Страница 17 из 63
— Мы будем оспаривать завещание, — решительно заявила адвокат. — Я составлю иск, мы обратимся к гильдии артефакторов и при необходимости дойдем до его величества! Завещание — подделка, и я это докажу!
Морган беззвучно похлопал Ариадне и подмигнул мне. Удивительно, но дворецкий умудрился проделать все это так, что никто ничего не заметил, кроме, разумеется, тех, кому эта пантомима предназначалась. Сердце забилось сильнее. Пока все идет по плану…
— Вы хотите обвинить меня в том, что моя контора нечестно ведет дела? — голос нотариуса от возмущения сорвался на фальцет. — Да я на вас в суд подам! Девчонка!
— А вы? Вы сами не удивлены, господин Хоккинг? — волосы Арианды слегка приподнялись у корней и полыхнули золотом, да так, что нотариус зажмурился, еле сдерживаясь, чтобы не прикрыть ладонью глаза. — Вы знали, как Питер Марлоу относился к детям. Знали, какие отношения у него были с теми, кто служил в его доме. Вам кажется вполне естественным, что он никого, кроме госпожи Нимертии не упомянул в своем завещании? Отвечайте! Я задала вопрос.
— Да как вы смеете разговаривать со мной в таком тоне? — нотариус, горячась все сильнее и повышая голос, тем не менее, сделал несколько шагов назад — подальше от адвоката Рендберг. — Я подам жалобу на ваше поведение в коллегию адвокатов.
— Ваше право, — Ариадна равнодушно пожала плечами, а я почему-то подумала, что еще чуть-чуть, и она могла бы обернуться.
В львицу. Прекрасную, золотую, и очень сердитую! Ну, все. Моя реплика — и уходим!
— Хватит, — я говорила тихо, едва сдерживая слезы, что было совсем не трудно. — Отца больше нет. А мы, как стервятники, делим добычу. Он так решил, и пусть же исполнится его воля…
Глава двенадцатая
Ральф
Хлопнула входная дверь. И стало… тихо. А в душе оборотня кипел гнев, потому как никто даже внимания не обратил на его запреты! Он рычал! Так, что стены тряслись и артефакты замирали, вот только семейство Марлоу это не остановило.
Да что, храни предки Льярру, с ним происходит?!
С ним, новоиспеченным главой безопасности королевства, высшим оборотнем, львом?! Он валяется в постели, в доме главного подозреваемого. А почему? Потому что потерял сознание. Он не удивится, если узнает, что беспечная компания горе-заговорщиков-интриганов его опоила каким-нибудь зельем! Вот только он упал раньше, чем успел принять предложение выпить чашечку кофе. Морган? Подмешал в коньяк что-то такое, что сработало как раз в момент, когда… Нет. Глупости. Он, конечно, не артефактор, но знает достаточно для того, чтобы не верить в подобную чушь.
Как бы ему не хотелось найти объяснение своему состоянию, пока — ни одной зацепки. Увы. И как бы не хотелось обвинить во всем семью так не вовремя умершего артефактора, в душе упорно росла симпатия к этому более чем странному семейству! Осиротевшие брат и сестра как две капли воды похожих друг на друга, преданные, чрезмерно опекающие своих юных хозяев слуги, запах свежих булочек…
Куда они? Из защищенного, будто крепость, дома? Из уютного мирка с камином, коньяком и оборудованной лабораторией? Зачем?!
И он ничего не может сделать. Но он должен! Должен встать! Надо только…
Очнулся оборотень уже одетым. Голова еще немного кружилась, но зато он был одет и, тяжело опираясь на трость, намеревался спуститься в холл, чтобы попытаться спасти этих глупых, глупых, глупых Марлоу! Как дети, честное слово! Вот только влезли эти дети во взрослые игры. Опасные. Смертельно опасные…
Он же сказал, что распутает это дело без них! Или не успел сказать, грохнувшись в обморок?
На мгновение герцогом овладело желание вернуть назад свою нормальную жизнь. Отправится к его величеству и написать заявление об отставке. А что? Пусть назначит его обратно, на место начальника отдела службы безопасности. В конце концов, он отдал этой должности столько лет! И все было хорошо. Он спасал из трудных ситуаций артефакторов, работающих в соседних мирах, следил за тем, чтобы во время заключения договоров были соблюдены их интересы, а если все же кому вздумается совершить противоправные действия по отношению к артефакторам или их семьям, все знали, к кому обратиться!
Все просто. Он спасал артефакторов. Артефакторы это знали и обращались за помощью. Он много работал с похищенными. Находил. Возвращал. Восстанавливал в правах. С самого начала работы в службе безопасности он был защитником, а не розыскником. Конечно, иной раз приходилось искать пропавших — детей и взрослых похищали, захватывали в заложники.
Миры разные…
Вот только он еще никогда не гнался за теми, кто нуждался в его защите! А тут на тебе… Дожил! Те, кого он хотел защитить, просто взяли и удрали от него, засыпав артефактами и уложив в кровать.
Великий предок свидетель — он был предан своей работе, любил ее и был одним из лучших, если не самым лучшим! Но тут, в этой запутанной истории, где переплелись интересы оборотней, короля, его сестры и забавного семейства покойного артефактора… Он вдруг оказался беспомощным. Он не знает, что делать. Не знает, с чего начать.
С того самого момента, как его вызвали во дворец и король лично показал булавку с четким слепком ауры, жизнь превратилась в клубок каких-то нелепостей. Это постоянное чувство, что он уже опоздал! Что его, подобно соломинке, несет по горной реке, где за извилистыми поворотами прячутся улики, факты, следы, но ему не успеть их даже увидеть краем глаза, не то что в руки взять! Он ни на что не может повлиять и ничего не в состоянии проконтролировать! От подобных мыслей становилось дурно. Вот, пожалуйста, еще один сюжет для ночных кошмаров! Мало ему…
Что там, кстати, этот мальчишка говорил о том, что он будто бы бредит? С чего вдруг ему бредить зелеными тараканами? Нет. Не зелеными. Синими? Не лучше. Ладно бы он был пьян. Так нет.
Рассуждая таким образом, лев вышел из спальни и уже подходил к ведущей вниз лестнице, когда оборотня отвлекло мерное гудение за спиной. Сжав трость покрепче на случай, если придется атаковать, герцог развернулся и тут же столкнулся с тяжелым мерцающим взглядом выпуклых искусственных глаз.
Стре. Охранное изобретение Питера Марлоу.
«Ззззззззз!» — рой гудел слаженно, на одной ноте.
Звук был… Как бы это сказать? Не громкий, но и не тихий. Он не был откровенно неприятным, однако вполне себе раздражал. Он не был не высоким, не низким. Единственное что чувствовалось наверняка — артефакты были чем-то сильно недовольны.
Он был недовольным, этот звук!
— Что вам от меня надо? — зарычал лев.
— Зззззз, — искусственные насекомые дружно качнулись и выстроились в стрелку, ведущую в спальню, которую оборотень покинул минуту назад.
— Слушайте, — разозлился герцог Арктур. — Я не собираюсь там валяться! Ясно вам? Мне надо идти.
Ему послышалось, или в жужжании отчетливо прозвучал смешок? Странно. Они же…не живые, эти стре?
— Может, это я вас принял на зеленых тараканов, когда бредил?
— Зззззз! — рой артефактов явно возмущался подобному не вежливому обращению.
— Или… за синих?! — лев задумался, склонив голову набок.
Артефакты замолчали, вращая фасеточными глазами, словно пытались решить: поучить это недоразумение хорошим манерам, или не стоит тратить время?
— Любопытно. Но мне, действительно, надо идти. Хотя бы за тем, чтобы прикрыть спины вашим хозяевам. Отпустите? — он не понимал, зачем разговаривает со всеми этими искусно спаянными железками и драгоценными камнями, но ничего не мог с собой поделать.
Стре, не обращая внимания на его проникновенные речи и продолжая жужжать, перекрыли проход к лестнице, ведущей в холл.
Герцог зарычал. Крушить дом, сражаясь с упрямыми мухами не хотелось, но и оставаться тут он больше не мог…
Сомнения разрешил звук открывающейся двери.
Долгий, долгий скрип. Жалобный, тоскливый, словно входная дверь дома Марлоу сопротивлялась изо всех сил.