Пылающий храм

— Уб‑06021856–1 нр‑2мсх. Не лезьте, здесь мы их потрошить не будем, места не хватит. Лапа!

Пес, уже спихнувший носом крышку, отдернул собственно лапу и засопел.

— Что вам там интересно?

— Была попытка взлома.

Натан потер висок.

— Вы бы не могли рассказывать по порядку, с начала через середину к концу?

— В защитное поле вокруг дома встроена система оповещения. Как только кто–то попытается проникнуть внутрь, об этом сразу же узнает Рейден.

— Почему он?

— Потому что я могу быть занят.

— Упырями на кладбище, — пробормотал Бреннон; нет, все–таки, что Лонгсдейл там делал?

— Упыри на кладбище — прямое следствие того, что сюда явился ифрит. Равно как и рост немотивированной жестокости среди живых.

Комиссар наморщил лоб. Нить беседы снова пошла куда–то не туда.

— Оставьте ифрита в покое. Что случилось с вашим чертовым домом?

— Когда Рейден осматривал ворота, то заметил, что еще до нападения ифрита кто–то пытался вскрыть замок. Именно поэтому сработало оповещение. Каким конкретно заклинанием воспользовался взломщик — нам установить не удалось…

— Да ради Бога! — взвыл комиссар. — Сколько вас тут таких на квартал?!

Лонгсдейл удивленно замолчал. Пес ехидно фыркнул.

— В этом городе, мать его, уже шагу нельзя ступить, чтоб не напороться на колдуна, ведьму или этого вашего… Что это за холера?

— Ифрит не насылает болезни и мор, — ответил консультант. — Он…

В кабинет заглянул Риган, и жертва взлома понятливо замолчала.

— Сэр, шеф вам отдал зал рядом с его кабинетом.

— Отлично. Свистни пару ребят, и тащите все туда.

Лонгсдейл скинул сюртук и подтянул к себе ближайший ящик.

— Вам заняться нечем? Разве по городу не разгуливает нечисть?

— Я не стану связываться с ифритом в одиночку, — ответил консультант. Бреннон заткнулся. Он как–то не задумывался, что у Лонгсдейла есть предел возможностей.

— Но вас же нельзя убить.

— Зависит от подхода к задаче, — консультант поставил один ящик на другой, сверху — третий и подхватил пирамиду, словно они были из картона, а не из сосны. — Убить нельзя, но можно уничтожить.

— Почему вас нельзя убить? — спросил Бреннон, соорудив и себе пирамидку. Лонгсдейл взглянул на него поверх ящиков; светлые глаза насмешливо блеснули.

— А какой был бы с меня толк, как с охотника, — раздался хрипловатый резкий голос, который Натан не узнал, — если б меня можно было убить?

Маргарет скептически оглядела рисунок, бросила его на стол и откинулась на спинку кресла. Рисовала она неплохо — учитель в пансионе хвалил — однако извела уже дюжину листов, но так и не смогла точно воспроизвести спрятанный в кованом кружеве ворот узор. О том, чтобы выйти из дома и посмотреть, не было и речи: к матушке прибыли три подруги, и она засела с ними в гостиной. Мисс Тэй позвали туда же, а слуги получили строжайший приказ никуда не выпускать Маргарет одну. Мисс Шеридан с досады заперлась в зимнем саду.

Маргарет взяла последний рисунок и рассеянно поглядела на переплетение линий. Значит, слуга консультанта — колдун. Ничего удивительного, на самом деле (откуда у него взяться нормальным слугам?), но… Еще неделю назад мисс Шеридан визжала бы от радости, узнав, что колдуны и впрямь существуют; а теперь была разочарована. Она не запомнила его лица, но точно знала, что он был строен, молод и довольно симпатичен, а это не то, чего ждешь от колдуна. Хотя он ведь может прикидываться.

«Если дворецкий колдун, то кто же тогда хозяин?»

Маргарет порозовела и одновременно поежилась. Мысль о том, что мистер Лонгсдейл может оказаться вовсе не человеком, будоражила и вызывала приятный холодок. В памяти ярко отпечатался каждый миг недолгой встречи, и Маргарет могла с точностью до мельчайших деталей описать консультанта, каждое его движение и каждый взгляд ярко–голубых глаз. Вдруг мисс Шеридан задумалась: почему она едва помнит, что было между падением экипажа в канал и встречей с мистером Лонгсдейлом? Неужели из–за страха? Тогда отчего вчерашний вечер она помнит так отчетливо? Разве свободно летающий (нет, скорее, ползающий) по улицам ифрит не должен вызвать куда больший ужас, чем сидящий в церкви?

Мисс Шеридан поразмыслила и со вздохом призналась самой себе, что пока рядом был безымянный джентльмен, ифрит не выглядел таким уж жутким. А потом с досадой подумала, что смутный худощавый незнакомец уверенно потеснил статного и мужественного консультанта. Весь день с утра она не могла выбросить незнакомца из головы. Откуда он взялся? Куда исчез? Почему знает все об ифритах, колдунах, знаках? И почему, Бога ради, носит волшебные очки?!

Маргарет нахмурилась. Что он там делал, интересно? Неужели караулил ифрита? Но если он знал, что это существо туда придет, то почему же, когда оно явилось, наотрез отказался вмешиваться? Струсил? Но он не показался девушке трусом. Как будто у него было какое–то другое дело… Но какое? Чем можно заниматься в ночи, на улице, поджидая злобного потустороннего духа? Зачем вообще его там ждать?!

Стук в окно раздался так неожиданно и громко, что Маргарет подпрыгнула в кресле, ударилась коленом о столешницу и зашипела от боли. Стук повторился, и девушка, ощутив в себе дух свирепых предков, схватила тяжелое пресс–папье, вскочила и только потом задумалась, кто может стучать в окно на высоте в дюжину футов от земли. Когда–то в Блэкуите случались наводнения из–за разлития Уира, и цоколь в доме построили таким высоким, что добраться до окон первого этажа можно было только с помощью лестницы. Но кто из слуг станет…

Маргарет вспыхнула от гнева. Ей давно казалось, что новый помощник садовника слишком нагло на нее смотрит. Она ринулась к окну, распахнула шторы и с визгом отпрянула. На подоконник снаружи опирался коленом дворецкий консультанта. Окно было, конечно, закрыто изнутри, но сам вид этого нахала потряс мисс Шеридан до глубины души. Нахал окинул ее насмешливым взглядом и щелкнул раскладным ножом с длинным тонким лезвием. Маргарет едва успела обрадоваться, что окно заперто, а на звук разбитого стекла сбежится вся прислуга, как дворецкий всадил нож между створок и в считанные секунды разобрался с щеколдой.

— Привет тебе, прелестное дитя, — ехидно сказал он и спрыгнул в комнату. Девушка шарахнулась к двери; правда, тяжесть пресс–папье в руке придала ей уверенности.

— Как вы посмели так сюда вломиться?!

Дворецкий взял со стола рисунок, поизучал и посмотрел на Маргарет. Глаза у него были совершенно, пугающе черные, и девушка никак не могла толком разглядеть его лицо. Какое–то ускользающее впечатление…

— Что ты делала около нашего дома?

— Не смейте задавать мне вопросы! — прошипела Маргарет. — Не то я закричу!

— Кричи, — охотно разрешил колдун. — Тебе полегчает, если нас застанут в компрометирующей позе?

В лицо мисс Шеридан бросилась краска, и она швырнула в дворецкого пресс–папье. Он поймал на лету, поставил на стол и недобро улыбнулся.

— Если вам не по душе место моих прогулок, то обращайтесь в полицию!

— О нет, — низко протянул дворецкий. — Ты шлялась около нашего дома, и это дело наше, а не полиции. Мое дело, — он бросился наперерез Маргарет, зажал ей рот рукой и оттащил от двери. Колдун был гораздо сильнее, чем казался: он не столько держал девушку, сколько сдавливал, как в тисках.

— И ты была там не одна, — прошептал он. — С тобой был кто–то еще. Или это ты у нас владеешь тайными знаниями?

Маргарет впилась зубами ему в руку. Дворецкий гортанно вскрикнул и засмеялся, словно его это забавляло. Его пальцы с такой силой сдавили лицо девушки, что ее же зубы впились в щеки. Не выпуская из рук, он развернул мисс Шеридан лицом к себе, и она вблизи увидела матовые черные глаза без блеска. В их глубине вспыхнули огненные искры, и Маргарет зажмурилась.

— Не вздумай! — прошипел колдун. — Ты была под защитой у его дома, но теперь…

В комнате вдруг что–то громко и сухо щелкнуло.