Обернись моим счастьем

— Как вы догадались, что дело в сильфах? Даре Льярры, о котором забыли мы, львы, потомки великих предков? — неожиданно тихо обратился король к Ральфу, прикрыв ладонями лицо.

Он устал. Измучился. Был подавлен. Он, правитель оборотней, забыл о своих корнях. Кого только не привлек к расследованию, на какие только ресурсы не нажал, но он… Он забыл о самом главном и важном — сердце льва. Куда только не сунул он свой нос, но так и не заглянул в собственную душу! А там был ответ, и Ральф Арктур нашел его. Потому что его род достоин встать рядом с предками из рода правящей династии. Льярра! Надо было жениться на Ари еще тогда, несмотря ни на что! Если бы в его сердце жила любовь, предки бы его не оставили… Его любовь была подавлена, спрятана в угоду пустым, ничего не значащим формальностям.

— Он догадался? Он?! — неожиданно из густых волос герцога Арктура выскочила разгневанная сильфа.

— Герра! Прекрати! Это… Это же король! — шепнул побледневший лев.

— Король?! Болван он, а не король!

— Поддерживаю, кстати! — Рикка вылетела из шевелюры его величества и подлетела к подруге.

Сильфы воинственно зависли посреди тронного зала. Ярко-синие полупрозрачные крылышки делали их похожими на двух случайно залетевших во дворец бабочек беззаботным летним днем… Но сходство это было обманчивым. Магия сильф сильна — она питается таинственной, волшебной страной — Льяррой.

Залу заполнил синий цвет. Воздух задрожал, и из тумана перед взором львов медленно начали являться видения. Даже Питер Марлоу видел их, но для этого Герре пришлось усесться артефактору на плечо.

Сильфы рассказывали историю связи сильфы и льва. Каждый, кто стоял в этом зале, вспомнил детство. Первый рык. Рождение своей сильфы. Кроме, конечно, артефактора — тот стоял с открытым ртом, абсолютно счастливый, ибо в этот момент душа исследователя наслаждалась каждым словом! Питер Марлоу страстно любил новые тайны!

Оборотни, затаив дыхание, разглядывали светящуюся нить. От сердца — к сердцу. Нить, связывающую две души — льва и синей крылатой девочки. Они увидели, как эта нить рвется! Ральф, король и Ксерс чувствовали боль. На их влажных от слез глазах медленно таяла Льярра. Растворялась. Исчезала…

— В первый раз это произошло почти пять поколений назад, — Рикки хлопнула в ладоши, и в центре тронного зала показалась арена предков.

Белоснежный мрамор статуй, горы золотого песка, беспощадно палящее солнце. Огромные львы, прекрасней которых трудно себе представить, горящие синие огоньки — сильфы, с крыльев которых во все стороны разлетается волшебная пыльца. Искрящиеся синим цветом, пылинки тонут в песке, и тут же на этом месте вырастают небывалые, невиданные цветы! Эти цветы львы дарят возлюбленным. На арену выходят двое — правитель и его невеста. Сейчас начнется ритуал оборота.

Ральф и его величество переглянулись. Оба вспомнили тот страшный день. Руки сжались в кулаки, в горле пересохло. Тогда, несколько столетий назад, произошло примерно тоже, но кровь…

Они смотрели на созданное магией сильф видение и понимали — кровь прольется! Львица не обернулась и ее растерзали. Всего пара секунд, и арена залита кровью!

Каждый из львов, что стоял сейчас в мертвенно-синем свете, вспомнил о том, кто он такой. Зверь. Беспощадный зверь, жаждущий крови! Если бы не Льярра, ни сильфы, ни заветы великих предков… О! Они бы уничтожили друг друга еще несколько веков назад…

— А теперь посмотрите сюда, — учительский тон Герры вырвал присутствующих из оцепенения. — Видите? Вот, вот, вот и вот! Это — нити! Нити, связывающие не только нас с вами, но и Льярру с душами львов. Льярра исчезает. А с ней вместе… исчезнем и мы. Смотрите!

Герра и Рикки стали расти в размерах. Они увеличились настолько, что можно было заметить — их тела теряют очертания. Не сильно, но… заметно. Питер Марлоу достал кристалл на цепочке и стал всматриваться. Герра подлетела ближе, опустилась артефактору на ладонь, раскрыла крылышки и стала вертеться перед магом, позволяя себя рассмотреть.

— Процесс нам не совсем понятен, — Рикки вернулась к его величеству. — Ясно одно — он необратим. Мы с Геррой думаем, дело в том, что львы преступили закон братоубийства. Заветы великих предков этому противоречат! Это была чья-то игра. Предательство. Льярра злится на своих детей.

— Хотите верьте, — Герра встала на цыпочки и посмотрела через кристалл на артефактора. — Хотите — нет…

— Может быть, ты знаешь, кого мы арестовали? — спросил совершенно пораженный увиденным и услышанным артефактор Питер Марлоу.

— Нет. Не знаю. Но думаю… кто-то противный, — сильфа нахмурилась.

Король с усмешкой взглянула на своих доверенных лиц:

— Вот видите! — грустно улыбнулся король, вздыхая. — Даже у этих синих жуко…в…

— ЧТО?! — три сильфы — Ральфа, Ксеркса и самого короля подлетели к правителю, гневно зависнув в воздухе и отчаянно работая крылышками. — У КОГО?!

— Я…. Э…. Вовсе не то хотел сказать! Я… наоборот! Я хотел лишь подчеркнуть, что у нас появилась хоть какая-то официальная версия! Первая за все это время — «кто-то противный….»

Сильфы переглянулись между собой, важно кивнули, и удовлетворенные выводом его величества, разлетелись каждая к своему льву.

— Они способны выдавать себя за львов. А может, и не только за львов, — протянул Питер Марлоу. — И непонятно, как их отличить от истинных оборотней и жителей королевства.

— Они не обернулись, — заметил Ральф. — Нет способности к обороту?

— Не уверен, — Марлоу помрачнел. — У них однозначно есть способность к трансформации, а значит, возможно, они могут изобразить и это…

— Тогда почему не обернулись? — удивился его величество. — Этого требует закон!

— Вот именно! — Марлоу улыбнулся и поднял вверх указательный палец. — Закон оборотней! Они не трансформировались, потому что не сообразили. Они не знали, что это необходимо. Но не это самое страшное…

— А что? — с любопытством спросил Ксеркс, который все это время только и делал, что вертел головой от одного оратора к другому.

— Боюсь, если у магов (назовем их пока так), есть способность принимать предложенные формы — они могут заменить кого угодно Надо проверять всех, — артефактор обвел всех внимательным взглядом.

— Сильфы! — неожиданно вскрикнул Ральф Арктур. — У них не может быть сильф. Теперь, когда мы, наконец, вспомнили…

— Вы молодец, Арктур! — в глазах короля вспыхнул огонек надежды.

— Они, конечно, тупые, эти львы, но надежда все-таки есть, — Рикки поддела плечом Герру.

Сильфы сидели на подсвечнике, болтая в воздухе ногами.

— Слабая, но есть — ты права, — ответила Герра подруге. — Они не совсем безнадежны.

— Необходимо как можно тщательней изучить тех, кто оказался у нас, — Марлоу бережно свернул цепочку и аккуратно убрал кристалл в карман жилета.

— Идите, — разрешил король. — Но наш разговор о целесообразности и способах ведения расследования не окончен.

— Я хотел…

— Что вам, Марлоу? — раздраженно рыкнул король, ибо все это ему порядком надоело, слишком много всего свалилось последнее время.

- Уважаемая госпожа Герра может меня проконсультировать?

— С удовольствием, — пискнула сильфа.

Девочка спрыгнула с подсвечника, подлетела к лицу графа Арктура, чмокнула того в нос, пискнув что-то вроде «веди себя хорошо», и важно опустилась на плечо артефактора. Они оба поклонились его величеству и покинули тронный зал.

Глава двадцать седьмая

Алекс

— Я так счастлива…

У Ариадны в глазах стояли слезы. Я только головой покачала. Выглядела сестра растерянной, руки подрагивали, в глазах изумление, словно она так и не могла поверить, что все происходящее случилось именно с ней. Если так выглядит настоящее счастье, то оно… странное.

Любимый мужчина признался ей в любви. Сбылось то, о чем она и мечтать последний десять лет не смела! И что? Где радость?

Тиха. Светла. Погружена в себя, на глазах — слезы…