Страница 69 из 73
— Какого хрена вы наделали? — упрекнул комиссар и подобрал револьвер. — Почему меня не предупредили?
— Потому что вам следовало прострелить ей башку, — огрызнулся Редферн. — Пока вы будете панькаться с ними со своим милосердием, законностью и справедливостью… Ага! — он опустился на колено перед цепочкой узких следов в снегу. — Вот и она.
— Почему Эдмур?
— Потому что создавший ее провал здесь, — Энджел кивнул на руины, и комиссар неожиданно осознал, что в паре ярдов от них тянется полотно железной дороги. В горле мигом пересохло.
— Этот провал на ту сторону… он же там, внизу, да? — с запинкой уточнил он.
— Да, — сухо сказал Энджел. — В расколе, под землей.
Он поднял воротник и пошел по следу Полины Дефо.
— А это не опасно? — быстро спросил Бреннон; пироман насмешливо на него покосился. — Я имею в виду, она не станет сильнее, когда окажется поблизости?
— Нет. Поблизости от этой дряни она будет испытывать только панический ужас.
Бреннон поразмыслил над этим, не отставая от пиромана, и нашел логическую дыру:
— С чего вы взяли? Может, это вы испытываете панический ужас перед тем порталом, который превратил вас в… гхм… мда. А она–то может еще и обрадуется.
— Нет, — отрезал Энджел. — Не лезьте со своим дремучим невежеством в вопросы, в которых ничерта не смыслите.
— Так просветите меня. Озарите, так сказать, светом мудрости и знаний тьму невежества.
Редферн остро на него взглянул:
— Вы что, цитируете Эммерсона? Где вы этого набрались?
— Книжку прочел, — фыркнул комиссар. — Одну, а то и две. Или три. Названия вспомнить?
Пироман помолчал, раздумывая над ответом.
— Это как магнит, — наконец неохотно сказал он. — Часть его осталась внутри, — он коснулся пальцами груди, — и большой магнит притягивает вас с непреодолимой силой. Но чем вы ближе, тем глубже и сильнее ваш ужас, потому что… — Энджел коротко вздохнул. — Вы поймете, когда окажетесь рядом. А тот, кто прошел через облучение, чувствует это втрое острее.
— У вас тоже так? — спросил Бреннон. Пироман хмуро кивнул. — Вы сказали, что магический ток вышел у нее через горло, повредив его. А вы… у вас…
— Есть два рубца, — буркнул Энджел. — Справа внизу живота и под левой лопаткой. Но у меня никаких внутренних повреждений не осталось.
— Почему?
— Потому что.
— Вы не знаете или не хотите говорить?
— Да.
— Да, не знаете или да, не хотите?
— На ваш выбор, — процедил Энджел, и комиссар решил умерить натиск. Пироман и так не выглядел счастливым от общения, а защищающий от Полины Дефо амулет был у него.
Они добрались до пологой насыпи, что отделяла железнодорожные пути от полей. Там и тут виднелись развалины домов, где можно было укрыться, и следы женщины вели к ним. Но взгляд Энджела был прикован к руинам вокзала и дыре в земле. Натан встал рядом и посмотрел на дыру.
— Оно там?
— Мы не сможем туда пойти, — сказал Редферн. — Воздух там ядовит от дыхания с той стороны.
— Зачем вы отправили ее сюда? Зачем сами пошли следом?
— Не будьте кретином.
— Я понимаю, чтобы убить, — сказал Бреннон. — Но почему здесь? Почему бы вам не застрелить ее прямо в доме Шериданов? К чему столько сложностей?
— К тому, — кратко ответил Редферн и кивнул на темную фигурку, ковыляющую по снегу впереди. Она ползла вниз по откосу, приближаясь к остаткам вокзала.
— Дайте амулет! — зашипел Бреннон.
— Побежим за ней, взявшись за руки? — ехидно спросил Редферн. — Я вас одного не пущу, Маргарита выцарапает мне глаза, если с вас упадет хоть волос.
«Да?!» — удивленно подумал Натан, не зная, чему больше дивиться — нежным чувствам племянницы, их выражению или тому, как Энджел произнес ее имя — с чужим, певучим выговором. Впрочем, это подобие акцента комиссар за ним уже замечал, будто пироман долго прожил в другой стране.
— Ладно, — неожиданно решил пироман и снял амулет. — Давайте руку. Учтите, я быстро бегаю. Не вздумайте отстать!
Он набросил цепочку на запястье Бреннона, сунул амулет между его и своей ладонью, крепко сжал руку комиссара и бросился вниз с прытью оленя. Натан поскользнулся от неожиданности. Женщина, должно быть, услышала их, но вместо того, чтобы побежать прочь, замедлила шаг и обернулась. Бреннон не различил ее лица, но улышал отчаянный вопль:
«Помогите!»
— Еще чего, — прошипел Редферн. — Не смейте!
— Что вы затеяли? — резко спросил комиссар. — Чего вы от нее добиваетесь?
— Искупления, — пироман блеснул темными глазами. — Разве вы хотите не того же?
— Хочу, — сквозь зубы ответил Бреннон. — Но если вы намерены ее истязать…
— А почему нет? — поднял бровь Редферн. — Око за око, разве нет? Разве это не справедливость?
Расстояние между ними и миссис Дефо сократилось. Теперь Натан видел темные пятна крови на снегу, которые цепочкой тянулись за ней.
— Миссис Дефо! — крикнул он. — Стойте! Вы приближаетесь к опасному месту! Остановитесь!
«Я не могу!»
Энджел сжал губы. Ни миг комиссару показалось, что на его лице мелькнул страх. Но пироман тут же отбросил полу сюртука и снял с пояса маску с баллончиком вроде той, которую дал Бреннону в больнице. Редферн швырнул ее Полине Дефо.
— Наденьте! — приказал он. — Иначе вы задохнетесь от ядовитых испарений!
Женщина громко всхлипнула и подобрала маску. Надевая ее, она продолжала ковылять к провалу. Бреннон вытащил из кобуры револьвер и прицелился.
— Теперь вы наконец решли ее убить?
— Нет, теперь я хочу выстрелить ей в ногу.
Редферн остановился и схватил револьвер за дуло.
— Нет. Она все равно поползет туда.
— Мы ее утащим.
— Зачем?
Комиссар молча уставился в лицо пироману.
— Зачем? — повторил тот. — У вас в кармане ордер на убийство. Почему вы не хотите им воспользоваться?
— Потому что убийство всегда остается убийством, — резко сказал Натан. — Чем полиция тогда будет отличаться от толпы, занимающейся самосудом? Еще восемнадцать лет назад на улицах творилось такое, что люди боялись выходить из дома в одиночку. А вы хотите, чтобы я снова согласился на подобное? Убивать, потому что ее можно, она же преступница?
«Помогите! Пожалуйста!»
— Даже если так, — неожиданно мягко сказал Энджел, — разве вы не хотите попытаться закрыть провал на ту сторону?
— Чего? — оторопел Натан.
— Для закрытия стихийного портала все равно нужна жертва. Добровольная… ну или не совсем добровольная — осознанная. А поскольку эта дама все равно умрет, не говоря уже о том, что по совокупности ее деяний она давно заслужила…
— О Господи, — выдавил Бреннон. Пироман обернулся к женщине. Она уже не столько шла, сколько ползла и приближалась к границе, за которой воздух был подернут сероватой дымкой.
— Эй вы! — властно крикнул Редферн. — Слушайте!
Миссис Дефо повернулась к ним. Энджел вытащил из ножен на поясе длинный кинжал, к рукоятке которого была привязана скрученная в трубочку бумажка, и бросил его к ногам женщины. Она упала на колени, заскребла руками по снегу и кое–как подобрала оружие.
— У вас есть выбор, — сказал Редферн. — Вы возьмете кинжал, спуститесь в провал, дойдете до точки разрыва и прочтете заклинание, которое я вам дал. Затем вы войдете в разрыв и убьете себя кинжалом. Но если вы хотите покороче, то комиссар вас сейчас пристрелит.
Бреннон опустил револьвер. Эта женщина, убившая без всякой жалости по меньшей мере девятерых девушек, мучившая Пегги и ее семью, безумная некромантка, которую едва ли сможет удержать тюрьма и остановить суд…
«Я не хочу!»
Она по–прежнему пятилась к провалу. Редферн и комиссар шли следом — теперь они без труда догнали бы ее, но что–то удерживало Натана на месте. Может, память о мертвых девушках с раскрошенными в кашу лицами, или о Дэни, изрезанном книжным ножом — или горькое знание, которое комиссар прятал в глубине души: справедливость невозможна для всех. А тем, кто погиб, уже все равно, и самый справедливый суд — лишь месть, иногда утешающая живых.