Опасная клятва

Фима тоже приглядела для себя украшение — изумрудный браслет, выполненный в имперском стиле.

— А это у вас произведено? — тихо уточнила она у продавца.

Атландиеец по-доброму усмехнулся и доверительно заявил:

— Все украшения производства Атланды, наивысшего качества.

— Но стиль украшения не атландийский, а имперский, — промямлила Фима, понимая, как глупо, наверное, сейчас выглядела в глазах умудрённого опытом мужчины.

Местные украшения были в виде золотых и серебряных нитей, унизанных драгоценными камнями, а здесь изумрудный ободок украшал орнамент из драгоценного металла. Каждый виток, каждый изгиб был наделён определённым смыслом в таких украшениях, и художник постарался не утратить эту смысловую нагрузку, виртуозно создал нечто своё, но идеально скопировал стиль. Фима быстро взглянула на мужчину, которому был приятен такой живой интерес к его товару. Редко кто спрашивал о чём-то ином, кроме как о цене. А девушку смущал его снисходительный взгляд. Седина в висках не могла укрыть возраст республиканца, хоть и выглядел мужчина лет на тридцать с небольшим.

— О, вы разбираетесь в искусстве! — оживился мужчина и с готовностью принялся объяснять вид столь удивительного украшения на его прилавке. — Да, этот браслет выполнен по эскизам нашего местного художника, вдохновлённого украшениями имперцев.

Фима опять было возмутилась, но в этот момент в дверь вошли парни и, дружно поздоровавшись с продавцом, стали звать девчонок идти дальше.

— А можно я сделаю снимок? — робко уточнила девушка и быстро достала комфон из кармана.

Вся загвоздка была в том, что эскиз такого украшения художник мог сделать лишь в одном месте — в императорском дворце на планете Лаудунь. Существовал запрет на публикацию снимков содержимого императорской сокровищницы в сетях, и только эксперты по особенным символам могли определить подлинность украшений. Увы, Фима таким экспертом не являлась, да и в самом дворце ей не посчастливилось бывать, лишь в общественной библиотеке, где она читала про сами украшения и значения символов на них.

Республиканец покачал головой, отказывая ей в этой малости. Её громко позвали ребята, а Илья даже подошёл ближе.

— Лучше купите, — подначивал продавец Фиму, но та тяжело вздохнула.

Деньги у неё были, но не в таком количестве. Украшение являлось авторской работой и, конечно же, оценивалось соответственно — сотня республиканских кредитов, что составляло три тысячи пятьсот в пересчёте на земную валюту. Да на такую сумму Фима могла три месяца двухкомнатную квартиру в центре Москвы снимать, ну или небольшой аэрокар купить. Поэтому всё, что оставалось девушке, так это печально бросить взгляд на изумрудный браслет, и позволить Илье увести себя.

— Он, конечно, красивый, но ты не смогла бы его носить, — тихо шепнул Железнов.

— Почему? — возмутилась Фимка. — Дома-то можно.

Она знала, что носить императорские украшения — это прямое оскорбление имперцев, поэтому тем страннее было, что республиканцы не убоялись гнева рептилоидов, создавая копии таких реликвий.

— Дома, — снисходительно усмехнулся Илья, переступив порог магазина.

На улице было душно. Ночь не принесла долгожданной прохлады, и найти её можно было лишь под кондиционером. Поэтому гулять долго не получилось. Дойдя до площади Свободы, ребята сделали снимки на память возле монумента троицы республиканцев в военной форме, держащих на своих плечах обломок флаера, а в руках оружие.

Серафима очередной раз задумалась, почему то, что призывало жить в мире, всегда угрожало войной. Даже птицы, присутствующие в композиции, и те терялись на фоне суровых атландийцев, как и каменные цветы у ног героев.

На постаменте были высечены стихи, восхваляющие храбрость и смелость защитников республики, правда, Фима не уловила смысла от кого они её спасли, а судя по дате, можно было предположить, что от самих себя. Так как в тысяча девятисотом году по исчислению республиканцев контактов с другими расами ещё не было установлено. Хотя девушка и могла ошибиться.

В архивах имперцев Серафима как-то наткнулась на расплывчатое упоминание о первых попытках рептилоидов установить контакт с атландийцами, но те дали жёсткий отпор и даже вспыхнула небольшая, но кровопролитная космическая война, в которой победили, конечно же, атландийцы, но тем не менее границ империи Лаудунь они не пересекли, не нарушали её суверенитета. Словно просто прогнали прочь незваных гостей так же, как они поступили и с первыми разведчиками Земной Федерации.

Мысли девушки всё крутились вокруг прекрасного браслета, который никак не хотел выходить у неё из головы. Она видела обычные украшения лаудунцев и понимала, что те по изяществу уступали изумрудному браслету. Так и подмывало позвонить бабуле, любительнице всего прекрасного и необычного, чтобы попросить у неё денег. Слишком красивое оно было и хранило в себе тайны, которые хотелось раскрыть. И, возможно, было бы лучше расспросить у омера Тманга о браслете, да только могла ли она его отвлекать по таким пустякам?

Так, за раздумьями, девушка не заметила, как очутилась, ведомая общим настроением ребят, в шумном баре, где было полно атландийцев, а при появлении землян те и вовсе обрадовано взвыли.

— О, какие гости, и как раз на мой день рождения! — провозгласил очень грузный, но прыткий атландиец, сидевший во главе длинного стола. Администратор — стальной робот — пытался объяснить землянам, что бар снят на вечер, но виновник торжества отодвинул говорящую машину и обнял опешивших и не успевших ретироваться Алика и Боба за плечи. — Прошу к столу, сионы и сиары.

Серафима настороженно прошла в глубь зала, поглядывая на явно подвыпивших и от того весёлых атландийцев, которые восседали за одним большим праздничным столом. Все они были нарядно одеты и удивительно открыто улыбались ребятам. Сам именинник обрядился в светлую рубашку и красный галстук, что было очень ярко для атландийца.

Роботы-официанты ловко выставляли перед пирующими гостями наполненные тарелки, а пустые забирали на поднос. Вино лилось в бокалы, а громкая музыка, рвущаяся из динамиков, добавляла антуража веселью.

— Мы, наверное, не к месту. Мы думали здесь клуб, — попытался высвободиться Алик, но лишь рассмешил атландийца.

— Да, у нас тут весело, и к нам давно не заглядывали земляне. В прошлый раз мы отлично оторвались, и я рад, что Том не забыл обо мне и рассказал об этом заведении.

Ребята опять переглянулись, тихо спрашивая друг у друга, кто такой Том, но, увы, его никто не знал, а фамилию атландиец не смог вспомнить.

— Меня зовут сион Воржик, а для вас Мирн. У меня сегодня юбилей и я прошу вас быть моими гостями.

— Мы без подарка, — вяло искал пути к отступлению Боб, которого уже усадили и наполнили бокал кровавым вином. Парень потянул к нему руку, но нерешительно взглянул на остальных ребят.

— Вы и есть мой подарок, — отмахнулся от несущественного оправдания атландиец и принялся рассаживать студентов.