Страница 18 из 48
— Ничего, главное, что все поправимо, ты выздоровеешь! — успокаиваю подругу.
— Да… вот только работу потеряю…
— Нет, зачем так пессимистично. Ничего ты не потеряешь, дорогая…
— Насть, на это место метит каждая вторая. Сейчас Фролова зубами вцепится… Пока я поправлюсь куча времени пройдет. Думаешь кто-то отдаст без боя мне место? — продолжает накручивать себя подруга.
— Дорогая, босс сам сюда прискакал. Думаешь, это ничего не значит?
— Он конечно очень отзывчивый парень, — задумчиво говорит Вера. — Такого начальника найти — счастье. Но он прежде всего бизнесмен. Секретарша на длительном больничном? Я же не акционер, не начальник отдела. Просто секретарша, Насть. Заменить — раз плюнуть.
— Мне кажется, ты зря себя так настраиваешь. Сама говоришь, босс хороший и он тебя ценит, определенно.
— Слушай Настюш, а может пока я болею, ты меня заменишь? — оживляется Вера.
— Что? Ох, нет!
— Я только тебе доверяю, больше никому.
— Я не могу! — восклицаю испуганно. Нет, я конечно очень хочу помочь Вере, но не такой ценой! Нельзя, нельзя мне к Самойлову. — Ни за что!
— Почему? — удивленно спрашивает Вера.
— И правда, почему? — раздается позади голос Самойлова.
— О, Герман Александрович… — Вера сразу подбирается, спину выпрямляет. — Мне так не ловко, простите ради бога. Все дочь моя окаянная, не умеет мужчин выбирать.
— Мам ну это то тут причем, чего ты меня позоришь, — всхлипывает Лика и выбегает из палаты.
— Зря ты так, Вер. Любовь зла, — произношу и осекаюсь, потому что Самойлов смотрит на меня пристально.
— Так, вернемся к нашим баранам, — откашлявшись меняет тему Вера. — Я так понимаю, Герман Александрович меня поддерживает в идее попросить тебя о замене, Насть.
— Полностью, — кивает Самойлов. Тем более, когда мы ехали вас искать, Вера, то именно об этом и договорились. Настя должна стать моей…
И вдруг осекается, делая фразу просто неприличной!
Он точно это намеренно сделал! Не договорил слово! «Моей секретаршей»!
Надо было за ним продолжить, но я растерялась и впала в шок.
В этот момент, стоя у входа в палату, я собиралась догнать и утешить Лику, которая явно убежала в полном раздрае чувств. Но сказанное, меня прошибло от макушки до пяток, так что я упала на стул возле двери. Если бы не он, наверное, по стенке бы сползла. Ловлю ошарашенный Взгляд веры. Самойлов что-то набирает в телефоне как ни в чем не бывало…
— Моей секретаршей, — наконец добавляет лениво босс, видимо заметив звенящую тишину в палате. — Извините, у меня важная деловая встреча. Выздоравливайте, Вера. Настя, даю вам на сегодня выходной, побудьте с подругой, поддержите. А завтра в девять ноль-ноль — у меня в приемной. Вера, от вас нужны инструкции, чтобы все прошло максимально гладко.
— Да, конечно, Герман Александрович, — лепечет Вера.
Самойлов покидает палату.
— Хм, между вами что-то явно происходит, — произносит подруга, пытливо разглядывая меня.
— Не говори ерунды, — отмахиваюсь.
— Почему тогда ты так против быть его секретаршей?
— Разве это имеет значение? Я его секретарша!
— И Снегурочкой ты быть не хотела, — задумчиво продолжает копать в нужном направлении Вера.
— Ну что поделать, нет во мне скрытой Марлен Дитрих, — кривлюсь.
— Скажи правду, Насть? Мы вроде всегда всем делились, — настаивает подруга.
— Не понимаю, что ты хочешь от меня услышать.
— Ну, например, что босс домогается тебя, а ты — с ума сходишь от отвращения. В этом случае я категорически не позволю тебе замещать меня. Да что там… Сама уволюсь по собственному желанию!
— Ты же знаешь, это не так. Самойлов… Разве ему надо кого-то домогаться, — вздыхаю горько.
— У вас точно ничего нет?
Мне становится стыдно. Вера всегда делилась всем, да и я раньше была предельно откровенна…
— Мы переспали, — признаюсь, низко опуская голову. — Случайно. В новогоднюю ночь… Никакого насилия, разумеется. Сплошная романтика. Поэтому мне конечно непросто работать с ним так близко. Но я справлюсь, Вер. Мне нельзя потерять эту работу…
— Ох, дорогая… Я даже не знаю, что сказать. Прости что давила на тебя. Приставала, в душу лезла. Ох, что же делать?
— Да что тут сделаешь? — спрашиваю горько. — Все уже сделано…
— Нет, я ему позвоню… Герману Александровичу. Скажу, что передумала. Что ты не можешь.
— Не надо, Вер. Назвалась груздем… Придется лезть в кузов. Под названием «женщины Германа Самойлова».
— А может это судьба, Насть? — задумчиво спрашивает Вера. — Может вы созданы друг для друга!
— Нет, ну что ты. Мы точно разного поля ягоды. Я в деревне живу, он в пентхаусе. Эх…
— Ты его любишь?
— Нет!
— Но он тебе очень нравится? Я же тебя знаю, ты бы ни за что не стала… просто так.
— Не знаю, это просто случилось. Спонтанно.
— Расскажи.
— Да что рассказывать? Давай лучше рабочими моментами займемся. Проинструктируй меня так, чтобы не сесть в лужу и не упасть в грязь лицом, ок?
— Хорошо, — улыбается Вера. — Вот такой настрой мне нравится, Синичкина.
— Угу. А ты давай на скорейшее выздоровление настраивайся. Чтобы освободить меня от барского ига.
— Договорились, — кивает подруга, с улыбкой до ушей и хитринкой во взгляде. — У нас обеих есть теперь стимул.
Глава 11
Ну и конечно с самого утра как-то все не заладилось. Я выехала очень рано, но угодила в пробку.
В результате, чтобы не опоздать под конец гнала как сумасшедшая, каких нервов это стоило!
В лифт влетела в последнюю минуту, когда он был уже перегружен, с трудом протиснувшись в угол.
Обычно я всегда жду следующий или поднимаюсь по лестнице… но босс обитает на последнем этаже, туда мне дыхания не хватит добежать. Буду ползти последние пять этажей еле живая…
Помимо прочего, именно сегодня босс устроил большое совещание глав отделов, и я, помятая, потная как мышь под метлой, едва вбежав в приемную получила выговор перед всеми, и приказ сделать пятнадцать чашек кофе! Пятнадцать, Карл!
Ясное дело, это не прибавило мне хорошего настроения.
Стоило справиться с этой задачей и радостно отметить, что ни капли на себя при этом не пролила, что для меня — почти что подвиг, вернуться в приемную и начать разбираться на рабочем столе, раскладывая стикеры-подсказки, которые мы вчера подготовили совместно с Верой, как меня отвлек от работы Венедиктов.
— Привет! — его взгляд буквально сверлит меня.
— Привет, Вадим, — отвечаю спокойно, хотя внутри все трепещет, в груди растет нехорошее предчувствие. Вот неспроста он зашел… — Тебе что-то надо?
— Да, справку по моим доходам подписать. Для налоговой. Сделаешь?
— Давай, конечно.
Открываю папку с бумагами, которые должна отнести сегодня на подпись шефу. Венедиктов отдает мне свой документ.
— Знаешь, а я ведь не поверил, — говорит он с грустью.
— Ты это про что?
— Да про то что ты Веру подсидела.
— Кто такую чушь сказал? Что значит подсидела? Я ее заменяю, временно.
— Ну да, конечно. Кто поверит. Да ты еще на корпоративе виды на босса имела.
— Да с чего ты все это взял? — вскипаю.
— Ты меня идиотом считаешь? Только он поиграется и выкинет, так и знай. Все богатые сынки они такие. Ладно, не хмурься. Проехали.
— Не собираюсь я ничего «проезжать» — вскипаю. — Приходишь тут и поливаешь меня грязью.
Венедиктов уходит, оставив меня в отвратительном настроении и с головной болью. Собираю чашки, мою, чувствуя себя чумазой и потной. Волосы растрепались, а еще меня колотит от двух энергетических напитков, которые влила в себя сегодня.
Совещание заканчивается, народ расходится, и я ловлю себя на том, что снова кусаю губу в повисшей мертвой тишине. Сердце колотится так, что его удары, кажется, звучат на всю приемную.
Понимаю, что босс сейчас позовет меня к себе. И никак не выходит успокоиться.