Страница 8 из 12
Я озадаченно повёл бровью: пока не могу сказать, что эта юная особа была сумасшедшей. Её рассуждения только доказывали, что она из своих семнадцати неким образом за год выросла в сорок и раскрыла глубины своей души, а теперь, посредством этих писем, погружала читающего – то есть, меня – в эти глубины. Мне не хотелось доставать следующее письмо. Я был тронут этим. Был тронут её неподдельной искренностью. И мне захотелось поговорить с Калусовским о ней, но делать это было ещё рано.
Я взглянул на часы: рассвет остался позади, но было время вздремнуть. Алевтина сегодня в ночное дежурство, значит не придёт меня будить с утра и отправлять высыпаться. Но я решил не перебивать сон, чтобы выспаться дома.
Строчки письма крутились в моей голове, перемешиваясь с моими личными мыслями. Слишком часто я соглашался с её словами. И чем больше я читал, тем больше проникался симпатией к автору писем. Что за глупые проникновения?! Она младше меня на десяток лет! Но её душа гораздо старше её тела… Я сделал себе ещё кофе, и практически залпом опустошил чашку. Поймал себя на мысли, что хочу запереться в том подвале и так же залпом опустошить её письма, не прерываясь на рассуждения от себя. Я выдохнул и пошёл покурить.
На веранде я столкнулся с Дианой – ещё одна медсестра. Сегодня она работала в день, вместо Алевтины.
– Доброе, как ночка? – Закурила Диана, потягивая энергетик через трубочку.
– Доброе, – кивнул я, затягиваясь. – Спокойная.
– Может тебе перебраться на недельку в больничку, устроившись в свободную палатку? Чего зря бензин тратить, – хихикнула она, забравшись на скамью с ногами, подобрав их под себя.
– Я вот тоже думаю, поспать сегодня в первой палате, чтоб не таскаться туда-сюда… – Выдохнул вместе с дымом я, и вполне серьёзно добавил: – Тем более, Калусовский сегодня выходной.
– Я прикрою, – подмигнула мне Диана, выбросив пустую банку энергетика в урну, а за ней дотлевающий окурок.
– Разбуди, как будешь уходить, – решительно ответил я.
– Договорились, – она соскочила со скамьи и скрылась в здании.
А я действительно решил не уезжать домой и закрылся в палате под номером 1, быстро погрузившись в сон.
Глава 3. И ничто души не потревожит
Из крепкого сна меня вывел нежный шёпот и поглаживание по щеке.
– Просыпайся, – мурлыкал голос надо мной.
Поднял голову и увидел перед собой Диану, которая склонилась над моей головой, стоя на коленях около кровати.
– Уже уходишь? – Приподнялся на локтях я и стал нащупывать телефон, который оставил на тумбочке.
– Тебе шлёт смс твоя «Милая», – Диана протянула мне телефон.
Я взял телефон: шесть непринятых вызовов и три смс. Всё от Алевтины.
– Не читала?
– Не читаю чужие письма, – усмехнулась она, присев на край кровати возле моих ног.
Это прозвучало как укор мне. Но я даже бровью не повёл: никто не знал, что я читаю чужие письма. И, можно сказать, их автор позволил мне это.
– Сегодня всё тихо было? – Я встал с кровати.
Диана оставалась сидеть, не отвечая на заданный мной вопрос.
– Поднимись, нужно застелить.
– Оу, ну это задание не для врача. Я справлюсь, – улыбалась она.
– Так что там со спокойствием сегодня? – Я повторил ранее заданный вопрос.
– Будет странно, если ты узнаешь о дневных делах прежде, чем начнётся твоя смена.
И она была права. Я слишком тороплю события.
– Пойду, выпью кофе.
– На тумбочке, – заметила она.
Я посмотрел на тумбочку, где оставлял свой телефон, – там стояла чашка кофе.
– Спасибо, не нужно было.
– Мне захотелось.
– Диана, у меня есть девушка, – я всегда сразу расставлял все точки над ё, не давая ситуации зайти дальше, чем нужно. Диана очень интересная девушка, но мне не нужны любовные треугольники на работе.
– Глупенький, – рассмеялась она. – Я не подкатываю к тебе.
Я напрягся: а выглядело всё именно так.
– Тем более, знаю. И она ждёт тебя на посту.
Я напрягся ещё больше: Диане известно о нас с Алевтиной? Если да, то откуда?!
– В смысле? – Но я тоже был осторожен, может это просто была её уловка, чтобы подтвердить свои догадки.
– Пора облачиться в белый халат, – зевнула Диана, явно не собираясь мне отвечать.
И я не стал допрашивать её. Выпил кофе, взял телефон и вышел из палаты, сначала приоткрыв дверь и убедившись, что Алевтины нет на посту. Я быстро проскочил в свой кабинет и привёл себя в порядок. И только потом прочёл сообщения от Алевтины.
«Спишь?» – первое в двенадцать дня. Потом через час звонок. Потом ещё два. Потом смс: «Всё ещё спишь? Не проспи смену. Целую!» Потом ещё два звонка. Потом смс: «Ты почему не открываешь? Я стою около твоей двери. Думала, вместе поедем на работу…» Потом ещё один звонок. А потом открылась дверь моего кабинета, и зашёл сам автор смс.
– Ты где был? – Подозрительно начала Алевтина без приветствий. – Приехал раньше меня, но в кабинете тебя не было. И не отвечал на звонки и смс.
– Телефон на беззвучке… – Сейчас я сам не понимал, почему не сказал ей, что спал в больнице. А она злилась и предполагала худшие варианты. Она же женщина, им это свойственно.
Как будто «подозрительность» и «ревность» по делу и без передаётся слабому полу с молоком матери. А вот инструкция по применению этих двух качеств не прилагается. И женщины используют их по своему усмотрению. И чаще всего без поводов, или придумывая повод самостоятельно, на пустом месте. Я не хочу сказать, что у Алевтины не было повода. Но своей подозрительностью и ревностью, в данном случае, она пользовалась неправильно.
– Тебе не в чем меня подозревать, – строго ответил я. Более чем уверен, что мягкий и нежный ответ она сочтёт за раскаяние. Из чего будет сделан вывод, что я, всё-таки, в чём-то перед ней виноват.
– Но объяснений так и не последовало, – она присела на диван, пытаясь контролировать свою злость и ревность.
– Человек оправдывается только тогда, когда виноват.
– Как угодно. Сама узнаю.
– Ты хотела сказать, додумаю? – Улыбнулся я.
Ещё одна замечательная черта женщин: додумывать. Обычно в их голове происходит следующая цепочка действий: узнала интересный факт, не нашла истинных подтверждений или нашла ложные детали, вырванные из контекста, а потом додумала так, как, по её мнению, имело место быть в реальности. И, по женским соображениям, всё логично и верно. А потом самое время обидеться на то, что сама себе придумала.
Алевтина недовольно фыркнула в ответ, ведь я пресёк её действия раньше, чем она приступила к исполнению своих женских обязанностей.
Я ни в коем случае не хочу сказать, что все женщины одинаковы. Вообще не существует одинаково мыслящих людей. Если вы думаете иначе, это только подтверждает сей факт. Но существуют некоторые алгоритмы мыслей и действий, которые совершают многие. Ведь человек может узнать себя в каком-нибудь афоризме, например. Может согласиться с чьими-то высказанными мыслями. Но ему всё равно захочется выкинуть из данной фразы слово, или же, наоборот, добавить, чтобы эта фраза полностью соответствовала ему. Он согласен, но хочет подредактировать, чтобы быть автором, а не цитировать автора.
Алевтина была умной женщиной, начитанной и эрудированной, но это не мешало ей следовать алгоритмам глупых. Так происходило не только с ней. И я тоже попадался на такие уловки. Скорее всего, я повёл бы себя так же ревниво на её месте.
– Прекрати придумывать проблемы в наших отношениях на пустом месте, – я поставил чайник и надел халат.
– Мне же больше заняться нечем! – Алевтина закипала быстрее, чем чайник.
– Видимо, да. Лучше давай обсудим одну деталь. Мы обоюдно решили, что не будем афишировать наши отношения на работе. Ты была согласна, как мне казалось.
Она задышала чаще, но молчала.
– Ты считаешь, что отношения не могут быть настоящими, если не вынести их на обозрение окружающих? – Наконец чайник дошёл до кипения, и я стал делать кофе себе и Алевтине.