто грубость, а трагедия. Глупышка не осознает насколько желанна.

— Лера, — уже немного спокойнее, стараюсь взять себя в руки. — В тот день я перенервничал. Долго не мог найти в воде… ты могла погибнуть. Я не знал тебя тогда, не знаю и сейчас, но не хочу потерять. Я не говорю уже о напряженном этапе, победа далась нелегко. Я был на взводе. Кому-то надо отоспаться после такого, кому-то набухаться, а я снимаю напряжение по-другому. — она понимает, о чем идет речь и смущается.

— Я это уже поняла… — Лера хотела еще что-то добавить, но закусила губу. Мне даже в глаза девочке смотреть не надо, чтобы прочитать неправильные мысли, что роились в ее голове.

— Лера, я в воскресенье сорвался в горы, вернулся только что, — догадавшись, на что она намекает, начался объяснять. — Рюкзак лежит в багажнике. Не спал всю ночь, весь в пыли и до ужаса голодный. Пацаны отмечали победу без меня. — мне нравилось, что факт наличия в моем доме женщин не оставил ее равнодушной. Мы еще не все обсудили, хотя для меня все предельно ясно.

— У тебя же не было мужчин? — Лера мотает головой, подтверждая мою догадку. — Ты не представляешь, чего мне стоило от тебя оторваться тогда в гараже. Я не готов был учить тебя в том состоянии, в котором находился. Тогда мне требовалось, чтобы ты ушла, я мог забыться…Твой первый раз будет со мной и поверь он будет запоминающимся. И всему тебя буду учить только я. — твердо со стальными нотами в голосе произнес я.

— Не сейчас, — мотает она головой. Я отмечаю, что она не сказала «нет», не показываю, но улыбаюсь внутри.

— Не сейчас. — соглашаюсь. — Все будет идти своим чередом. Я не насильник, Лера. — Я вижу, что она мне верит. Хочется забрать ее к себе, чтобы побыть немного вдвоем. У меня остались вопросы, которые нужно обсудить. Я не собираюсь на нее давить, поэтому предлагаю. — Хочешь, я прямо сейчас отвезу тебя домой? — пока она не ответила, добавляю: — но если ты не против, заедем пока ко мне. Я приму душ, переоденусь, перекусим что-нибудь и чуть позже отвезу тебя к родным? — выбор оставляю за ней.

— Я могу что-нибудь приготовить, пока ты купаешься, — несмело отвечает она и смущенно отводит взгляд.