Страница 49 из 61
— Еще бей.
Ангелина, не задумываясь, врезала ему другой ладонью. А потом вдруг услышала:
— Теперь я.
— Ч-что?! — заикаясь, спросила она.
Глава 58
Пощечина (продолжение)
— Бить будешь? — Глаза Ангелины распахнулись от страха и удивления.
А потом она услышала его резкий голос:
— Я тебя по-другому накажу.
— Как накажешь?
Она мяукнуть не успела, как оказалась прижата мужем к стене. Тимур впился в ее губы жестким, настойчивым поцелуем, и каким-то чудом этот самый поцелуй трансформировал всю злость, которая клокотала в ее душе, в чистую сексуальную энергию.
В мгновение ока Акулов скинул с себя халат, под которым оказался абсолютно голым, и продемонстрировал ей то самое орудие, которым собрался ее наказывать. Внушительное и очень даже готовое к бою.
— Ого… — охнула Ангелина и жадно сглотнула.
Внутри живота мгновенно заныло в сладком предвкушении. Всё ее естество вдруг загорелось, заболело и затребовало срочную порцию любви.
Ангелина никогда в жизни не хотела Тимура так, как в ту самую секунду. Нуждалась в его теле внутри себя, в его грубых, ритмичных ласках, поцелуях, в нем самом.
Акулов крепко прижал ее к себе и принялся страстно и настойчиво изучать ее тело руками, губами. На какое-то время Ангелина прекратила быть собой. Ее кожа стала в дюжину раз чувствительнее, будто горела при каждом прикосновении Тимура. Муж мастерски стащил с нее платье, колготки, белье, и плевать, что обычное, белое. А потом они как безумные целовались прямо там, у стены, кусая губы друг друга.
Тимур подхватил Ангелину, заставив обхватить себя ногами. Она думала, возьмет немедленно, уже приготовилась к резкому и такому желанному вторжению, но он лишь подхватил ее под попку и понес в спальню.
Акулов любил ее на супружеской кровати, прямо на бежевом шелковом покрывале, которое она когда-то сама выбирала. Процесс был Ангелине отлично знаком и сотни раз испытан. Но отчего-то сегодня чувствовалось всё во сто крат острее, мощнее, прямо как в те самые первые вечера их любовных экспериментов.
Тогда ей казалось: жизни будет мало, чтобы насытиться этим мужчиной. И теперь она испытала очень похожее чувство.
Любовь всё длилась и длилась, заполняя Ангелину таким количеством удовольствия, что вскоре терпеть его она оказалась не в силах. Словно распалась на тысячи маленьких частиц, каждую из которых пронзила острая игла наслаждения. А потом каким-то чудом все эти частицы срослись, сделав Акулову снова целой. Именно целой она себя и чувствовала в объятиях Тимура, плотно прижатая к матрацу его телом.
Обычно, закончив любить ее, он спешил в душ, но не сегодня.
Сегодня Акулов никуда не спешил. Наоборот, придавил ее к кровати собой еще сильнее. Продолжал ласкать губами ее висок и щеку, стал шептать на ухо нежности. А потом вдруг уперся лбом ей в лоб и заговорил прямо в губы:
— Я люблю тебя, Лина! Мне никто, кроме тебя, не нужен, никакие Карины… Вообще никто. Я тебя хочу видеть в роли моей любовницы, помощницы, жены. Отныне только ты, и никто больше мне не нужен.
Ангелина обнимала его за шею и млела от сладкого чувства удовлетворенности, жмурилась от ласковых слов. Позволила Тимуру снова обнять себя, когда он освободил ее от тяжести своего тела, устроился на спине рядом, сама улеглась ему на грудь.
— Всё так неожиданно… — тихонько зашептала она, неуверенная, что лучше ответить. — Давай позже поговорим о серьезном.
Ответом ей был новый поцелуй.
— Хорошо, малышка.
Она поудобней улеглась на его груди и замерла, наслаждаясь давно забытой близостью. Оглядела комнату и с удовольствием отметила — больше никаких мусорных мешков с ее вещами. Разобрал?
Потом взгляд упал на прикроватную тумбочку, и Ангелина заметила там початую пачку презервативов. Вспомнила, что он воспользовался одним, прежде чем приступать к основному блюду.
— Почему у тебя в тумбочке лежат презервативы, Тим? — спросила сразу.
— А где им еще быть? — нахмурился Акулов.
Действительно, где бы еще держать их, как не в спальне. Но зачем он вообще их купил?
— Один вопрос, Тим. — Ангелина резко села на кровати. — А кого ты ждал, что их купил, да еще так предусмотрительно положил куда следует?
Акулов хмыкнул, немного замялся, но всё же ответил, поднимаясь:
— Я купил их для нас с тобой.
— Врешь! — простонала Ангелина с надрывом. — Ты со мной ни разу в жизни не предохранялся. Почему решил вдруг начать? Для кого ты купил эти презервативы на самом деле?
— Лин… — Акулов сел рядом с ней. — Я с тобой раньше не предохранялся, потому что ты таблетки пила, но я так понимаю, сейчас ты их не пьешь, верно? Или пьешь? Мы с тобой поженились, считай, по залету, я не хотел, чтобы мы по залету и мирились. Я по любви с тобой мириться хочу, понимаешь?
— То есть… ты знал, что я приду к тебе сегодня? Откуда? Ты никак не мог знать, а значит, купил защиту не для меня. Ты Карину ждал, да?
— Лин, ну какая Карина, на кой черт она мне сдалась. Ты всерьез думаешь, я бы стал нанимать эту озабоченную помощницей… у тебя под носом? Я ж не имбецил.
— Так, стоп… а что она мне наговорила? — И тут вдруг до нее дошло. — Сегодня утром это было шоу специально для меня? Ты подстроил это?! Договорился с ней, чтобы она вот это вот всё на меня вывалила, спровоцировала?..
Сердце Ангелины болезненно сжалось.
Акулов же лишь развел руками, даже не попытался ничего отрицать:
— Как еще я мог заставить тебя перешагнуть этот чертов барьер и признать наконец, что между нами ничего не умерло? Лин, теперь, когда я знаю, что чувства есть, что ты меня любишь…
— Люблю? — охнула она с обидой. — Да я тебя ненавижу, чертов ты манипулятор! Ни перед чем не остановишься, да? Всегда своего добьешься! А вот нет!
— Я всего лишь хотел помириться! — зарычал он, вскакивая с кровати.
Но она его уже будто не слышала.
— Как обычно всё заранее продумал, просчитал, капканы расставил, а я повелась… Тебе плевать, чего я хочу, тебе важно на своем настоять. Так всегда было… Это не любовь, Тимур, ты не умеешь любить. Тебе только ты важен!
И что бы он ни сказал или ни сделал в эту минуту, это уже не имело для Ангелины никакого значения. Еще никогда в жизни она так быстро не одевалась, как сегодня. Уходила со стойким ощущением, что у нее из груди вырвали сердце, настолько болело и кровоточило внутри.
Вот почему ее к Степанову не тянет… разве может к кому-то потянуть девушку, у которой сердце вырвано?
Глава 59
Под разными соусами
— Только попробуй ему что-то сказать! — пыхтела в трубку Кристина.
Вот так случается: с утра пораньше позвонишь подруге поделиться горьким горем и сомнениями, а она на тебя кричит, спеша высказать свое ценное мнение, совершенно твоему противоположное.
— Но это же будет нечестно по отношению к Игорю, если я смолчу…
— Да кому нужна эта твоя честность? Если скажешь Степанову, что кувыркалась с бывшим мужем, когда он тебе адвоката по разводам нашел, считай, лишилась кавалера, а заодно и работы, кстати! Не простит он тебе такого фортеля. В конце концов, что у тебя с шефом было-то? Не было ничего, даже не поцеловал, так что, считай, еще не встречаетесь, только почву пробуете. Поэтому не изменяла ты ему! Нельзя изменить тому, с кем ты в дружеских отношениях.
Однако крики подруги не помешали Ангелине почувствовать себя самой большой на свете врушкой, а заодно и гадкой гадиной.
От Акулова она хотела правды, но сама же эту правду другому человеку не скажет. Двойные стандарты в действии!
— Ладно, Кристя, иди уже работай! — фыркнула Акулова и положила трубку.
Посмотрела на себя в зеркало, побрызгала на горящие щеки холодной водой и отправилась из туалетной комнаты обратно в приемную. Скоро должен появиться Смерч Геннадиевич. Ей еще перед ним целый день краснеть.
После вчерашнего грехопадения совесть ела ее жутким поедом.