Страница 93 из 97
- Быстро подойди, обними меня и попроси прощения за то, что посмел так обо мне подумать! Ты же мой старший! Разве не был я всегда рядом с тобой? Разве не люблю тебя всем сердцем?
- Правда? - несмело улыбается юноша.
- А я тебя когда-нибудь обманывал? Садись рядом с нами на кровать. Сейчас тётя Женя стол накрывать будет!
- Хочешь сказать - тумбочку?
В ход идут ещё тёплые пирожки, которые запивают пивом, заедают бананами, кузнецовскими апельсинами и конфетами, которые до сих пор без надобности лежали в пакете.
Евгении жаль только одного, что все трое юношей - не их общие с Аристовым дети...
Посетители уходят и на лице Аристова ещё некоторое время блуждает счастливая улыбка.
- Ты доволен? - спрашивает Евгения.
- Ещё бы! Я боялся, что Нина отучит мальчишек от меня.
- Что ты говоришь - отучить от отца!
- Но ведь пыталась же она отучить меня от меня самого!
- Судя по всему, ей это не удалось... Так что если сыновья в тебя...
- В меня! Даже Ярослав. Я в его годы был такой же неуверенный в себе и лопушастый.
- Не придумывай! Ты был задира и драчун. Дрался с каждым, кто смел на тебя косо взглянуть!
- Я и говорю: приходилось самоутверждаться. А ты-то откуда знаешь?
- Наводила справки... Шучу, друзья рассказывали.
- Ох, уж эти друзья.., - смущается Толян.
Вскоре после ухода мальчиков появляется друг Толяна Кузнецов и больной его с места спрашивает:
- Кузя, ты не в курсе, водитель встречной машины... тот, с которым мы столкнулись, он жив?
- Умер на месте! - Александр не знает, в чём дело и потому смягчить сообщение не пытается. - Ежу понятно, ты здесь не при чём, ведь это он на твою полосу выскочил!.. Фамилию, честно говоря, я узнать не успел. Сказали только, что мент.
- Я знаю, - вырывается у Толяна.
- Откуда? Ты же был без сознания!
- Увидел... В последний момент, - он неловко шутит. - Помнишь, кто-то из старшеклассников написал в сочинении: "Перед испусканием духа ему показалось, что он видит тень своей жены!"
- Хватит об испускании духа! - хлопает в ладоши Кузнецов. - А я, кстати, пиво принёс. Твоё любимое!
Толян переглядывается с Евгенией, и они смеются.
- Ох, Жека, замучаешься утку выносить!
Проводив очередного посетителя, Евгения застаёт в палате Михалыча, который наконец добрался до своей кровати.
- Этак, Михалыч, ваш шов никогда не зарастёт, - пеняет она непоседе.
- Женечка, движение - это жизнь! - по-философски вздыхает он. - А ты на своего мужика наглядись, пока лежит. На ноги встанет, только ты его и видела! Опять куда-нибудь умчится!
- А вы откуда знаете?
- По глазам вижу. У шалых мужиков в глазах бесенята заводятся. Они ему покоя не дают, а всё толкают: иди куда-нибудь, иди!
- Напридумывал! - довольно улыбается Толян. - Я и дома люблю посидеть!
- Не без этого, - соглашается Михалыч. - Иначе от кого бы твоей жене троих сынов нарожать? Они все твои
- Все мои, - скрывая улыбку, кивает Толян и любовно смотрит на Евгению, как будто она и вправду родила ему троих сыновей.
- И это правильно, что ты её любишь. Женщина она славная. За тобой, вишь, как ухаживает!.. Надо же, троих родила, а фигура, как у девушки!
Евгения прыскает и склоняется к тумбочке. Друзья-товарищи столько всего нанесли, дверка не закрывается. А Михалыч продолжает:
- Я-то через полчасика домой пойду, а вы спокойно сможете отдохнуть. От этих посещений, должно быть, голова кругом идёт!
Михалыч открывает свою тумбочку и что-то складывает в матерчатую сумку. Никогда он не идёт домой с пустыми руками. Правда, что он носит, для его соседей по палате загадка.
- А теперь, - начинает Толян, когда Михалыч, попрощавшись с ним, уходит.
- А теперь, - перебивает его Евгения, - ты мне расскажешь, что на самом деле произошло у тебя с Зубенко и как вы оба одновременно оказались на этом шоссе!
- Ты догадалась? - бормочет он.
- Грош была бы мне цена, если бы не догадалась! - сердится она.
- Клянусь, я его не убивал!
- А тебя в этом кто-то подозревает?
- Не знаю, когда ты спросила меня об аварии, в твоих глазах была такая тревога!
- Тоже мне, живой рентген! Еще бы не тревога! Ты чуть не погиб!.. Ведь это Зубенко выскочил на твою полосу а не наоборот. Я только хочу знать, зачем ты поехал на встречу с ним?
- Это была бы наша вторая встреча. А первая... Я её сам организовал. Подкараулил, когда он выходил из своего УВД. Подождал, пока отойдет подальше. Подкатил тачку к тротуару.
- Садитесь, господин майор!
Он ничего не заподозрил. Только помялся: мол, машину надо забрать из гаража.
- Я привезу тебя через двадцать минут на это же самое место, - говорю, - у меня дело-то пустяковое. Удели время старому товарищу.
Отвез его неподалеку, в один тихий переулочек. Остановил машину. Он посмеялся.
- Видно, дело все же не пустяковое! Впервые вижу Аристова таким строго-деловым, без шуток, без подначек!
Я подождал, пока он успокоится.
- Женю Лопухину ты, надеюсь, знаешь?
Он захохотал.
- Я даже знаю, что ты давно на неё глаз положил! Неужели она влипла во что-то противозаконное?
- В противозаконное ты влип! Но меня, в отличие от других, не волнует, мучают тебя угрызения совести или нет, приходит ли к тебе Маша в ночных кошмарах. А волнует, как ты правильно понял, Лопухина, на которую я глаз положил! Не дай Бог, Сергей, с ней что-нибудь случится!
- ты этого не переживешь?
- Сначала ты этого не переживешь! Я лично позабочусь, чтобы такая тварь, как ты, больше небо не коптила!
- Круто берешь!
- Не волнуйся, я осилю!
На том мы и расстались. А через два дня он позвонил мне на фирму и предложил встретиться. На том самом шоссе. Я согласился. Для встречи оно было удобным - малооживленное, со всех сторон просматриваемое...
- Какое непростительное легкомыслие, Аристов! - Евгения так разнервничалась, что вскочила и теперь мечется по палате. - Он, видите ли, договорился о встрече! с кем? С убийцей, которому уже нечего терять!
- Жека, успокойся, - пытается поймать её за руку Толян. - Это все давно прошло! Кончилось!
- Кончилось! - не может остановиться она. - Да он мог, не выходя из машины, пристрелить тебя и скрыться!
- мог. Но подвела майора самоуверенность. Он ехал на новой "волге", а подо мной была - как назло! - легкая "хонда". При лобовом столкновении у меня шансов не было. Зато я был лучшим водителем!