Страница 3 из 16
– Теперь, позвольте, я выскажусь, – решительно вступил в разговор замполит. – Из доклада Ефремова следует, что у нас по вечерам молодежь живет не по нашим, советским законам, а по каким-то вымышленным уличным правилам. Я считаю, что доклад Ефремова – это политическая провокация. Он, опираясь на свой подростковый опыт, выдумал каких-то лидеров, какие-то мифические квазигосударства и теперь пытается нам навязать свои бредовые идеи.
Владимиров на секунду прервался, подбирая более хлесткие выражения. Начальник уголовного розыска не замедлил воспользоваться паузой и вступился за подчиненного:
– Сергей Викторович, не надо возводить на Ефремова напраслину и искать в его словах двойной смысл! Игорь Павлович ничего антисоветского в своем докладе не написал. Его мнение, безусловно, ошибочное, но нашу советскую действительность не очерняет. Он указал на некоторые негативные факты в нашей действительности, но это не подрывная деятельность, а попытка исправить положение.
– Вот бы он «поправил» нас, если бы в областном управлении с его докладом ознакомились! – воскликнул замполит. – Ты представляешь, что генерал сделал бы с нами, если бы узнал, что у нас в районе подростки не на комсомол равняются, а на криминальную шпану?
– Сергей Викторович, – забыв о субординации, вмешался в спор Ефремов, – я против партии ни слова не сказал, но есть тревожные тенденции, на которые не стоит закрывать глаза. Спросите у любого подростка, который не силен в географии, что такое «Швейцария»? Вам ответят, что так называется микрорайон между проспектом Ленина и бульваром Машиностроителей. Пять-шесть лет назад такого названия еще не существовало, а сейчас мы опрашиваем потерпевшего, взрослого мужчину, и он на вопрос о месте проживания, не задумываясь, отвечает: «Швейцария». Потом спохватился и назвал правильный адрес. Три года назад в микрорайоне двадцать первой школы лидером молодежи был некто Ковалев по кличке Коваль. Из армии в наш город он не вернулся, подался на БАМ, а микрорайон неофициально как назывался «Ковский», так и теперь называется. Это что, не тенденция? Я считаю: чтобы бороться с возрастающей криминализацией молодежи, на жизнь подростков надо смотреть их глазами, а не из окон райкома комсомола.
– Чего-чего? – не понял Владимиров.
– У нас, Сергей Викторович, вся молодежь состоит в комсомоле, только по вечерам на одежде комсомольские значки никто не носит и устав ВЛКСМ не соблюдает. Любой подросток, кто не будет соблюдать уличные законы, тут же превратится в изгоя, в белую ворону. Представьте ситуацию, что тот же Турист объявит завтра войну соседям и прикажет всем подросткам выйти на тропу войны. Вы думаете, кто-то откажется принять участие в предстоящей массовой драке? Ни один человек не осмелится его ослушаться. Кто не пойдет кулаками махать, того объявят трусом, и он будет опозорен на долгие годы. Трусу, не постоявшему за честь своих дворов, никто руки не подаст. С трусом ни одна девчонка дружить не будет. Кто после этого Туриста ослушается? Человек не может жить вне социума, а в молодежном социуме порядки устанавливают лидеры дворовых группировок. Куда они поведут подростков завтра, туда они и пойдут. Если мы не поставим под свой контроль деятельность уличных вожаков, то не будем владеть обстановкой в районе. Законно или не совсем законно, но мы должны иметь в окружении уличных авторитетов своих информаторов.
Замполит приготовился что-то возразить, но начальник милиции хлопнул ладонью по столу.
– Подведем итоги! – властно сказал он. – Доклад Ефремова написан с профессиональной точки зрения безграмотно, но никакой политически вредной подоплеки я в нем не вижу. Игорь Павлович из неправильных посылок сделал неправильные выводы, только и всего. А посему поступим так. Ты, Олег Гаврилович, проверь у Ефремова все оперативные дела, выяви вопиющие недостатки и доложи мне об этом рапортом. Я за эти недостатки объявлю ему выговор. За доклад мы его наказать не можем, так как автоматически встанет вопрос, что это был за доклад и что в нем написано, а за упущения в повседневной работе мы его накажем. Все согласны? Сор из избы выносить не будем, ни к чему это… Так, что еще? Кто у Ефремова наставник? Буторин? Ему от моего имени устный выговор, а тебе, Олег Гаврилович, устное замечание. Ефремова от работы с несовершеннолетними отстранить, линию по работе с несовершеннолетними преступниками передать Буторину, дабы он не считал наставничество пустой формальностью.
Пока Балагуров раздавал наказания, замполит согласно кивал каждому его слову. Как только начальник замолчал, Владимиров дополнил его решение:
– Я предлагаю текст доклада уничтожить, и впредь…
– Совещание закончено! – прервал его Балагуров. – Вопрос закрыт. Все свободны.
2
Выйдя от начальника РОВД, Абрамкин позвал молодого коллегу к себе – поговорить один на один.
– Знаешь такую поговорку: «Страна нуждается в героях, рожают бабы дураков»? – спросил Олег Гаврилович. – Объясни мне: кому ты хотел глаза открыть, областным чинушам? Кому надо, те правду и без тебя знают, а кто в облаках витает, того ты на землю своей писаниной не спустишь.
У двери своего кабинета Абрамкин остановился, полез в карман за ключами, заметил идущего навстречу Лукьянова.
– Виталий Евгеньевич, через двадцать минут Буторин пусть зайдет ко мне. Мы с Игорем для него подарочек приготовили… Заходи, новатор!
В крошечном кабинете начальника уголовного розыска посетители могли расположиться только на двух стульях, стоящих у стены напротив платяного шкафа. Ефремов по привычке сел поближе к начальнику.
– Объясни мне, как твой доклад попал в вышестоящие инстанции, минуя меня? – спросил Абрамкин.
– Ко мне пришла Беленок из отдела кадров и говорит, что я, как молодой специалист, должен подготовить доклад на областную конференцию. Я спросил у Буторина, надо ли с кем-то согласовывать его. Он говорит: «Не надо. Твою писанину все равно ни один дурак читать не будет. Кому нужны эти доклады». Вот и все. Я написал, отвез в отдел кадров городского управления и даже не думал, что он к нам вернется.
– Ты в докладе ничего лишнего не написал?
– В тексте все изложено в общих чертах. Ни об агентуре, ни о сравнении микрорайонов с государствами там нет ни слова. Комсомол я, кстати, тоже не упоминал. Это замполит о нем разговор завел, а я от партийно-идеологических дел стараюсь держаться подальше. Олег Гаврилович, с чего это сегодня Владимиров как с цепи сорвался? Нормальный же мужик был, даже анекдоты про Чапаева рассказывал.
– Сергею Викторовичу предложили перейти в областное политуправление. Сам понимаешь, работа не пыльная: сиди, бумажки подписывай, планы воспитательной работы составляй. А тут ты нарисовался с правдолюбским меморандумом. Нашел ведь время, когда высунуться! Ты, Игорь, телевизор смотришь, газеты читаешь? Ты знаешь, кто у нас теперь во главе государства? То-то!
– Я доклад еще до смерти Брежнева написал… Олег Гаврилович, ну и что, что Генеральным секретарем Андропова избрали? Он что, теперь террор наводить начнет?
– Андропов с 1960-х годов возглавлял КГБ. Он чекист до мозга костей и нас, ментов, за своих соратников не считает. Он по природе своей везде измену ищет, а тут ты с публичным выступлением: «Посмотрите, люди добрые! У нас в районе как сумерки наступают, так советской власти кранты приходят!» Ты ничего умнее придумать не мог?
– Что за страна у нас, никому правду сказать нельзя! – с сожалением выдохнул Ефремов. – Хотел я намекнуть, что не надо прятать голову в песок, а в итоге на выговор нарвался.
– Про какую правду ты толкуешь, Игорь? – удивился Абрамкин. – Ты что, первый день на свете живешь? Не мы с тобой установили правила, и не нам их менять. Считает партия, что все у нас хорошо, значит, так оно и есть. Ты запомни: партия всегда права.
– Да знаю я это, знаю! Партия – наш рулевой. Куда она повернет, туда и пойдем, как стадо баранов.
– Что ты сказал? – засмеялся Абрамкин. – А ну, повтори еще раз!