Страница 41 из 57
— Продолжай, — недоуменно попросила Лара, в очередной раз что-то внося в настенные таблицы, — что сейчас?
— Ничего. Мне не больно, я дико устала, озлобленна и… а хотя стойте, я больше не злюсь. Странно…
— Ага, эмоции значит, — победно заявил вампир, продолжая писать трактат бытия, — еще что?
— Да вроде… вроде все…
Удивленно пожав плечами, я внезапно замерла, сделала глубокий вдох и…
— Это гребаный писец! — орали все хором, когда после моего чиха стала плавиться решетка, — она что… она драконьи гены добавила в формулу? Совсем баба рехнулась!
Орали все хором и знатно, я чихать не переставала, после каждого такого чиха решетка моей клетки изгибалась, плавилась, но не ломалась! Прикоснуться к ней не вышло — боль возникла адская и кожа пальца тут же слезла, после чего орать я стала знатно и со вкусом.
Эмоции прорвало… Я не знаю, что это было, но словно внутри меня медленно раздувался воздушный шарик, а сейчас он лопнул, и понеслась душа в рай!
— МЫ ВСЕ УМРЕМ! — орал Лерой, бегая по камере, — у нее из ноздрей пар идет! НАМ ВСЕМ КОНЕЦ!
— Я был рад знакомству с тобой, Лара, — печально шептал Гарри, падая на прогретый пол.
— Вот за что терпеть не могу мужиков, так именно за эту вот слабость! — рыкнула женщина в ответ, — а ну с пола встали, жопы оторвали от камней и думайте, как погасить внутри нее огонь! Сара совсем рехнулась! ЭЙ ТЫ! ВАМПИРША ЧЕРТОВА! КСЮШКА СЕЙЧАС ТУТ ВСЕ К ЧЕРТЯМ СОБАЧЬИМ РАЗНЕСЕТ И ТЕБЯ ВМЕСТЕ С НАМИ!
Со стороны коридора послышался дивный голос моего врага, внутри возникло дикое желание вырваться на свободу и спалить ее тощее тельце до самых косточек. Кровожадность после введения сыворотки заметно усилилась, а разум как-то поуменьшился. Точнее способность думать, а это очень плохо! Чревато, я б сказала.
— Ксюша! — орал Гарри, отойдя от прутьев. Как ни странно, они тоже начали плавиться. Вампиру стало жарко, он задыхался от пара, невесть откуда возникшего и отходил дальше к стене, — ой! Блин, больно!
Камни тоже накалились, Лара наплевала на все приличия и скинула с себя большую часть одежды, так как напрочь не выносила жары. Ей было хуже остальных, тело не выдерживало, она начинала задыхаться, и дышать было трудно — воздух раскалился.
Железная дверь, что вела в коридор, где застыла Сара и ее верный пес-палач, тоже поддалась воздействию жара. Чертов замок стал плавиться!
— Вы видите тоже, что и я? — печально прошептала Лара, наблюдая за тщетными попытками Сары открыть дверь, — как такое вообще возможно? Ведьма не могла отреагировать так на сыворотку! Это же нереально!
Вдох… выдох… Ой, лучше дышать в другую сторону, а то с каждым выдохом все становилось лишь хуже. Химеры внизу взвыли, они пищали словно мышки размером с тюленя, жалобно выли и, вроде как, помирали.
И мне совершенно не было их жаль. Напротив — само их существование казалось невозможным и ужасным, а так же чем-то вроде проклятья. Они не виноваты в том, что их такими сделали.
За дверью послышалась какая-то возня, затем женский смех и отчаянный вопль палача — кажется, он переживал за своих химер.
— САРА! — Лерой тоже не мог выдержать жара, вампиру становилось плохо, и он испытывал дикий страх, глядя на то, что происходит сейчас в зале, — Сара, открой нас! Мы же тут сгорим заживо!
— А я не то что бы против, — женщина расхохоталась, — вы мне уже не нужны, а Ксения послужит ярким примером того, что бывает, когда исследование завершается нужным результатом.
— ДА ОНА ТОЖЕ УМРЕТ! — орали хором Лара с Гарри, а потом резко замолчали.
Они уставились друг на друга, затем перевели взгляд на меня.
— Феникс, — догадались все присутствующие и я в том числе, — это не дракон, это феникс.
— Это еще хуже! — Гарри не сдерживал эмоции, к его ногам подступал расплавленный металл, но выбраться из заточения он был не в силах, проход еще слишком узкий, — фениксы сгорают в собственном пламени, сопровождая весь процесс взрывом! Ладно, маленькая птичка — не больно, но тут ведьма! Хорошо, что не человек…
— А что не так с человеком? — с трудом проговорила я, пытаясь успокоиться. Получалось с трудом, эмоции напрочь сносили мою мысленную защиту, так что воздействие на внешний мир не уменьшалось.
— Люди не привыкли держать в себе магию, они не знают, как ей пользоваться, ведьма! — орала Лара, наблюдая за своей решеткой, — все эксперименты с людьми заканчивались летально для всех! Для всех! Где там твой Леон, а? Вот сейчас бы не помешало унести тебя как можно дальше!
Да чтоб я знала, где мой Леон!
Матерь Божья, если из-за меня они погибнут, я никогда себе этого не прощу!
Вдох-выдох… Вдох-выдох…
— Почему мои данные идеальны для феникса? — рычала я, закрывая лицо руками. Все тело пылало изнутри, я ощущала это каждой клеточкой, каждым волоском!
— Я не знаю, — Гарри пытался выйти из клетки, но проход все еще был узким, он бы не смог пролезть не оставив на поверхности расплавленного металла кусочки самого себя, — я вообще не понимаю, почему все еще дышу, учитывая тот факт, что металл стекает на пол!
— Фениксы не воздействуют на органику, — заметила Лара, — это как у драконов, те тоже могут только человека спалить, а хорошенький доспех при этом даже не тронуть. Радуйся, что ты не плавишься вместе с металлом.
— Радуюсь! Я прям вне себя от счастья! А по поводу данных… Феникс не стабилен, все эксперименты были неудачными, и подопытный умирал, сгорая заживо, и не воскресал при этом, что обидно. Я оставил эту затею еще много лет назад, надоело крысок мучить, все равно все попытки были невероятно провальными.
— Мы в фирме тоже проводили эксперименты с фениксами, — в отличие от Гарри, Лара была более худенькой, поэтому смогла пролезть сквозь прутья, почти не касаясь их. Слово “почти” тут очень уместно, потому что женщина все же не смогла избежать контакта. Несколько серьезных ожогов на ее теле казались смертельными, но она держалась, — после того, как один из филиалов взорвался вместе со всеми, кто был внутри, мы прекратили гоняться за бессмертием. Как же больно… Очень-очень больно… И как на зло везде этот чертов металл!
Лара паниковала, хоть и держалась из последних сил. По ее щекам текли слезы, она впадала в истерику, судорожно смотрела по сторонам и старалась не слушать вопли химер, что были заперты в яме. Решетка, что сдерживала их, так же плавилась, и металл капал на существ, вызывая дикую боль.
— Да тут даже прикоснуться не к чему! — орала женщина, — я совершенно без сил!
— А если ко мне? — меня трясло, но не из-за внутреннего огня, а из-за огромного количества непонятно откуда взявшейся энергии. Я больше не чувствовала боли, не ощущала жара.
Даже касание к раскаленному металлу уже не оставило на моей руке ни какого следа.
— Меня от женской энергии стошнит, а от твоей вырвет всеми внутренностями. Вылезай!
Лара отошла в сторону, с ужасом наблюдая за тем, как я спокойно раздвигаю руками мягкие прутья, как медленно и с трудом, но подхожу к клетке Гарри и освобождаю проход, как делаю тоже самое с решеткой Лероя.
— А их зачем? — взревели вампиры, когда я открыла химер.
— Они тоже живые, — заметила я, не понимая собственных мыслей.
Что-то происходило с сознанием. Оно словно… словно было чужим.
Кто вообще такие эти фениксы? Птицы, сгорающие в собственном пламени и возрождающиеся из пепла, но разве это все? Разве их особенность лишь в этом?
Химеры с легкостью выбрались из ямы, с ужасом смотря на все, что происходило вокруг. И нет, они не стали никого трогать.
Они сели возле моих ног и скулили.
Я знала, что они не нападут, но не могла объяснить, почему. Шаг в сторону заветной двери давался с трудом, все тело вновь охватило судорогой.
Дверь поддалась с легкостью, нужно лишь было сломать петли, на которых она держалась, а затем потянуть на себя, чтобы упала.
— Бегите, — шепнула я, понимая, что рядом со мной они точно не выживут.
— Ну уж нет! — Гарри меня боялся, но видно было, что оставлять не хотел, — мы вместе выйдем!