Страница 4 из 63
— Отец посвятил свою жизнь изучению защиты. Понимаете? Его интересовали артефакты защиты в любых сферах. Защита зданий, людей, оборотней, даже самих артефактов. Это особые плетения, отличные от атакующих. Понимаете?
— Не совсем. Пока. Продолжайте, Марлоу…
— Везде свой вариант плетений, отличный от остальных, — повторила я. — Своя специфика работы с исходным материалом. Я пытаюсь сказать, что специализация артефактора со временем влияет на его магические способности. На силу воздействия необходимых потоков, энергий. На связь с материалом — кристаллами, редкими ингредиентами. Иными словами — защитник не может быстро и хорошо сделать медицинский артефакт. И наоборот. То есть если отец всю жизнь работал с…
Я задохнулась.
— Если он работал с защитой, то запрещенные артефакты он создать не мог? — герцог нахмурился.
— Конечно, нет! Там взаимоисключающие системы плетений! И…
— Я вас понял. Мы обязательно проверим эту информацию у независимых экспертов, однако давайте все же исходить из того, что я вам верю, Алекс… Но как бы вы объяснили тот факт, что во дворце найден артефакт, на котором обнаружены следы ауры вашего покойного батюшки? — оборотень склонил голову набок, уставившись на огонь в камине.
Я даже подпрыгнула. Ариадна собиралась что-то сказать, но я остановила ее жестом. Пусть рычит. Главное, что слушает.
— Мне надо увидеть этот артефакт.
Оборотень молчал. Затем двумя пальцами взял меня за подбородок и придвинул к себе. Так близко, что я почувствовала его дыхание…
— Уверены? Не слишком самонадеянно? Вы были лишь подмастерьем…
— Думаю, на этом все, — поднялась Ариадна, прервав брата и давая понять, что на сегодня разговор окончен.
Пальцы с сожалением разжались, и оборотень встал, чудом опередив адвоката дома Марлоу на долю секунды, и в то же мгновение вопросительно уставился на меня:
— Дама встала, — прорычал он. — Мальчишка!
Я не шелохнулась. Ариадна объявила о финале допроса. Вот пусть и идет. А нам надо подумать.
— Как ты можешь… Вот так. С ними? — презрительно скривился герцог и кивнул в мою сторону.
— С этими презренными торговцами, которые не выучены подскакивать, как только дама встает? — улыбнулась львица. — Легко, Ральф. Не беда, что манеры подкачали, главное — они ценят деловую хватку, выполняют условия договора и в отличие от аристократов — никогда не предают членов своего дома.
— Ариадна…
— Вам пора, ваша светлость.
Мне показалось — оборотень хлопнет дверью от злости. Да так, что дом не устоит. Но нет. Я ошиблась — дверь закрылась деликатно и беззвучно, согласно аристократическим манерам.
Ральф
Он вышел за дверь кабинета. Подальше от сестры и этого… Сына Марлоу. Надо посмотреть, как продвигается обыск.
В первый раз в жизни он бросился по следу отпечатка ауры, в полную неизвестность, без всякой подготовки! Странное состояние. Непривычное, оттого еще более жуткое. Ему, главе службы безопасности, хотелось выть. Выть, запрокинув голову, обращаясь к всесильному солнцу.
Питер Марлоу. Загадочный и … мертвый. И именно у Питера Марлоу служила его сестра, изгнанная из рода, чудом не растерзанная на Арене предков.
Совпадение? Конечно же, нет! Таких совпадений не бывает. У этой истории запах предательства и гнили, он слышит его и скоро, очень скоро встанет на след!
Он не видел Ариадну больше десяти лет. Она почти не изменилась, разве что стала еще прекраснее. Все это время он посылал сестре деньги, но о встрече не мог даже мечтать, а тут…
Оборотень тяжело вздохнул. Надо взять себя в руки.
— Ваша светлость? — к нему подошел дворецкий дома Марлоу.
Пожилой мужчина с подносом, на котором чего только не было, включая высокий графин, в котором плескался янтарный напиток, двигался легко и бесшумно. Легкая, едва уловимая насмешка в голосе при более чем почтительном выражении лица. Слуга даже изобразил легкий поклон.
Интересно… Так не двигаются артефакторы, да и оборотнем от дворецкого не пахло — он бы учуял. Кто же ты, старик? Убийца? Наемник? Да… непростые слуги в доме артефактора Марлоу. Более чем.
— Могу я поинтересоваться…
Старик удивленно поднял брови, услышав вежливый тон. Вот зря он удивляется. Не удалось наскоком и запугиванием — надо сотрудничеством. Все, как хотела Ариадна.
— Одну минуту. — слуга показал на поднос. — Разрешите, я отнесу. Может, Ариадна сумеет покормить Алекса…
— А что? С этим проблемы?
— Мальчишка ничего не ест после смерти отца, — дворецкий тяжело вздохнул.
В памяти всплыл дерзкий худосочный мальчишка — кожа да кости, густые тени бессонных ночей под глазами.
Герцог Арктур не привык, чтобы кто-то смотрел на него вот так — прямо, с вызовом… И это при том, что мальчишка, как и дворецкий — не оборотень. Он бы учуял.
Да. Любопытно тут, в доме Марлоу.
— Отнесите, — кивнул он и старик бесшумно исчез за дверью.
Мда. Скорее всего — наемный убийца. Уж очень движения характерные. Интересно, какие тайны скрывает экономка? Иномирянка? Королева-мать в изгнании? А что, было бы занятно. Хороша семейка… И вишенкой на торте — адвокат — бывшая невеста короля, изгнанная из рода младшая клана Золотой зари. Его сестра.
— Я готов отвечать на ваши вопросы.
Оборотень вздрогнул.
Давно к нему так бесшумно не подкрадывались. Точнее… Никогда. Да что ж за день сегодня?! И что, о предки, тут происходит?
— Пожалуйте в гостиную, ваша светлость — поклонился дворецкий, жестом приглашая пройти вглубь по коридору.
Оборотень кивнул.
— Прошу!
Не успели они сделать и шага, как слух оборотня уловил какое-то гулкое, мерное жужжание, и почти сразу за ним — истошный визг, сменившийся жалобным поскуливанием…
Лев зарычал — и рванул туда, где на сотрудника службы безопасности короны было совершено нападение в доме Марлоу!
«Всех в камеру! — пронеслась мысль, пока он несся вперед. — Я прикажу сравнять этот дом с землей!»
Он влетел в небольшую комнату — и обнаружил молодого сотрудника — у волчонка еще молоко на губах не обсохло — месяца три-четыре после выпуска из Академии. Он стоял, прижав руку к… пятой точке. Над несчастным, агрессивно жужжа, зависли едва уловимые глазу, полупрозрачные, очень искусно сделанные механические насекомые с тонкими, длинными иглами между глаз из драгоценных камней (по всей видимости, это и есть то, отчего пострадала пятая точка щенка). Артефакты были похожи на огромных стрекоз.
— Что здесь происходит? — зарычал герцог, понимая, что его сотрудники, а значит и он сам, попали в глупое положение.
— Я… — молодой оборотень побледнел, глаза забегали.
«Сейчас соврет», — мысленно поморщился с досадой герцог.
С грохотом в комнату вбежали еще несколько волков, в том числе и заместитель герцога Арктура, Сварр, которому пострадавший (за что ему такое наказание?!) приходился родным племянником.
— Я ничего не делал, а они напали.
— Судя по всему, вы что-то разбили, — невозмутимо сообщил присутствующим дворецкий.
— Да как вы смеете, — возмутился молодой оборотень.
— Стре просто так не нападают. Только когда чувствуют угрозу дому. Если бы вы попытались украсть — напали бы роем, не говоря уже о том, что жалили сильнее. Если бы вы замыслили что-то недоброе для хозяев дома — вас бы парализовало, а так — болезненно, но безопасно. Вас лишь попросили быть аккуратнее.
— Что. Ты. Разбил? — прорычал герцог.
— Я?
Мальчишка продолжал упорствовать, пока тяжелая дядюшкина длань не выдала ему подзатыльник — самый действенный способ передачи опыта от одного поколения к другому.
— Еще раз посмеешь солгать, — тихо проговорил герцог. — Вылетишь со службы.
— Простите, ваша светлость, — первым отреагировал Сварр. — Этого больше не повторится.
— Не повторится, — кивнул герцог. — Так что?
Мальчишка отогнул угол ковра. Осколки.
— Там покоится драгоценная ваза, привезенная хозяином с востока, — трагично проговорил дворецкий.