Мрачное Рождество

— Северус, не вините себя, — попробовал успокоить зельевара Дамблдор.

— Но я виноват, — он обвиняюще указал на директора. — И вы тоже.

— Возможно, — чересчур спокойно отозвался тот.

— Я обещал его защищать, — Снейп, похоже, не слушал директора. — Я её так любил… Лили, прости, я не справился. Я пытался, но не смог. Он был слишком похож на Джеймса, слишком беспечен. Я должен был это предвидеть…

Обессилев, Северус рухнул в кресло и закрыл лицо руками. Как могла судить Гермиона, он не плакал, но видеть декана Слизерина в таком состоянии было странно.

— Северус, — тихо позвал Дамблдор. — Не надо винить себя. Никто не мог предвидеть подобное. Мы делали всё, что могли, чтобы защитить его, но, видит Мерлин, мы сделали недостаточно. Враг оказался сильнее, но одна выигранная битва ещё не даёт победы в войне.

— Враг, — задумчиво проговорил Снейп. Он уже убрал руки от лица и теперь сидел устало ссутулившись. — Что мы будем делать?

— Об этом вам не следует переживать, — твёрдо сказал Альбус. — Продолжайте свои изыскания вместе с Аластором. И постарайтесь успокоить студентов, нам не нужны лишние сплетни.

В мгновение ока Снейп превратился в прежнего себя, от этого слабого, убитого горем человека не осталось и следа. Он выпрямился в кресле и принялся спокойно пить чай.

— А что насчёт Святочного бала? — как бы мимоходом поинтересовался он.

— Мы не можем его отменить, так что план остаётся тем же.

***

Снейп и Дамблдор ещё какое-то время разговаривали, но Рон с Гермионой их уже не слушали. Они думали о том, для чего директор привёл их сюда. Почему он позволил им увидеть истинные лица деканов Слизерина и Гриффиндора? Почему он сам выглядит так, будто смерть Гарри его совершенно не волнует?

Задумавшись, ребята пропустили уход Снейпа, не заметили они даже беседу Дамблдора с Почти безголовым Ником. Очнулись они только тогда, когда директор подошёл к ним и негромко позвал. Рон тут же скинул мантию и принялся разминать спину.

Директор выглядел чудовищно уставшим: лицо его осунулось и приобрело землистый оттенок, под глазами залегла тень. Он уже не пытался скрыть свою горечь, ему незачем было ободрять кого-то сейчас.

— Профессор Дамблдор, — начала Гермиона. — Зачем вы дали нам возможность всё это услышать?

— Как ни странно, у вас больше возможностей, — серьёзно ответил директор. — Вы должны были узнать не только информацию, касающуюся кончины Гарри, но и посмотреть на людей, которые занимаются расследованием. Он был дорог всем нам.

— Возможностей? — переспросил Рон. — Мы всего лишь ученики. О каких возможностях речь?

— Если правда станет общеизвестна, то Хогвартс наводнят сотрудники Министерства, — ответила ему Гермиона.

— Вы правы, — одобрил Дамблдор. — Тогда вся надежда будет на вас, вряд ли мракоборцы смогут быстро проникнуть в суть дела, на это у нас нет времени. Кстати, о времени, — директор посмотрел на часы. — Думаю, мистер Уизли и мисс Грейнджер, вам пора готовиться к Святочному балу.

Рон хотел было возмутиться, но Гермиона, буркнув нечто похожее на: «Спасибо, директор. До свидания», — взяла Уизли под локоть и потащила прочь из кабинета. Только в коридоре они остановились.

— Ты с ума сошла?! — набросился на неё Рональд.

— Рон, Дамблдор прав, — парировала она. — Нам не следует привлекать лишнего внимания.

— Не удивлюсь, если он сам и убил его, — пробубнил Уизли.

— Я уже думала об этом, — задумчиво сказала Гермиона.

Рон даже остановился от удивления. Заметив его остановку, Гермиона решила пояснить.

— Его поведение, он слишком спокоен. Плюс: напиток живой смерти.

Рон уставился на неё непонимающим взглядом. Грейнджер закатила глаза, но решила объяснить.

— Это ужасно, что ты не интересуешься тем, что выходит за рамки нынешнего года обучения, — осуждающе начала она. — Тебе знакомы «Ромео и Джульетта»?

Гермиона знала, что у магов своя художественная литература, но тешила себя надеждой, что маггловская классика пользуется у них популярностью. Рон задумчиво наморщил лоб.

— Кажется, Гарри мне что-то такое рассказывал, — он закусил губу, силясь вспомнить. — Какая-то девчачья чушь, про любовь и умерших подростков.

Девушка аж подавилась от возмущения, медленно вдохнула, затем так же медленно выдохнула.

— Если очень примитивно, то ты прав. — Гермиона собралась с мыслями. — В трагедии есть момент, когда Джульетта принимает некое зелье, делающее её внешне мёртвой, на самом же деле оно просто погружает в глубокий сон.

— Гермиона, я понимаю, ты умная и читаешь много книг. Но к чему ты мне это рассказываешь?

— Не перебивай, — Грейнджер начинала злиться на Уизли. Смерть Гарри и её выбила из колеи, но почему Рон внезапно стал таким глупым? — Напиток живой смерти действует так же, — она проигнорировала радостный вздох Рона, — Однако, ошибка в приготовлении может убить выпившего. Есть шанс, что кто-то пытался спасти Гарри от Турнира и договора с Кубком, но оказался плохим зельеваром.

Рон поражённо молчал. Так они и шли молча до последнего поворота перед Большим залом.

— Думаешь, Дамблдор настолько плох в зельеварении? — прошептал Уизли.

— Не знаю, — весьма легкомысленно отозвалась Гермиона. — Пойдём завтракать, мы и так опоздали.

Глава 3. Святочный бал

Весь Хогвартс гудел в напряжении. Радость от бала была омрачена слухами о болезни Гарри Поттера.

Рон никак не мог отделаться от чувства вины: он, как султан, идёт на бал с сёстрами Патил, а Гарри мёртвый и холодный лежит где-то под безумным взглядом Грозного Глаза…

Грейнджер Уизли не видел с самого обеда, когда она выскочила из-за стола и убежала собираться. «Можно подумать, она будет готовиться часа три», — подумал Рон, провожая её взглядом. Сам же он собрался за полчаса, большую часть времени потратив на мантию.

— Не знаете, с кем пойдёт Гермиона? — спросил Рон сестёр.

— Нет, — ответила Парвати.

— Мы надеялись, что ты нам скажешь, — улыбнулась Падма.

— Да, она никому ничего не говорила, — надула губки Парвати. — Ходила такая загадочная и на все вопросы улыбалась.

— Мне она тоже ничего не говорила, — вздохнул Рон.

В этот момент Альбус Дамблдор пригласил всех за столы. Только присутствовавшие успели рассесться, как двери Большого зала распахнулись, явив публике Чемпионов с партнёрами.

Зазвучала медленная чарующая музыка и в зал вплыли Флер Делакур с Роджером Дэвисом, послышались завистливые вздохи мужской половины Хогвартса. Когда первая пара оказалась на противоположном от двери конце зала, зрителям предстала следующая: Седрик Диггори и Чжоу Чанг. В то время, как Седрик и Чжоу достигли противоположного конца помещения, а Флер с Роджером вальсировали в центре зала, в комнату зашёл последний участник Турнира — Виктор Крам. Он был с какой-то девушкой, которую Рон сразу не узнал. По залу пронёсся вздох удивления, в этот момент Уизли понял, с кем танцует Крам. Это была Гермиона! Рон даже глаза потёр, так она была непохожа на себя: грациозная походка, идеальная осанка, когда-то непослушная копна волос гладко расчёсана и скручена на затылке в красивый блестящий узел.

Рональд никогда не думал, что Гермионе может идти небесно-голубой цвет (именно такой была её парадная мантия). Да что там цвет! Он никогда не задумывался о ней, как о девушке. Рон заметил, что Грейнджер счастливо улыбается, кружась в вальсе с Виктором, и почувствовал жгучий укол ревности. Чувство было незнакомое и оттого достаточно неожиданное.

«Интересно, Гарри понимал, что она привлекательна?», — подумал он, но тут же отмахнулся от этих мыслей. Какая теперь разница, что думал Гарри? Какая Рону разница, как воспринимать Гермиону, если ей нравится другой? Подивившись настолько зрелым и умным мыслям в голове, Рон предложил сёстрам Патил тыквенного сока.

***

Почти все студенты танцевали в центре зала, Рон был одним из тех, кто предпочёл остаться за столом. Он увлечённо делал вид, что ужасно голоден, а сам следил то за Гермионой с Крамом, то за своим братом — Перси Уизли.