Страница 46 из 48
— Мне нравится! Честное слово! Очень нравится! Я в восторге! — бросаюсь на шею любимому, давая себе в этот момент обещание, что больше никогда, никогда не стану себя накручивать. Что с этого момента безоговорочно ему доверяю. Что любое недопонимание прежде всего с ним буду обсуждать, а не накручивать себя.
— Правда нравится? Мы можем поменять, — снова переспрашивает Герман. Меня поражает, с каким терпением и трепетом он относится ко мне. К моим желаниям…
— Нет! Ни за что! — восклицаю, про себя подумав, что, наверное, машина цвета неба мне и правда подошла бы больше. Но я стесняюсь сказать об этом…
— Ну тогда… садись, — улыбается широко Самойлов.
— Сейчас?
— Да. Хочу, чтобы ты испробовала авто.
Послушно сажусь. Возле коробки передач сразу вижу красную бархатную коробочку.
— Это тоже мне?
— Да. Открой пожалуйста.
Внутри кольцо. Обручальное. С бриллиантом… На глаза наворачиваются слезы.
— Ты выйдешь за меня, Синичкина? — спрашивает Герман, усаживаясь рядом на переднее пассажирское сидение.
— Да… — выдыхаю, сжимая руль.
— Тогда поехали, любимая.
— Куда?
Вперед… если честно, ты в таком боевом настроении, что стесняюсь предложить на сегодня, в качестве ночлега, свою квартиру в городе. Очень хочется… побыть с тобой наедине.
Глава 26
Эпилог
Три месяца спустя. Август. Свадьба.
— Дорогая, я в восторге! Какая шикарная свадьба получилась! Когда ты сказала, что она будет в вашей деревне, я, честно признаюсь… — и тут Кира, видимо, теряет желание откровенничать и замолкает. Приходится ей помочь:
— Думала, я с ума сошла? Так многие подумали. Но мне плевать.
— Насть, ну что я могу сказать, ты меня переплюнула в экстравагантности, детка. Пусть у вас все будет чудесно, с Германом. Вы это заслужили. Он тебя безумно любит. Я в этом уверена.
— Ты сказала чудесный тост, только мы не за столом, — с улыбкой обнимаю подругу.
Мы с Кирой решили немного отдохнуть от шумного застолья, от гостей, празднующих нашу свадьбу, и прогуляться по огромному участку, который примыкает к дому Германа. За несколько месяцев все так изменилось! После случая в бане, страстной ночи, не менее страстном вечере, когда я едва не разбила свадебный подарок от любимого, лопатой, за что мне стыдно до сих пор…
Так вот, с тех пор мы с Германом больше не расставались, не спорили, не ссорились. Мы учились понимать друг друга, узнавали друг друга. Герман уговорил меня на небольшое путешествие — в Париж. Там мы провели восхитительные две недели. Вернулись другими. Влюбленными по уши, счастливыми до невозможности.
Впрочем, я не имею привычки врать самой себе. Я влюбилась в этого мужчину еще когда он был от меня далек, как звезда. Все началось именно тогда, иначе никогда с нами бы не произошло новогоднего приключения. Я не отдалась бы просто абы какому мужчине на одну ночь. Я отдалась любимому, пусть я и не была с ним знакома достаточно. Я любила. Может быть, это все неважно, но я верю, что мы были предназначены друг другу свыше.
По возвращении из Парижа, строительство, как оказалось, шло полным ходом. Холдинг Самойловых был подключен к этому вопросу, Герман использовал служебное положение на полную катушку. Дом мой дорогой супруг задумал очень большой. Поэтому, скупил еще несколько участков вокруг. Кто-то из соседей давно мечтал переехать в город, кто-то просто купить дом получше. Заплатил Самойлов соседям щедро. И рядом с нашим с мамой домиком вырос гигант. Не дворец Галкина, конечно, но что-то близкое, (это мы с мамой так шутим иногда). Не замок у нас, но дом — замечательный, большой, просторный, очень красивый.
Свой старый домик мы с мамулей твердо решили сохранить, потому что родительница упрямо заявила — в замок к нам жить не пойдет, останется в своей хате, со своими тремя котами, хотя я со временем все равно заберу Снежка. Малыш, которого я подобрала первого января возле дома Германа вырос в огромного ласкового кота, стал ужасным обжорой и проказником, перегнал по размеру и Вальтера, и Филина. Мамуля в нем души не чает, я тоже. Поэтому трудно договориться, с кем будет жить Снежок.
Ну и овчарка Герда, конечно, с мамой останется, привыкла она уже. Хотя и участок Германа признала своей территорией — забор то между нашими домами мы снесли.
Остальное наше хозяйство было расширено, наняли несколько работников, и Зорька переехала чуть дальше, как и куры — на ферму, которую тоже построил Самойлов. Он делал это совершенно искренне — влюбился в деревню, в фермерство, дал работу жителям деревни, за что его выбрали главой. Народ Самойлова просто обожает. Иногда подшучиваю над любимым, что ему прямая дорога в политику. А про себя сплевываю и по дереву стучу. Не надо нам этого. Достаточно любимой деревни, дома, забот с животными да детишками. Герман так поглощен фермой, что «Ветер перемен» отошел на задний план. Впрочем, занявший место руководителя Игорь, прекрасно справляется со своими обязанностями. А Вика Фролова наконец поймала удачу за хвост — стала его секретаршей. Подозреваю, что эта мадам полна мечтаний повторить мой путь. Ну что же… удачи. Хотя я бы Игорю такую жену не пожелала…
— О, к нам направляется твой муж, кажется, он тебя потерял, — посмеиваясь, говорит Кира. — А я пойду к своим хулиганам, боюсь, Денис там уже изнывает.
***
— Что происходит? — спрашивает тихо Герман, подойдя ко мне.
— В смысле?
— Ты ушла, я подумал, что это из-за Фроловой. Я потанцевал с ней, зря, конечно. Но она такая жалкая… Не смог отказать ей.
— Как мило! Из жалости! — фыркаю возмущенно. — Откуда она вообще взялась? Мы точно не присылали ей приглашение!
— Она пришла с Игорем, — кривится муж. — У него же приглашение на два лица. Додумался… притащить свою секретаршу. Тоже мне, парочка.
— Хм, ну лучше она, чем Лика, — фыркаю.
— Ты моя ревнивица, — притягивает меня к себе Самойлов, правда полноценно обхватить меня, ему мешает мой живот. Все ж таки, осталось полтора месяца до родов. Герман впивается в мои губы поцелуем, и я отвечаю ему со всей страстью. Да, так вышло, что невеста-колобок из меня получилось. Может кому-то это даже повод для ехидства, когда приезжала в холдинг на мой живот красноречиво поглядывали — типа залетом босса зацепила. А уж быть колобком на свадебных фото… Меня отговаривали все: мама, Вера, Кира. Говорили, что лучше подождать до родов. Но я хотела свадьбу летом! Хотела именно здесь, на нашем участке, который создал мой мужчина специально для меня. А Герман, в свою очередь, не хотел ждать родов, потому что ребенок, по его мнению, должен появиться только в законном браке и никак иначе! И если ценой тому мой внешний вид — то это дело десятое. Ну что я могу сказать на это — влюбляюсь в этого мужчину с каждым днем все сильнее! Он лучший!
Мой дорогой фей-крестный, Паоло, постарался, и создал для свадьбы потрясающее платье, я в нем себя стройняшкой чувствую. Невесомая фантазия модельера сделала мой образ воздушным и сказочным. Этот экстравагантный мужчина, разумеется, приглашен почетным гостем на наш праздник. Сейчас, когда подходим к гостям, вижу, что Паоло танцует с моей мамулей. А они красивая, кстати, пара, — отмечаю про себя. К тому же мама обожает шить, придумывать, так что кто знает. У этих двоих много общего.
Когда возвращаемся к гостям, ловлю на себе взгляд Фроловой, в котором явно сквозит зависть… Вздыхаю про себя — без нее я бы точно обошлась на этом празднике жизни. Но напоминаю себе, что надо быть добрее к людям.
На самом деле, я уже давно не ревную Германа. Ну, то есть ревную конечно, но Самойлов, честно, не дает никаких поводов. Когда были в Париже, мы открыли перед друг другом все секреты. И Герман признался, что целовался на юбилее отца с Ликой — случайно. То есть, она набросилась, а он сначала замер от неожиданности, а потом оттолкнул, но корректно — не хотел обидеть. Но я уже убежала. Меня он не видел, не знал, что наблюдаю эту сцену. Больше ничего подобного не повторялось. Мы встречали Лику довольно часто, на разных приемах и тусовках. Герман вел активную жизнь, мы ходили на открытие галерей, на юбилеи, на разные мероприятия района, благотворительные вечера. Лика обходила моего мужа стороной — я следила за этим крайне внимательно. И все равно, не простила данной мадам того поцелуя. Поэтому на свадьбу не пригласили ее. Только Игоря. С ним у нас продолжались дружеские отношения. Герману это не нравилось, на что я резонно отвечала, что с Игорем я не обжималась и не целовалась ни разу в жизни, а значит, ревновать не к чему.