Возвращение легенд 3

— Воздух! — выкрикнув, не останавливаясь на достигнутом

Подхватывая убитого парня под руки, пока не упал. Не обращая внимание на горячую кровь из разорванного горла, заливающую мою новую одежду.

Стеклянные склянки на теле женщины лопнули, все как одна. Испустив клубы разноцветного дыма, разбрызгивая яды и кислоты. Послышался оглушающий вой полный нечеловеческой боли и страданий. Бестолково размахивая руками, груда дымящихся тряпок и пузырящейся плоти, слепо заметалась по площадке, пока не свалилась в пропасть.

Брошенное на манер тряпичной куклы тело парня, было перерублено напополам воином в чёрных одеждах, с тюрбаном на голове. Тут же сместившимся в сторону, чтобы освободить обзор и не попасть под следующую атаку. Которой я, переместившись быстрым шагом ему за спину, незамедлительно нанёс. Но не физическую, как тот ожидал, инстинктивно отреагировав на обманный замах.

— Воздух!

Плотная воздушная волна не нанесла ему никакого прямого урона. Вместо этого, всего лишь смела с дороги как ненужный мусор. Ударив своеобразным тараном. Неважно, насколько силён, умел или крепок враг. Если под его ногами нет опоры, а за спиной крыльев, то всё эти значения теряют смысл. За несколько движений, в полной мере использовав элемент неожиданности и недооценки противника, более чем ополовинил команду коллекционера. К тому моменту, как полукровка встал в стойку, укрепив свою ауру, наполнив меридианы энергией ци, он остался единственным бойцом в команде.

Правильно предупреждали мудрецы, не тот враг опасен, который идёт к тебе с обнажённым мечом и злым взглядом, а тот, кто приближается с улыбкой на лице и протянутой рукой. Защититься от него намного сложнее.

— И что всё это значит? — опомнившись, коллекционер угрожающе потребовал объяснений.

Заиграв желваками напрягшихся челюстей.

— Не поверите, ровным счётом ничего — доверительно сообщил. — Коврик. Они твои. Ты же хочешь победить в нашем сегодняшнем соревновании? Или нет? Учти, проигравший в нём останешься без ужина, — воспользовался запрещённым приёмом. — А за мою доброту, так и быть, приму в подарок вон то колечко, на пальце у коротышки.

— Мы можем договориться, — вот теперь его проняло по-настоящему.

— Можем, — легко согласился, — но не станем. Всех облаков не пересчитать, всю воду из рек не выпить.

Через несколько минут, с безразличием осмотрев отгрызенный палец коллекционера, снял с него пространственное кольцо. Небрежно выбросив ставшую ненужную часть тела в небо. Как бы смешно это ни звучало. Настроить бесхозное сокровище на себя трудов не составило. Как и отыскать в нём запас одежды на все случаи жизни. Из которой, пусть и немного помучавшись, сумел соорудить копию костюма пустынного воина, сопровождавшего весьма запасливого и состоятельного коллекционера. Судя по кольцу, в котором чего только не было, включая набор весьма дорогих, редких сокровищ. Нанеся на лицо соответствующую раскраску, прикрыв её платком, а голову замотав тюрбаном, преобразился. Осталось немного изменить ауру, подделывая её и можно отправляться в путь. Нести добро и справедливость. Уточню, моё добро и справедливость.

— Коврик, дальше нам придётся на время разделиться. Сделав вид, что каждый сам по себе. Поэтому пойдёшь следом на небольшом отдалении, близко ко мне не приближаясь. С гордым, независимым видом свободного пса. Как только стану Тонгом, тогда вновь и объединимся. Ты меня понимаешь?

— Гав.

— Я спрашивал не согласен ли ты с этим, а понимаешь ли человеческий язык? — с недовольством. — Между Тонгом и коллекционером не должно быть ничего общего.

— Гав, — повторил пёс с прежним глуповатым выражением лица.

— Ах вот как? А если посмотреть под этим углом? — уточнил, сунув ему под нос кулак, который он внимательно обнюхал и осторожно лизнул. — Вот и договорились.

Теперь моя цель в том, чтобы обогнать всех впереди идущих. Первым достичь гробницы. Перед которой должно возникнуть непреодолимое препятствие в виде Аль бин Алайнэ. Где все практики соберутся вместе, заполняя места в зрительном зале. Перед последним актом пьесы. Ведь ценится не тот подвиг, который совершён, а тот, о котором известно.

Извечная проблема всех героев. Пока мучаешься, корячишься, рвёшь жилы в какой-то глухой дыре, народ хвалит первого попавшегося идиота за пустяковый поступок, совершённый у всех на глазах. Слухами раздувая его до размеров легендарного события. Нужен же повод хоть что-то отпраздновать. Иначе кто будет бесплатно наливать выпивку «правдивым» очевидцам и рассказчикам. Тебя же в лучшем случае, после возвращения назовут лжецом или попрошайкой. Если нет убедительных доказательств подвига или денег на тех самых профессиональных рассказчиков. Которые убедят доверчивых обывателей в чём угодно, вне зависимости от того, был он на самом деле, не был.

Поэтому дальше по дороге пришлось бежать, не жалея сил, без сна и отдыха. Обгоняя с трудом бредущих практиков, что поодиночке, что группами, не задерживаясь ни на минуту. Ни догнать, ни остановить меня ни у кого из них не получилось, хотя попытки были. Вовсю используя преимущества свободного передвижения. Не забывая, высокомерно требовать освободить дорогу посланцу коллекционера. Вне зависимости от того, мешали мне или нет. Обещая все кары небес обрушить на головы тех, кто имеет что-то против моего господина. Как-нибудь позже и не лично.

Меховой коврик, проявив здравомыслие, действительно стал изображать обычную собаку, непонятно как оказавшуюся на этой дороге, направляющуюся в сторону гробницы. Якобы не представляющей ни для кого опасности. Прикидываясь безобидной, смертельно голодной дворняжкой, выпрашивающей у всех встречных еды. Давя на жалость грустными глазами. И во многих случаях, что удивительно, этого добиваясь. Особенно от девушек. Ну а от тех, кто заинтересовался, почему это на неё не действует духовное давление небес, попросту убегая. Проявляя неожиданную прыть.

Начав этот затянувшийся забег, полагал, что вскоре увижу старых знакомых из команд фуци, хуляо, Шень, Фунэ. Которых планировал оставить далеко позади, как и всех остальных. Прикинувшись незнакомцем. Однако реальность вновь внесла в мои планы свои корректировки. Во-первых, они оказались намного дальше от начала дороги, чем ожидал. Приятно удивив. Видимо, набрали приличное количество очков за предыдущий этап. Во-вторых, уже собравшись вместе на одном из пунктов сбора.

На всей протяжении дороги изредка встречались небольшие летающие острова, предназначенные как площадки для отдыха. На которых ничего не было. Ни животных, ни растений, ни построек, ни, что важно, духовного давления небес. Выглядя как самые обычные, висящие в небе скалы с выровненной верхушкой. На одной из таких площадок, расположенной недалеко от гробницы, наткнулся на объединённый лагерь выживших практиков, почти добравшихся до наследия. Которым уже оставался последний рывок, если бы не одно, но. Кто-то достаточно сильный перекрыл единственную дорогу, сделав то, что намеревался я. Опередив.

Глядя на всех тех, кого ожидал встретить ранее, сперва даже растерялся. Не понимая, что могло задержать настолько внушительную, объединённую силу адептов из младшего поколения кланов. И что теперь делать мне. Расчищать путь, не расчищать. Присоединяться к блокировке дороги. Устроить свою, но только дальше. Устроить представление здесь или действовать по плану. Как-то всё сразу усложнилось. Спрашивается, чего ради я тогда так спешил, старался.

Не задерживаясь возле большой группы отдыхающих практиков, до сих пор о чём-то договаривающихся между собой, придерживаясь легенды, с самоуверенным, высокомерным видом проследовал дальше. Естественно, сосредоточив на себе множество заинтересованных, а от кого-то и насмешливых взглядов. Ожидающих увидеть, как быстро повыдергают перья из очередного павлина. С чего-то вдруг решившего, что он тут самый умный, особенный и красивый, а остальные так, годны лишь на роль зрителей.

На время притихнув, обратившись в слух, который у практиков очень даже отменный, как и зрение. Благодаря чему хорошо видели, как я подошёл к туманной вуали барьера, надёжно перекрывающим дорогу. Через который мне навстречу заранее выступила высокая, стройная фигура с длиннющим мечом, для удобства положенном на плечо, на манер шеста. В хорошо знакомой, деревянной рогатой маске, выражающей бурную радость. Увидев которую сперва опешил, не понимая, откуда здесь взялась эта галлюцинация. На трезвую-то голову. Ещё и говорящая.