Страница 47 из 82
Семейный обед. За столом собирается вся семья, обсуждается погода, политика, последние новости и планы на ближайшее будущее. Нелепые и смешные истории. Теплые воспоминания. Смех.Все то, о чем Лола всегда мечтала, теперь разворачивалось у нее на глазах. Отец тепло благодарил Нину Витальевну за приготовленный обед, с нежностью касался ее руки, прося передать салат, и с благоговением внимал всем ее словам. Образцово-показательная семья. Только вот Лола не была ее частью.- Я завтра улетаю. - Выпалила она посреди разговора о домашней черепахе со странным прозвищем Антон.Отец и Нина Витальевна переглянулись.- Уже? - спросила подруга отца. - Мы думали ты задержишься…- Да, я думала...Но папу выписали, и Вы рядом, позаботитесь о нем. А у меня работа…- Ну да…- согласно кивнула верная секретарша, встречаясь взглядом со Штерном.- Это правильно, дочь. Нечего тебе тут со стариками торчать! - поддержал отец. - У тебя там своя жизнь, карьера, друзья, я надеюсь, - насмешливо продолжал он, забавно выгибая одну бровь. - Мы с Ниной к тебе на праздники приедем! На новогодние. Прокатишь нас по достопримечательностям. Да, Нин? Ты же не была там никогда.- Нет…- растерянно произнесла женщина, вопросительно смотря на своего босса. - Конечно, конечно мы приедем! - взяв себя в руки, уже с улыбкой поддержала она.- Здорово. Я буду очень рада! - Лола даже не мечтала, что отец когда-нибудь выкроит для нее целые каникулы. А теперь он не просто ее поддерживает в стремлении вернуться домой, но еще и обещает навестить. С ума сойти.Следующие часы они провели в легкой непринужденной атмосфере, строя планы на поездку, обсуждая покупки для дома и переезд Нины Витальевны к Штерну. Дочь Дмитрия Николаевича сидела напротив улыбающейся парочки и наслаждалась умиротворением в своей душе. Она была рада за отца и смену его жизненных ориентиров. У нее теперь будет настоящая семья, где отец приезжает в гости, а женщина рядом с ним уже проявила к Лоле больше внимания, чем ее собственная мать за всю ее осознанную жизнь. Она наконец преодолела страх любых человеческих отношений, будь то дружба или влюбленность. Хоть и с небольшими отклонениями от изначального плана, но оставила приятные воспоминания от родины. Так что уходила она из родного дома уже с настоящей улыбкой и обещанием позвонить по прилету.Как только за Лолой закрылась дверь, с лица Штерна пропала улыбка, которую он старательно держал на лице до последнего момента. Нина Витальевна смотрела на него со смесью жалости и негодования.- Ну и зачем этот концерт, Дим?- О, Нина, - тяжело вздохнул он, опускаясь в кресло. - Ей будет лучше в этом треклятом Лондоне. Я не смогу долго держать его вдали…Будучи женщиной неглупой, она сразу поняла о ком речь.- Ты расскажешь мне, что произошло? - присаживаясь рядом, она взяла его за руку.Он молчал несколько минут, а затем:- Мне понадобились документы по ДиКо́нтакт, ты помнишь, там пришли правки в последний момент. Ростовский был в отъезде, но сказал, что они у него на столе. Его секретаря на месте не было, я вошёл в кабинет, чтобы самому их забрать. Но на столе их не было. Я стал открывать ящики, в одном из них, среди бумаг была фотография…- Штерн тяжело провел рукой по глазам, словно очищая их от пыли. Его голос был низким, болезненным. - Ей там всего 17, Нина! Что же он сделал с моей девочкой?Глаза мужчины были полны боли. Она догадывалась, конечно, догадывалась, что за история связывает Вадима Александровича и Олю. Но…- Почему ты решил, что что-то было? Ведь может быть сотни объяснений, откуда фотография Оли в его ящике!- Они целовались! - яростно выкрикнул отец и отведя взгляд, уже спокойно добавил. - Все прозрачно, когда полуобнаженная девушка улыбается в объятиях мужчины, целующего ее. - Снова молчание. - Я хотел убить его. Растерзать. Вырвать его руки, что посмели дотронуться до невинной девчонки. Но не смог сделать и шага. Дальше ты знаешь, что произошло. Хорошо, что дверь была не закрыта и меня увидели, иначе до больницы я бы не дотянул.- Боже…Ты думаешь, он...думаешь, они?..- Я до сих пор не знаю, как далеко все зашло, и как долго продолжалось. Но, боже мой, на фотографии она выглядела такой счастливой. А потом она резко захотела уехать в Лондон, ты помнишь, я рассказывал. А немногим позже у Ростовского родился ребенок. Черт! Он женат, отец, как он мог, как мог соблазниться чужим ребенком?!- Ей было почти восемнадцать, не такой уж ребенок…- начала было женщина, но увидев искаженное лицо мужчины, изменила вектор разговора. - И мы все еще не знаем, было ли там что-то большее, чем просто эта фотография. - Пыталась сохранять хладнокровие Нина.- О, я узнаю. Я вытрясу из этого ничтожества все! Но сначала, Оля должна уехать. Я должен ее защитить. Не могу поверить, что все это происходило у меня под носом, а я, слепой дурак, ничего не замечал! Он же был мне не просто замом, - другом! Я хорошо знал его жену, детей, я не боялся приглашать его в свой дом. А он..за моей спиной…Знаешь, я все надеюсь, что Оля встретит хорошего человека, выйдет за него замуж, у нее появятся дети, и тогда, Ростовский не сможет добраться до нее. А пока она слишком не защищена, и я боюсь, что если они встретятся, повторится история...Звонок в дверь прервал тягостный разговор. Верная секретарша, перешедшая в статус верной подруги Штерна, ушла открывать. Спустя несколько минут она вернулась с загадочным выражением лица, села напротив, и задумчиво произнесла:- Возможно, нам не придется этого долго ждать.