Я иду тебя искать

Беру красную ручку и напротив фамилии Молчанов ставлю жирный крест. Скоро такой же будет стоять на его могиле. Смотрю на остальные фамилии и непроизвольно сжимаю в руке чашку с кофе, обдумывая дальнейшие действия. Она лопается в моих руках, разлетаясь на части. Ладонь сразу начинает кровоточить, горячая жидкость проливается мне на колени, но я не чувствую боли, уже давно не чувствую… тринадцать лет.

Все началось, хотя тогда еще было не понятно, что это начало конца, но, в общем, началось летом, тринадцать лет назад. Дочь тогда вернулась с дачи, где гостила у бабушки. Настроение у нее было просто отличное, давно мы, родители, не видели ее такой веселой. Она порхала по дому, с удовольствием помогала нам с делами, совсем не перечила и не огрызалась, что последнее время было редкостью: переходный возраст. А через несколько дней Алина начала просится к бабушке вновь. Мы были в шоке, раньше дочка никогда не любила там гостить, а теперь не хотела сидеть в городе. Но нам это было только в радость, моя пожилая на тот момент мама, нуждалась в помощи, а мы не могли постоянно находиться рядом. Так что, с удовольствием разрешили Алине жить там все лето, списывая ее желание на то, что ребенок наш повзрослел и стал понимать, что пожилым людям нужна помощь. Если бы мы только знали, к каким последствиям это приведет. Не то, что в деревню не отпустили бы дочь, сбежали бы на другой конец земного шара. Но людям, к сожалению, не дано предвидеть будущее. И как всё повернется – ведомо одному богу.

Встаю, подхожу к фото в траурной рамке и беру его в руки.

– Я им всем отомщу, клянусь. Вот, посмотри, минус один уже, – тычу листком с крестиком напротив фамилии в рамку фотографии. – Потерпи, недолго осталось.

Ставлю фото на место и с нежностью смотрю в родное лицо. Потом наливаю стакан водки и выпиваю залпом, даже не поморщившись. Второй накрываю хлебом и ставлю напротив фото, а потом иду в соседнюю квартиру: нужно навестить дочь.

Там ничего не меняется. Все та же сиделка, открывшая мне дверь, все тот же запах и все та же безнадега. Алина лежит и бессмысленным взглядом смотрит на меня. Мышцы ее лица работают, это единственные мышцы, которые "живут" на теле моей дочери, и она улыбается, всегда. Подхожу и глажу ее по голове, очень аккуратно. Ноль реакции, даже ресницы не дрожат. Невидящий взгляд в пустоту мне ответом. Одергиваю резко руку и выхожу. Но иду не домой, а растворяюсь в прохладной осенней ночи.

Глава 16. На утро.

Открываю глаза и смотрю на часы, шесть утра.

– Какого черта? – ворчу себе под нос, переворачиваюсь на другой бок и закрываю глаза в надежде снова уснуть. Сон не идет, хоть я и стараюсь ни о чем не думать.

Вчера, вернувшись домой и, убедившись, что Алекс за мной не увязался, вздохнула с облегчением и попыталась решить, что мне делать и как разобраться в происходящем? Вадику звонить уже было поздно, а сама я не придумала ничего лучше, как покопаться в интернете и досконально изучить биографии обоих мужчин. Начать решила с Алекса и ввела в поиск его данные. Родился, женился, основал издательство, все это было мне, конечно, интересно, но не настолько, чтобы запоминать даты. Есть дочь, Алекс мне о ней говорил, но, самое интересное, что больше о девушке нет никакой информации. Ни имени, ни возраста, ни места учебы или работы, просто краткое – "есть дочь". Жена Алекса умерла, причем довольно давно и тоже информации об этом в сети минимум. Написано только то, что мужчина несколько лет вдовец и считается довольно завидным женихом. Но ни в каких порочащих его связях замечен никогда не был. Перечитала его биографию еще раз, но так и не нашла ничего подозрительного. Да уж, поисковик из меня так себе. Я-то думала, что сейчас как в фильмах про сыщиков, найду ниточку, за которую стоит потянуть и клубок раскрутится. Но нет, видимо это не мое, от слова совсем.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «