Страница 2 из 7
Что я делаю?! Таю в руках первого попавшегося знакомого незнакомца, теряю контроль и возбуждаюсь?! Какого черта?! Я дернулась назад, освобождаясь от непрошенных ласк. Низ живота окаменел. Все внутри требовало продолжения.
И в ту же секунду незнакомец дернул мою шубку на себя. Пуговицы с треском полетели вниз, выставляя напоказ мое тело. Пульс зашкаливал. Его губы обожгли нежную кожу шеи. Рука властно исследовала все изгибы моего тела, распространяя порочное желание. Грудь выгнулась к нему навстречу. Его губы мгновенно поймали затвердевший сосок. Язык играл с ним, заставляя разум отключиться. Живот свело судорогой. А мой незнакомец все продолжал терзать тело, требующее волнующего продолжения.
Его рука скользит вниз, раздвигая онемевшие ноги. Следом его пальцы вновь накрывают чувствительную точку.
Я не знаю его имени. Не вижу его лица. Зажата между столом и его разгоряченным телом. Истерзанная и пылающая. И… я хочу его. Хочу…
— Хочу… — с губ срывается одно единственное слово.
Слово — сигнал. Его ладонь на мгновение исчезла.
Слышится жужжание молнии брюк, шуршание ткани, скользящей на пол. Резким движением он дергает на себя мои намокшие трусики. Слышится хруст. И вот я уже стою перед ним в белых кружевных чулках и истерзанном бюстгальтере, уже не скрывающем мою возбужденную грудь.
Одним движением он подтягивает меня к себе и резко разворачивает. Мои ягодицы мгновенно опаляются его желанием. Еще движение — и моя грудь уперлась в прохладную поверхность стола. Мои руки заведены назад и обездвижены.
Он входит медленно, слишком медленно, воспаляя все мое возбуждение. Свободную руку возвращает на грудь, по-хозяйски ее сминая. Делает несколько неторопливых движений, едва касаясь моих ягодиц. Мои бедра подаются ему навстречу. Почти кричу «быстрее». Но ему понятно и без слов.
Темп ускоряется. Пульс на пределе. Я замираю и… мгновения блаженства толчками заполняют каждую клеточку изнеможённого тела.
Мои руки на свободе. И первое, что я делаю — разворачиваюсь, дергаю маску и…
— Вы… ты?! — от осознания личности моего любовника все слова разом покинули мой разум. Прямо на меня, улыбаясь одними глазами смотрел мой непосредственный руководитель. И все сразу становится на свои места. Совместные проекты. Работа сверхурочно. Вместе. Его двусмысленные фразы, странные предложения… Но я все время говорила «нет».
— Больше ни одного отказа от тебя я не приму, — его губы жестко накрыли мои, унося сознание в водоворот чувств и эмоций…
2
Стоп. В воспаленном мозгу яркими вспышками разрасталось понимание происходящего. Я, Киселева Мария Викторовна, только что поддалась на уловки самого прославленного бабника нашей компании по совместительству своего начальника и… отдалась ему. «Мать Моя Женщина!» — как любит восклицать Ленка, хватаясь за голову. Быть этого не может!
Мои ладони резко уперлись в его расслабленную грудь, прерывая связь наших разгоряченных тел.
— Что… что такое? — человек, которого я на протяжении трех последних лет звала Дмитрием Александровичем и на «вы», мягко обхватил меня за плечи. В его зеленоватых глазах плескалось желание вперемешку с непониманием.
— Это не… Я не… Черт! — дрожащими пальцами я запахнула полы платья-шубки и в этот момент пронзительный звонок телефона оборвал мои стыдливые мучения.
Раздраженно выхватив телефон из кармана мой начальник уставился в экран. Секунду его терзали сомнения.
— Извини, нужно ответить, — он кивнул в мою сторону, сделав пару шагов назад, наконец прекратил страдания смартфона, — Что? Нет. Нет, и это не обсуждается. Прекрати…
Сердце подкатывало к горлу. Ладони, упирающиеся в гладкую поверхность стола, намокли.
Взгляд зацепился за светлую полоску, обозначающую местонахождение входной двери. Надо бежать. Быстрее бежать из проклятого места моего позора. Бежать и забыть происходящее как кошмарный сон.
Набрав в легкие как можно больше воздуха, будто готовясь нырять в воду, я рванула к спасительной свободе и, о чудо, добралась до коридора, ослепившего своим пронзительно ярким светом. Ноги понесли меня по направлению к гардеробу. Дрожащие пальцы сжимали части шубки так и норовившей распахнуться. По телу волнами прокатывала нервная дрожь.
Заберу куртку, вызываю такси и домой! Быстрее в ванну отмываться от чужих рук, губ и чужого тела. В горле саднило от бега, перед глазами все плыло. Нет, это точно самый дерьмовый год! Для полноты картины не хватало только…
— Машка! — звонкий голос Ленки раздался над ухом как раз в тот момент, когда перед глазами уже замаячило окошко с улыбчивой дамой-гардеробщицей, — У меня прикинь, мелкий заболел… А ты куда несешься… Мать моя женщина! Что случилось?!
Еще чуть-чуть и без того огромные карие глаза подруги вывалились бы из орбит. Да, я выглядела паршиво и без зеркала ясно. Разодранное платье, размазанный макияж и кокошник, съехавший на затылок. Этакая жертва алкоголя на пробежке.
— Лен, давай не сейчас… — и в этот момент за спиной раздались мужские голоса, заставившие меня нервно дернуться в сторону балконного проема, увлекая подругу за собой. Не хватало еще, чтоб кто-то из коллег увидел меня в таком обличье.
— Да какого хрена происходит! — подруга загородила меня своими пышными формами, — Выглядишь будто от маньяка сбежала…
— Не от маньяка, — краем глаза я успела заметить мужчин, направлявшихся к выходу и не обративших на нас никакого внимания, — От Соколовского. Мы… переспали.
Делать из этого тайну перед подругой я не собиралась. Ресницы Ленки затрепетали.
— Соколовский. Тот самый Соколовский, который пере…л половину офиса? Тот, который ни одной мало-мальски симпатичной бабы мимо не пропустил? Тот, которого ты тысячу раз отшивала?
— У нас один Соколовский, — я фыркнула, — И не смотри на меня так.
— Он что, заставил? Или напоил? Я-то смотрю ты какая-то неадекватная…
— Я сама, — обвинять в чем-то Дмитрия я не имела права, он бы не притронулся ко мне без этого идиотского распутного «хочу…» — У него свои…хм…приемы.
Тело содрогнулось от нереального ощущения его рук на коже. Нет-нет-нет. Хватит!
— Машк, ну ты, блин, даешь! Ты ж замуж собиралась, а не в койку…
— Я и в койку не собиралась. Так… получилось. Лен, давай потом поговорим. Домой жуть как хочется. В душ и спать.
На лице подруги играло жуткое любопытство, которое она всячески пыталась подавить.
— Черт с тобой, — Ленка подхватила меня под руку, — Идем такси вызывать.
Поездка в старенькой иномарке с водителем-шутником не отложилась в памяти. Я просто села на заднее сидение, а спустя мгновение уже оказалась возле еще недавно незнакомой блочной девятиэтажки. А теперь это был мой дом.
Необжитая маленькая однокомнатная квартирка, которую мне посчастливилось снять в прошлом месяце, встретила прохладой и одиночеством. Прямо на пороге я вылезла из разодранной одежды, оставив на пыльном коврике «кокон» и голышом направилась в ванну.
От прохлады по коже мягкой волной шли мурашки, заставляющие вновь и вновь вспоминать событие этого злосчастного вечера. Эти чертовы руки будто до сих пор сминали кожу, доводили разум до изнеможения, заставляя думать лишь о том порочном наслаждении. Жар в груди разрастался. Дыхание учащалось. Низ живота предательски ныл от неудовлетворенности. Дрожь прокатилась по ногам.
Это невозможно. Почему я, женщина в здравом уме и твердой памяти веду себя как школьница после первого поцелуя? Почему сердце рвется из груди при одном только имени «Дмитрий»? Как бороться с этой чертовщиной?!
Вода все смоет. Все забудется. Я просто стала «очередной» из послужного списка нашего офисного мачо. Смирись, Киселева…
Горячая вода приняла мое тело, жадно исследуя каждый сантиметр. Кожа за секунды покраснела. Ощущения прикосновений становились все слабее. Вода забирала все, без остатка, оставляя лишь приятное опустошение. Сердце успокоилось. Но тут…
Телефон с бортика ванной издал короткий звук «динь». И следом еще «динь-динь-динь». Похоже, что Ленке все же приспичило узнать подробности моего увлекательного вечера.