Всё коварство варгов

Получилось просто замечательно на мой взгляд! У меня даже боль отступила при виде этого великолепия!

А совсем хорошо мне стало, когда я заметил, что в комнате как-то посветлело…

Высунувшись тут же в окно, я с нескрываемой радостью обнаружил, что полуночную тьму сменила уже предрассветная серая хмарь. Ещё немного, и восток зарозовеет, предвещая восход солнца!

Забравшись на подоконник раскрытого окна с ногами, я принялся с нетерпением ожидать сей замечательный миг.

Рассвело… И я, радостно улыбнувшись, невзирая на отступившую, но ещё дающую о себе знать боль-ломоту во всём теле, торжествующе выдохнул:

– Вот и всё!

Испытывая небывалый подъём духа, я быстро крутнулся по комнате – заметая, так сказать, следы. Всё оружие клыкастых я собрал и засунул под кровать – там они не сразу его обнаружат спросонья. Самих юных хищниц – развязал. И, избавив от кляпов, уложил на постель. Собрал все свидетельства моего пребывания здесь, намереваясь забрать их с собой. Ну и, счастливо улыбаясь, покинул логово варгов. Не забыв напоследок пройтись быстросхватывающимся столярным клеем по прилегающей к коробке кромке двери – крепкой, дубовой, какую без тарана и не вышибить, пожалуй!

Закрыв затем ещё нумер со спящими кошечками на ключ, я, посмеиваясь, покинул таверну. Выйдя на крыльцо, посмотрел по сторонам и направился к близлежащей мусорной вазе. Куда и покидал тряпки-кляпы, куски бечевы, да все эти художественные принадлежности. А заодно туда же отправился и ключ…

Избавившись от всего этого барахла, я решительно пошагал в сторону храма Арис. Но по мере приближения к нему, мои шаги становились всё медленней и медленнее…

Да, знаю, что это неправильно – надо тупо исчезать мне сейчас с концами, да и всё. Но… Но так ужасно хочется увидеть неописуемые мордашки варгов, когда они проснутся… что удержаться от соблазна полюбоваться на эту картину просто невозможно!

Обнаружив себя стоящим на тротуаре, на полпути к храму Арис, и не желающим двигаться дальше, я понял, что перебороть себя не смогу. И, махнув рукой, развернулся. Чтобы отправиться назад, к таверне "Баттели".

Само собой в комнату варгов я не сунулся – удовлетворился тем, что расположился на крыше дома через улицу. Как раз напротив их распахнутого окна. Уселся там, на самом краю, и принялся ждать, болтая свешенными вниз ногами и неспешно лопая здоровущее сочное яблоко, свистнутое по пути сюда с тележки развозчика фруктов…

Я уж начал потихоньку преисполняться нетерпения, когда клыкастые начали просыпаться под воздействием утренней прохлады, проникшей в их комнату. Первой очнулась Мирра – мне её, лежащую на правой стороне постели лучше всех было видно… Голову подняла. Очумело помотала ею. Охнула, закатывая глаза. И, вновь распахнув их во всю ширь, принялась тормошить своих сродственниц. По очереди. И действуя только левой рукой, так как правую она прижимала к голове – похоже жутко болящей.

Пробудились все варги. И давай страдальчески охать-ахать, держась за головы и болезненно морщась. Но оклемались быстро. Очень быстро. Минуты не прошло, как они пришли в себя. И… И одновременно застыли, обнаружив разрисованные мордашки друг у дружки, а так же кошачьи ушки и хвосты.

"Да-а-а, это стоило увидеть!.. – подумал я едва удерживаясь от смеха, при виде потрясенных выражений лиц девчонок.

Однако, полюбовавшись на радующую глаз и согревающую сердце картину, я всё же решил что чего-то здесь определённо не хватает… И… И запулил в окошко юным хищницам яблочным огрызком, торжествующе выкрикнув:

– Что, поймали, кошки драные?!

Этого хватило для приведения сложившейся картинки к идеалу. А триумфальное попадание яблочным огрызком прямо в лоб Мирре, резко повернувшей голову на звук моего голоса, оказалось тем штришком, что отделяет просто мастерскую работу от настоящего шедевра!

Приветливо улыбнувшись ещё варгам, я помахал им рукой, любуясь крайней степени их ошеломления вкупе с какой-то умилительно-детской растерянностью! Которую усугубляли подрисованные кошачьи мордашки и ушки!

Жаль нет у меня артефакта, способного сохранять видимые картинки и потом воспроизводить их в виде призрачных иллюзий! Определённо, запечатлей я этот миг, он имел бы неизменный успех среди ценителей такого искусства!

А так… Так налюбоваться вдоволь этим дивным видом не удалось. Юные хищницы быстро опомнились. И Мирра, издав какой-то преисполненный непередаваемого возмущения мявк, рванула к окну! Не иначе – чтобы скакнуть из него, прямо ко мне на крышу!

Наивная… Так бы и шмякнулась прямо вниз на мостовую, если бы не Лара и Вэлэри, что в последний миг успели ухватить её за хвост и втащить возмущённо шипящую брюнетку обратно в комнату! Ну так правильно – паралитический токсин так быстро не отпускает… И даже интересно было бы посмотреть на погоню за мной, организованную клыкастыми в таком состоянии. Сразу на смех пробивает, стоит только представить себе картину ковыляющих следом на подгибающихся ногах, держась за стеночку, варгов, сдавленно ругающихся и упрашивающих меня не идти так быстро!

– Ну всё – прощевайте, кошечки! – дурашливо выкрикнул я напоследок, стоило только юным хищницам переглянуться и исчезнуть от окна – бросившись к двери. Поднялся на ноги, руки отряхнул, и независимым шагом направился на другую сторону ската крыши. Не скрывая улыбки при этом.

– И куда это ты собрался?.. – прозвучал из-за моей спины чарующе-нежный голосок, наполненный каким-то игривым подмурлыкиванием.

У меня от неожиданности сердце просто ухнуло вниз! И я так резко рванул с места, что мои ноги сорвали черепицу! Потому как моментально опознал прозвучавший голос! Принадлежащий не кому-нибудь, а самой Фелис Блэкворт! Той ещё красотке, на которую неизменно заглядываются все мужчины, а по совместительству – хорошо известной всему Гармину представительнице Тайной Стражи!

Но мой суматошный рывок канул втуне… Потому что в том же миг я, загребающий ногами, повис бессильно в воздухе… И нет, это была не магия… меня попросту молниеносно схватили за шиворот и чуть приподняли над поверхностью крыши… А потом развернули лицом к себе…

– Так куда это ты собрался, мышонок?.. – всё тем же обворожительным голоском поинтересовалась Блэкворт. И, явно наслаждаясь обуявшим меня ужасом, широко улыбнулась ещё, продемонстрировав мне свои едва ли не двухдюймовые клычищи! На фоне которых просто меркнут махонькие клычки тройки юных хищниц! А потом, когда я судорожно сглотнул, потрясённо глядя на эдакий ужас, она убрала их и повинилась, без особого раскаяния впрочем: – Извини, не смогла удержаться…

Улыбнувшись ещё раз, уже без выпускания клыков, девушка поставила меня на ноги. Отпустила. И быстро, но тщательно охлопала всего, обыскивая.

Обнаружив забытую мной во внутреннем кармане куртки тонкую пачку банковских векселей, она быстро пролистнула её. Удовлетворённо кивнула, и… и сложив вдвое, с некоторыми сложностями засунула в задний карман своих вопиюще откровенно обтягивающих девичьи ягодицы штанов! Кошель мой вытащила, развязала, и убедившись что в нём лишь невеликое количество монет, сунула его обратно мне в карман. И продолжила сноровисто обыскивать меня… Пока не добралась до мешочка с артефактным браслетом. Вытащив же его и уставившись на завораживающе красивую вещицу, она сделала небрежно-царственный жест рукой:

– Свободен.

Я, признаться, не поверил своим ушам. И поражённо уставившись на неё, переспросил: – Я… Я, что, могу уйти?..

Прекратив любоваться на занятную вещицу-артефакт, Блэкворт вроде как с удивлением воззрилась на меня, спросив: – А зачем ты мне? Артефакт наш возвращён, что ещё надо?.. – И, едва не рассмеявшись затем, придвинулась ко мне и, мягко сдвинув воротник куртки, обнажила мою шею, да, взявшись провокационно-нежно поглаживать её тыльной стороной указательного пальца там, где виднелись следы укусов юных хищниц, промурлыкала: – Или ты предлагаешь мне тоже поохотиться на тебя?.. – И оскалилась довольно, когда я, отшатнувшись, судорожно замотал головой.