Снегурочка на заказ

Мальчишка, судя по всему, самый смелый — наверное, сын хозяина дома, — спрыгнул с дивана, на котором восседал и минуту назад орал, что его папа сделает с Дедом Морозом и на что его натянет, подошёл к Даниилу поближе и дёрнул его за пальто.

— Ты чё, ослеп, дедуля? — поинтересовался он.

Дедуля никак не отреагировал. Тыканье пальцем тоже не помогло.

— Он чё? — всем своим видом демонстрируя, что высокая культура речи Бурого была редким явлением, и детей он учил другого, поинтересовался уже у меня мальчик. — Объясни своему старигану, пусть зенки протрёт!

Я кашлянула.

Зенки протрёт?!

— Дедушка, — начала, глядя на Даниила, — смотри, вот же ребятишки…

— Га? — тут же повернулся Котовский. — Где ребята? Никаких ребят не вижу…

— Да вот же… — начала неуверенно я, но шеф отмахнулся от меня с таким самоуверенным видом, что даже мальчишка отскочил от неожиданности.

— Нет никаких ребят, — отмахнулся Даниил. — Не, уходить буду. Меня ещё в других городах хорошие дети ждут…

— Ты чё?! — решил выдать второй мальчишка все глубины своих бандитских познаний. — Рамсы попутал?! Батя тебе бабки отвалил, чтобы ты в другие города попёрся? Игрушки давай!

Остальные дети — всего их было то ли восемь, то ли девять мальчиков и девочек, я не успела сосчитать точно, — согласно загалдели, обступая Деда Мороза толпой. Даниил посмотрел на меня, выразительно закатил глаза, поймал за руку и прошептал:

— Тут дети похуже этого Серёни! Ты посмотри, они уже тянут руки к мешку! — а громче, чтобы услышали и дети, произнёс: — Ни одного ребёнка не вижу!

— Ну как же! — не отступала я, не до конца понимая, к чему клонит Котовский. Отдал бы игрушки, и ушли б мы отсюда от греха подальше. — Вот же, смотри. Вот тебя, мальчик, как зовут?

Мальчик представился Андрюхой.

Котовский смерил его вредным взглядом и отрицательно затряс головой.

— Нет, — радикально ответил он. — Нет, Снегурочка, уволь, не могу. Не вижу детей. Поросят только вижу. Не хороводы же мне с ними водить!

Галдёж в один миг прекратился. Дети, до этого весьма активно атаковавшие своими грубостями Деда Мороза, ни с того ни с сего умолкли.

— А почему бы и нет? — воскликнула я, запоздало вспоминая какой-то старый сценарий с уставшим Дедом Морозом. Ну, раз сработало, почему б не поддержать? — Смотри, какие они красивые, весёлые! А вы нас ждали? Тогда давайте поздороваемся. Добрый вечер!

— Для кого-то добрый, а для кого-то нет, — вздохнул Даниил. — Когда я был совсем молод, внученька, когда не было ещё тебя на свете, была у меня одна замечательная традиция — подавать на стол молодого запеченного поросёнка. Водила меня маменька в загон, чтоб выбрать самого вкусного…

Он внимательным взглядом окинул ребятню и, выпрямившись, сделал несколько шагов.

— Вот мы и дождались самого любимого праздника! — не отступала я, оттягивая от дорогущего костюма Снегурки мальчишку, который пытался вытереть о меня свои грязные руки.

Котовский остановился совсем рядом и тяжело вздохнул.

— У кого-то любимый, а у кого-то нет. Помнится, выбирала моя мама самого вкусного поросёнка…

— Но на них, — с сомнением протянула я, — не написано, какой самый вкусный. К тому же, наступает Новый год!..

— У кого-то наступает, а у кого-то нет.

— Дедушка Мороз!!!

— Может Дедушка Мороз, а, может, нет! Ой!?! Это же я Дедушка Мороз! Но как я устал быть Дедушкой Морозом, — Даниил вздохнул. — Я всё хочу вернуться в детство. Знаешь, внученька, я решил, что раз не могу выбрать самого вкусного поросёнка, то выберу самого жирного!

Котовский внимательно оглянулся, рассматривая всех детей.

— Надо же! Все костлявы, как на подбор! Вот хотел бы выбрать себе к новогоднему столу, а ничего не смогу. Нет толковых поросят.

— Эй, мужик, — вмешался тот мальчишка, который упорно выступал в самом начале и представился мне Андреем, — ты чё, совсем сдурел? Мой папаня сейчас тебя вышвырнет вон отсюда!

— Значит, — не отклонялся от своей идеи Котовский, — будем выбирать самого громкого! Кто тут у нас больше всего хрюкает? — он схватил за руку Андрея, легонько, но тот тут же громко завизжал. — Вот у нас кто громче всего хрюкает!

Нисколечко не стесняясь заглядывающих в комнату родителей, Даниил подхватил мальчишку на руки, поставил его на стул и внимательнейшим образом осмотрел.

— Нафаршируем его яблоками, и будет как раз. А то я так голоден, мог бы, сырым съел! — воскликнул Даниил.

— Дедушка, ну потерпи, — я решительно подошла к Даниилу, надеясь вжиться в роль доброго полицейского — точнее, доброго сказочного персонажа. — Вот Новый год отведём и сразу в отпуск на берег океана.

— Какого ещё океана?

— Ну, конечно, Северного Ледовитого. Сразу же туда вот только Новый год …

Котовский, решительно отдирая наглые ручонки Андрея от своей бороды и отмахиваясь от подкрадывающихся со всех сторон детей, не совсем понимающих, что же такое происходит, раздражённо скривился и заявил:

— Ничего ни про какой Новый год и слышать не хочу. Ухожу в отпуск прямо сейчас. Устал. Ну, что это за работа: все ребячьи желания исполни, подарков наготовь, мешок с ними тяжеленный притащи, ёлочку зажги, да ещё потом запыхавшийся хороводы води, да в игры играй. Ни минутки присесть и никакой помощи. А я старый человек, я голодаю! Зачем мне Северный Ледовитый? Мне бы мяска… Свинины, например, — он опять внимательно посмотрел на мальчика. — Изжарить бы… Да ты не бойся, внученька! Тут на всех еды хватит, — он так внимательно осмотрел остальных детей, что, не знай я, что это всё игра, и будь семилетней — наверняка бы поверила!

— Ну, как это никакой помощи, а я разве тебе не помощница? — тут же возмутилась я.

— Ой, на тебя надеяться! Да с тобой каждый год, что-нибудь да случается. То за подарками пошлю — в лесу заблудишься, то Кощей тебя украдёт, то Яга заколдует. А в прошлом году сама на кастинг к Санте сбежала. А я старый бегай, спасай свою горе помощницу, пока она там щеголяет в каком-то коротеньком красном платье и говорит, что она у нас, видите ли, теперь фея! А я грю, что хорошие, правильные феи по чужим корпоративам не шастают!

Весёлый взгляд Котовского мне почему-то совершенно не понравился.

— Ой, Дедушка, но я же не виновата, что нечисти так много развелось.

— Да-а-а… А тут ещё и восемь, — значит, их таки восемь? — заколдованных поросят! И как я их буду расколдовывать? Куча злодеев, а я один!

— Да они расколдуются сами! — радостно воскликнула я. — В конце концов, кто ж хочет в свином облике, изжаренным, встречать Новый год! Ребята вот не хотят! И Андрюша, которого ты фаршировать собрался, не хочет… Но первое правило Нового года гласит, что превратиться в ребёнка из поросёнка можно только делая добрые дела. А добрые дела — это выполнять просьбы… Слезь, Андрюшенька, со стула… Садись, дедушка, — я усадила всё-таки разбушевавшегося Котовского и встала рядом с ним, опустив руки на плечи. — Если мы попросим, нам все помогут… Вот посмотри, сколько здесь снежинок собралось, сейчас мы их попросим, чтобы они станцевали для тебя. А пока ты посмотришь, как они весело танцуют, я пойду, объявление дам, что Дед Мороз помощников ищет! — я повернулась к детям и, поймав за руку первую же девочку, наряженную ну уж точно не как снежинка, зашептала. — Быстренько танцуйте! Видите, какой он разъяренный? Ещё вконец терпение потеряет да действительно захочет вас съесть! Вы разве не знали, что Баба-Яга — родная сестра нашего Деда Мороза? Думаете, у них не одинаковые семейные склонности?

— Ты даже не представляешь, внученька, — раздался спокойный голос Котовского за моей спиной, — насколько ты попала в точку насчёт Бабы-Яги… Так где же танец? Что-то я не вижу…

Он щёлкнул пальцами правой руки, левой — дотянулся до валявшегося рядом пульта и нажал на кнопку "пуск". И вправду, угадал — заиграла музыка, хоть и не слишком подходившая для снежинок, и Котовский выжидательно повернулся к девочкам, явно намекая на танец.