Мертвые воды

Смущало другое. Дайн был воином, солдатом. Он привык сражаться с врагами лицом к лицу. А сейчас требовалось организовать убийство исподтишка, застав демоноборца врасплох. Потому что в открытой, честной схватке против него у солдат не было шансов. И вот этого Дайн никогда не делал. Не имел опыта. Как организовать устранение того, кто уже мёртв, кто может воскрешать трупы, кто способен перебить одной Праматери известно, сколько людей и чудовищ! Да и реально ли вообще прикончить знаменитого Легионера?!

Вот, какую задачку задал Дайну Капитул. Вот, над чем ему следовало ломать голову в течение ближайших часов. И решение надо было отыскать быстро — пока демоноборец не собрался покинуть Альтахир, прихватив деньги и тайну.

Но не прямо сейчас. В данный момент у Дайна имелось другое дело, не менее важное, как он считал. На крыльце Капитула, стоило солдату выйти, к нему подбежал стражник и передал, что его ждут в экзекуторской. Так называлось здание, где разбирались дела, выносились приговоры и содержались преступники. И заправляли там экзорцисты, так что Дайну сразу стало ясно: он нужен для допроса Сигала и Лэгга. Двоих уцелевших. Спасённых.

Адъютант поспешил на соседнюю улицу, как только получил сообщение, и вот он уже входил в обитую железными полосами дверь. Двое охранников с особыми нашивками гвардейцев Капитула дружно отдали ему честь. Дань субординации, не более того. Подчинялись они исключительно экзорцистам и, в первую очередь, их шефу — Ионе.

На взгляд Дайна, в Альтахире существовало слишком много подразделений, слишком много власть предержащих. И они плохо умели ладить. Разве что формально. А вот на деле конкурировали, зачастую на ровном месте.

Дайн пересёк пустую комнату и вошёл в соседнюю, где за столом сидел Сигал, а перед ним — Иона. У стены, замерев, стояли гвардейцы Капитула.

— Вот и ты, — кивнул экзорцист, повернув голову. — Я позвал тебя, потому что наш узник вдруг решил заговорить. Ни с того, ни с сего. И он готов признаться, кто его надоумил заварить всю кашу. Так что, вероятно, услуги нашего дорогого во всех смыслах демоноборца городу не понадобятся. Во всяком случае, в отношении дальнейшего расследования.

— Рад слышать, — кивнул Дайн, придвигая свободный стул и садясь напротив Сигала. — Чем меньше мы зависим от чужака, тем лучше.

— Совершенно с тобой согласен, — отозвался Иона. — Итак, все в сборе, и мы готовы тебя выслушать, — обратился он к арестованному. — Ты заявил, что станешь говорить только в присутствии представителя военного ведомства. Ну, вот, надеюсь, ты знаешь господина Дайна.

Сигал, казалось, пропустил слова экзорциста мимо ушей. Он словно прислушивался, по-птичьи склонив голову, но не к священнику.

— Ты понимаешь, что я говорю? — слегка повысил голос жрец. — Можешь начинать.

— Вы слышите? — проговорил Сигал, глядя поверх голов сидевших напротив. — Слышите?!

— Что? — насторожился Иона.

Дайн обернулся, пытаясь понять, что увидел позади них с экзорцистом арестант.

— Вода! — испуганно прошипел Сигал.

Лицо у него было бледно, а глаза лихорадочно блестели. Дайн вдруг понял, что это от ужаса. Но что так напугало беднягу?

— Прекрати разыгрывать спектакль! — рассердился Иона. — Ты потребовал присутствия господина Дайна, и я оторвал его от важных государственных дел, чтобы…

— Она капает! — резко выкрикнул, перебив жреца, Сигал. — Приближается!

Иона замолчал, поджав губы. На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Раздавалось только частое, прерывистое дыхание арестанта.

— Ты что-нибудь слышишь? — тихо спросил Иона адъютанта.

— Нет, — ответил тот.

— По-моему, он дурит нас, — сверля взглядом Сигала, сказал экзорцист. — Но не представляю, зачем.

— Мы пытаемся вам помочь, — проговорил Дайн. — Защитить вас. Откройтесь нам.

Однако Сигал, если его и слышал, то не реагировал. Взгляд допрашиваемого был устремлён туда, где сходились стена и потолок.

— Кажется, он просто не в себе, — заметил Дайн.

— До твоего прихода вёл себя нормально. Но не похоже, чтобы ты на него так повлиял, — Иона повернулся к одному из гвардейцев. — Сходи и погляди, не капает ли где-нибудь в здании вода. Может, у нашего друга слишком острый слух. Если обнаружишь, заверни кран хорошенько.

— Да, ваше преосвященство, — солдат тут же вышел.

— Сейчас с водой разберутся, — пообещал Сигалу экзорцист. — А пока давай начнём по порядку. Итак, кто…

— Она уже здесь! — выдохнул арестант, задрожав всем телом. Глаза его закатились, и он вдруг обмяк на стуле.

— Что? Что такое?! — Иона вскочил.

Дайн последовал его примеру.

— Похоже, обморок! — удивлённо проговорил охранник, подскочив к Сигалу и приподняв тому правое веко.

— А с какой стати у… — начал Иона, но не договорил, потому что изо всех щелей в стенах, полу и потолке под сильнейшим напором хлынула вода.

Она била фонтаном, лилась, брызгала — это напоминало прорвавшуюся плотину! Ничего не понимая, Дайн бросился к двери, дёрнул ручку, но та приоткрылась лишь на несколько дюймов, а затем резко захлопнулась — словно кто-то с другой стороны изо всех сил рванул её в обратную сторону.

Комната стремительно заполнялась водой. Иона вскочил на стол и раскинул руки. Из его рта вырвались незнакомые Дайну слова: священник читал заклинание. Гвардеец закричал, словно его пронзила острая боль, и упал в бурлящую воду. Адъютант кинулся ему на помощь, хотя не представлял, что случилось. Вцепившись в мокрую одежду, он потащил охранник вверх, но тот будто зацепился за что-то. Сколько ни дёргал Дайн, ему не удавалось приподнять солдата над водой.

Комнату осветила багровая вспышка. В уши адъютанта ворвался властный, пронзительный голос Ионы. Вода зашипела, превращаясь в пар. Завоняло тиной и гнилым мясом. Дайна едва не вывернуло. Все заволокло белым густым туманом, а затем вдруг вода схлынула. Вернее, она словно испарилась, оставив лишь несколько курящихся луж. Тело гвардейца, в одежду которого вцепился Дайн, стало очень тяжёлым, и его пришлось выпустить. Адъютант распрямился, привалившись к влажной стене. Пар быстро рассеивался.

Экзорцист спрыгнул на пол перед Дайном. Он тяжело дышал, лицо его покрывали бисеринки пота.

— Что произошло?! — выговорил адъютант. — Откуда здесь вода?!

— Понятия не имею, — хрипло отозвался священник, осматриваясь. — Но, кажется, нас стало меньше.

Дайн опустил глаза на труп захлебнувшегося гвардейца.

— Да, — сказал он. — Мне не удалось вытащить бедолагу.

— Что? — повернул голову экзорцист. — А, ты про него. Нет, я о Сигале. Он исчез!

Когда Дайн перевёл взгляд на пустой стул по другую сторону стола, то понял, что имел в виду Иона: от арестанта осталась только дымящаяся лужа.

Глава 27

Они напали, едва за Элом захлопнулась тяжёлая дверь. Две футакуси бросились на него в молчании, словно разъярённые фурии. Она, конечно, рассчитывали на помощь темноты, царившей в склепе, но подсвеченные зелёным глаза некроманта не просто так отличались от человеческих. Вернее, человеческими они не были. Демоноборец давно позаимствовал их у мутанта совы, и после операции отлично видел во мраке. Поэтому первую футакуси он встретил прямым стремительным ударом меча. Клинок рассёк женщину снизу доверху, развалив на две косые половины, упавшие на пол — прямо к ногам Эла. Вторая почти успела вцепиться когтями в плечо демоноборца, но он уклонился неуловимым движением и ударил футакуси кулаком в висок. Женщина отлетела, ударившись о саркофаг, но тут же вскочила и прыгнула на некроманта. Выброшенная вперёд нога встретила её в полёте. Тварь упала на пол, извернулась и почти успела подняться, когда зачарованный клинок пригвоздил её к каменным плитам. Женщина забилась, как змея, норовя схватить Эла, но тот придавил её одну руку сапогом, выдернул Кровопуск и лёгким на вид движением отсёк футакуси кисть. Склеп огласился воплем боли и ярости. Демоноборец взмахнул клинком ещё раз, и косматая голова покатилась к ступеням. С чудищами было покончено меньше, чем за две минуты. Эл отрубил голову второго трупа, подобрал обе, держа за волосы, и вышел из склепа.