Страница 6 из 7
Руководители города опустили головы. Повисло молчание. Вдруг распахнулась дверь.
– Иван! Тулак! Выйди по срочному делу, – прохрипел комиссар с оплывшим лицом и кепкой в руке.
– Извините, товарищи. Должен поговорить с комиссаром Селивановым.
– Ты что тут делаешь? – раздался приглушённый голос из-за двери. – У нас заседание. Народный комиссар из Москвы, а ты опять пьян!
– Нет, ты что! Я ж без запаха.
– Морфий?
– Нет, ты что! Я ни-ни. На Урюпино беляки идут. Дай денег! Соберу солдат, отгоню. У меня ж там семья.
– Опять врёшь? Ладно, иди в казначейство. Скажи, я приказал. Сколько надо?
– Тыщ сто, а то не пойдут.
– Не появляйся тут!
Начальник гарнизона города вернулся в кабинет.
– Извините, товарищи.
– Штаб подготовил план действий… – продолжил Снесарев.
– Хороший доклад, товарищ Снесарев, – перебил народный комиссар, куривший трубку у открытого окна. – Очень хороший! – у говорящего был сильный грузинский акцент. – Грамотный! По всем правилам военной науки. Вот только действовать мы будем по-другому! Решительно, по-революционному! Дисциплину наведём железной рукой. Командиров заставим ответственно служить делу революции, а воров-интендантов расстреляем. И в городе наведём революционный порядок. У вас тут кругом спекуляция, базары, лавки, трактиры. Цены пляшут! Слишком много продовольствия на такой маленький уезд. А губернии голодают. Неправильно! Не для того мы делали революцию! Продовольствие соберём, отправим в Москву, Петроград, Воронеж, Рязань. Теперь все решения должны согласовываться со мной. Касается всех, в том числе работников штаба. А город защитим! Заставим буржуев рыть окопы.
– Товарищ Сталин, Вас назначили чрезвычайным представителем только по продовольствию, – возразил Носович.
Сталин смерил его тяжёлым взглядом, сделал глубокую затяжку и медленно выпустил густой дым в комнату.
– У меня самые широкие полномочия.
– А мандат есть?
– Будет. Закончим на этом. А Вы, товарищ Борман, останьтесь.
После разговора со Сталиным Борман принялся за решительные меры. На пристанях и вокзалах были выставлены кордоны. Устраивались облавы на дезертиров, спекулянтов и беженцев. Тюрьмы наполнялись арестантами, базары и лавки закрывались. У пристани появилась чёрная баржа – плавучая тюрьма для «врагов революции». В театрах, синематографах и купеческих домах разместили лазареты. Улицы патрулировались круглосуточно. Всех подозрительных задерживали. Город перешёл на полуосадное положение.
«Шартрез»
Царицын. 6 июня 1918 г.
Алексеев и Котов сидели в ресторане отеля «Люкс» в приватной комнате. Алексеев сам выбрал меню. Суп «Сэн-Руссарэн», английский ростбиф с кровью, спагетти «Миланезе», страсбургский пирог с утиным паштетом и салат «Люсьен Оливье» с перепелами, шейками раков и чёрной икрой. Подумав, добавил свиные рёбра с медовой глазурью и помидоры, начинённые орехами, сыром, зеленью и майонезом. На десерт принесли эклеры с дольками лимонов и неаполитанское вино «Лакрима Кристи». Алексеев попросил ещё бутылку шампанского «Луи Родерер».
– Превосходный отель! – с довольным видом произнёс он, расправляя салфетку.
– Последний островок павшей империи, – согласился Котов. – Дорого, как в Париже!
– Не волнуйтесь! Денег хватит на всё. Даже на мятеж останется, – громко захохотал Алексеев.
– Откуда столько? Партия собрала?
– Наша партия уже на закате. Большевики опередили! Первые у немцев взяли. Миллионы марок! Миллионы!!! Вот где мы проиграли. Надо было раньше предлагать себя, а не заниматься эксами. Угадайте, у кого получил деньги.
– Неужели у Ленина?!
– Ха-ха-ха! – Алексеев вытер выступившие слёзы. – Почти. У Троцкого! Большевикам нужна бакинская нефть, а тут я – «верный союзник» и близкий по духу революционер. Троцкий своим не доверяет.
– Вот почему в штабе засели полковники!
– У вас тоже? Теперь везде. Жаль в Баку путь перекрыт. Взяли бы Кавказ за пару месяцев. У Вас в Царицыне большая организация?
– Две сотни.
– Мало.
– Можно привлечь бывших офицеров. Не пошли ни к белым, ни к красным. Объединились в артель «Грузолес». Грузят, строят, ломают.
– Прибавим четырнадцать моих экспроприаторов и того… Думаете, хватит? – засомневался Алексеев.
– Наша главная надежда – сербский полк.
– Откуда сербы?
– Не только. Ещё и чехи с венграми и немцы с поляками. Военнопленные. Не смогли сразу отправить домой. Большевики к себе переманивают. Теперь сербы охраняют гарнизон города. Познакомлю с командиром. Кстати, отлично говорит по-русски.
– А вот это уже серьёзно! Похоже на успех. Сколько их?
– Полтысячи. Но могут подтянуть остальных, если пообещаем отправить домой.
– Оружие есть?
– У них?
– У вас!
– Тысяча винтовок, шесть пулемётов и два орудия.
– Годится! Давайте выпьем за сербов. Когда встречусь с командиром?
– Дайте время.
– Договорились! – Алексеев с сожалением посмотрел на пустые бутылки. – Официант! «Шартрез»!
Через минуту на столе появилась бутылка французского ликёра.
– Вопрос! – крикнул захмелевший Котов. – Зачем ты сыновей привёз? Подростки ещё. Конспирация?
– Хотел по дороге оставить у бабушки в Нальчике, но вот как получилось, – развёл руками пьяный Алексеев.
Следующие три дня «инженеры» осматривали город. Наконец, нашли подходящий тайник и днём, по очереди, перенесли деньги. Днём было безопаснее – меньше вероятность, что остановит патруль.
Деспотизация
Царицын. 12 июня 1918 г.
Из Москвы в штаб Революционного совета Царицына пришла директива начать подготовку к наступлению. Андрей Евгеньевич, как всегда, взялся за работу с удвоенной энергией и старанием, заставляя и меня работать сутки напролёт. До поздней ночи просиживал над картами, проводил совещания, по телефону инструктировал командиров, диктовал директивы и приказы, подписывал, а я рассылал в части. Осмотрели гарнизон города. Наконец, Андрей Евгеньевич объявил – план наступления готов.
– Ну какое наступление с такой армией! – задумчиво произнёс Носович, дочитывая документ. – Дезертиры, крестьяне, пролетарии. Дисциплины никакой! Чуть с приказом не угадаем, разбегутся защитники революции или на штыки нас поднимут.
– Вы правы, – вздохнул Андрей Евгеньевич. – Ещё многое надо сделать. Говорю с командирами, комиссарами. Объясняю, доказываю, приказываю. А они будто не слышат! Но вот увидите, всё получится!
Носович скептически посмотрел на Снесарева.
– М-да… Сегодня они станут лучше, чем вчера, но хуже, чем завтра.
– Что Вы несёте?
– Построил умозаключение. Между прочим, в пользу Ваших, пардон, наших подчинённых, – ехидно улыбнулся Носович.
– Вот что! Я доработаю план, а Вы займитесь реорганизацией частей. Создайте взводы, роты, батальоны, полки. А то у нас отряды по имени командиров. Партизанщина! И ещё! Объявите мобилизацию, сформируйте пять дивизий.
– Слушаюсь. Будет исполнено точно и в срок, как на германском фронте. Вот только с наступлением не торопитесь.
– Времени мало, дорогой мой. Сами видите, кольцо вокруг города сжимается.
Носович прищурился. Встал, оправился.
– Разрешите исполнять?
– Исполняйте! Надеюсь на Вас.
– Слушаюсь.
Носович вернулся к себе в кабинет.
– Наступление большевиков отменяется, Андрей Евгеньевич! – думал генерал. – Наши будут наступать, не красные. Ни одной дивизии не создам! Ни дивизии, ни полка, ни батальона, ни роты. А реорганизацию превратим в деспотизацию!
Носович достал губную гармошку и заиграл «Гром победы, раздавайся!»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.