Синеглазка для Грома

— Ой, Фиалка, ты такая нудная стала, ей богу… — фыркнул парень, рассмеявшись.

Мы остановились и я только сейчас заметила стоящего рядом Грома.

— Товарищ майор, с вами такой цветочек завял. Только и разговоров теперь о вас — проговорил досадно Остап, вручив мою ладонь мужу.

— Поговори мне, — усмехнулся Гром, обнимая меня.

Его губы коснулись моего виска. А я потянулась к нему. Вдохнула родной аромат. Каждый раз как в первый. Голова кругом от него.

— Как тебе свадьба?

Гром посмотрел куда-то поверх моей головы.

— Не знаю, как свадьба, а ты у меня самая красивая, — прошептал, касаясь моих губ.

Я вдруг засмеялась.

— Мне почему-то вспомнился момент нашего знакомства. Помнишь, что ты сказал?

Гром нахмурился.

— Ты не можешь забыть это, да? — засмеялся.

— Как там было то? Тощая вобла?

Он замер, посмотрев на меня с укором.

— Иди сюда, — притянул меня, куснув за ухо. — Сугробова уже колобок такой. А мы когда? — прошептал, крепко прижимая меня к себе.

— Что когда?

Гром отстранился, посмотрел в мои глаза.

— Я малого хочу.

А у меня в груди расцвело все от его слов. Все думала, как сказать ему. А тут такой случай.

— Ну-у-у, через семь месяцев будет тебе малой…

— Чего? — замер, на губах расплылась улыбка.

— Того! — засмеялась. — Не поправилась я. Малыш у меня там — показала на живот.

В глаза Грома загорелся восторг. А потом обнял меня, его губы накрыли мои. Обхватив руками его крепкую шею, я забылась в поцелуе с самым сладким мужчиной на свете. Но оглушительный грохот, вдруг разразившийся в зале, заставил нас отпрянуть друг от друга.

Обернувшись, мы увидели странную картину. На стуле Сабины устроился сельский парнишка — один из одноклассников Молота.

— Где Сабина? Вы че?! — ревел стоящий рядом с ним Молот. Было видно, что сержант в шоке.

— Украли невесту твою, — заявил довольно Литвинов. — Проморгал. Теперь искать будешь!

Бар-кафе заржал. Молот, тревожно озирался по сторонам.

— Ну-ка, потанцуй с новой невестой. И если мы оценим ваш танец, может быть вернем настоящую, — Литвинов сделал знак музыкантам играть.

Молот посмотрел на оркестр, а потом вернул взгляд к сидящему на стуле парнишке. И видимо новая невеста совершенно не понравилась ему.

Наклонившись, он вдруг подхватил стул вместе с лже-Сабиной и одним махом выкинул его из окна.

Я вздрогнула, посмотрела на Грома. Он, как и я был в ступоре.

— Молот! Ну какого черта?! — взъерепенился Литвинов.

— Вот вам танец. А теперь невесту мою гони, — прорычал сержант.

В зале воцарилась тишина. Все были напуганы. Но в следующую секунду всеобщее внимание привлек тот самый паренек. Будучи явно навеселе, он залез обратно в зал через окно. Едва удержав равновесие, принялся отряхивать свои брюки.

— Вообще то я думал, что конкурсы будут смешными. Но с вами, с десантниками, лучше вообще не шутить. Давайте накатим за молодых, — он посмотрел на всех нас. И тут народ разразился громким хохотом.

10 лет спустя

2 августа

— Гром! Пожалуйста, только аккуратней! — сердце замирало от страха.

— Может все-таки с нами? — поправляя лямки рюкзака, крикнул Гром. Его голос поглощался шумом вертящихся лопастей вертолета.

— Нет! У меня молоко пропадет!

Гром помог сыну взобраться на борт МИ-6. Котя помахал мне, радостно улыбаясь.

— Да не переживай ты, мы делаем это с трехлетнего возраста! — крикнул Гром.

— Да, мам, мне уже девять! — кивнул маленький наглец.

Вертолет поднялся над землей, а я вернулась в кафе.

На веранде, под навесом в коляске мирно спала Алина. Няня улыбнулась мне, заметив, как я поправляю ей подушку под головой.

— Да не переживай ты так. Спит она.

Я устроилась за столиком. Мой кофе уже остыл. Да и аппетита не было. Каждое второе августа одно и тоже. Утром седею от прыжков с сыном, а вечером седею от светских ужинов.

— Непросто быть женой генерала, — улыбнулась женщина.

— Да все генералы как люди — праздник, застолье. А наш устраивает день адреналина. Скучно ему, видите ли на этих застольях.

— Мечта, а не муж, — протянула няня. А я, посмотрев в небо, увидела как Гром, с привязанным к нему сыном, спрыгивают вниз с вертолета. И пока не раскрылся купол их парашюта и полностью не наполнился воздухом, мое сердце стискивало тревогой в груди.

***

— Вот так намного лучше, — я поправила ему галстук и поцеловала в губы. Гром нахмурился, осматривая себя в отражении зеркала.

— Может пропустить сегодня?

— Ты что, нас сам министр обороны пригласил! Никаких «пропустить».

Я надела вечернее платье и повернувшись к нему спиной, убрала волосы на плечо. Гром застегнул молнию.

— Может лучше мы с Костиком заплыв устроим? Или поедем в каменный лес? Мы уже месяц туда собираемся.

Я повернулась и посмотрела на мужа строго.

— Да идем уже, идем, — проворчал, и, схватив телефон тумбочки, спустился вниз.

Дав указания няне, поцеловав детей, я прошла на первый этаж. Гром стоял у окна, ко мне спиной. Замерла, засмотревшись на своего мужчину. Высокий крепкий, красивый. Тесно ему здесь, на руководящей должности, в столице. Добился того, чего хотел. Все ради благополучия и достатка семьи. Но вижу, как душа его рвется на свободу. Удивительный мужчина — ничего не испортило его. Ни деньги, ни власть. Так же, как и раньше — дружба и любовь на первом месте. Он предпочтет игру с сыном посиделкам в кругу вышестоящих людей. Он предпочтет обычный полевой стол в компании друзей шикарной тусовке. Ничего не меняет Грома.

***

Зал полон народа. Музыка играет безостановочно, так же как и разговоры собравшихся гостей. Гром по центру, в компании нескольких генералов. Я вижу, что он немного устал от постоянного общения. Приблизившись, осторожно беру его за руку.

Гром делает пару шагов в сторону, отделяя нас.

— Если хочешь, можем уходить. Министр уехал, — шепчу ему, когда муж касается губами моей скулы.

Он выдыхает.

— Отлично. Идем, — поцеловав меня, прощается с собеседниками.

Мы спускаемся вниз. На улице вечер, непривычная для этого дня прохлада. Мы решаем прогуляться пешком, как в старые добрые времена. Его крепкая рука на моей талии. Мы неспешно бредем по улице — и это все что нам сейчас нужно.

— Котя завтра в лагерь едет. Переживаю. Первый раз далеко от нас, от дома.

— Он мужик. Не переживай, — улыбнулся Гром. Зазвонил его телефон.

— Да, — он замер. Внимательно вслушивался, а переживаю. Что-то случилось. Слишком напряжен взгляд Грома.

Спустя минут пять он сбрасывает вызов.

— Начальник полиции.

— Что там?

— Оказывается, сегодня пацаны приехали в Москву. Решили сюрпризом к нам нагрянуть. Но не смогли дозвониться. И чтобы время не тратить вырыли в парке, напротив нашего дома, окоп. Притащили туда запасы тушенки, пьют, пугают народ.

— Да уж, представляю, — смеюсь.

Гром задумчиво смотрит на меня.

— Придется забрать их. Уж лучше пусть у нас гуляют, чем за решеткой сидят в праздник.

Я кивнула. Конечно, нужно забрать. Вот только у меня дома в холодильнике шаром покати. Судорожно соображаю, чем буду кормить эту ораву.

— Я сейчас закажу еду в нашем любимом итальянском ресторане. Как ты думаешь, подойдет?

Гром улыбнулся, приобняв меня за талию. Другой рукой он набирал чей-то номер.

— Водителю задание дал, чтобы привез их к нам.

Я усмехнулась нервно, представив как Олег будет вытаскивать Молота из окопа. Гром вопросительно посмотрел на меня.

— Главное, чтобы водитель успел объяснить им к кому везет. А то от Молота прилететь хорошо может. Тем более, если он под градусом.

Я вспомнила его свадьбу и конкурс с похищением невесты.

Гром улыбнулся. Я засмотрелась на него.

— Десантника может обидеть каждый, — выдал он любимую поговорку. А я продолжила.

— Но не каждый успевает извиниться.

Конец