Гражданин

Не успел я толком досмотреть за уходящей вверх крышкой, как в мой уютный бокс сунулась голова дока.

— Как вы себя чувствуете, Алекс? — Спросил он, чуть ли не касаясь моего носа своим.

— Да вроде хорошо, — ответил, выдержав секундную паузу и анализируя ощущения тела.

— А сеть, сеть развернулась? — Спросил он, даже и не думая отстранятся.

— Э… — Протянул в ответ и, только тут до меня дошло, что на мне нет нейрокома, но я себя ощущаю точно так же, как с ним.

Об этом и сообщил доку. Тот наконец-то перестал пытаться потереться об меня носом, отпрянул и принялся бегать по комнате, бормоча себя под нос что-то маловразумительное, из терминов состоящее. «Интересно, а можно ими материться?» — подумал, выбираясь из бокса и потягиваясь.

— Док, сколько я тут провалялся? — Спросил, просто чтобы вернуть его в реальность.

— А? Сутки, стандартно все, — отмахнулся он и вновь ушел в себя.

Ради интереса попробовал выйти в сеть. Все получилось быстрее, проще и, даже не знаю, как-то естественно, что ли? Да, наверно, это самое правильное слово. Пока док бегал, натянул свой привычный комбез, по совместительству десантный поддоспешник, прицепил на руку считыватель — и тот не просто привычно соединился с нейрокомом, тьфу ты, нейросетью, но еще и предложил включить в единую сеть поддоспешник. Дал добро и громко хлопнул в ладони, привлекая внимание дока.

— Что с вами, Алекс?! — Бросился он ко мне, то ли собираясь поддержать на случай, если решу упасть, то ли просто потрясти.

— Док, спокойно, — сжал дряблые плечи и зафиксировал суетливое тело. — Повторяйте за мной. Вдо-о-ох, и теперь выдох. И снова вдо-о-ох, и выдох.

Когда док перестал трястись и порываться что-то делать, порадовал его новостями. Напрямую говорить ничего не стал, просто объяснил про подоспешник, который раньше был простым комбезом и не мог выполнять своих защитно-усиливающих свойств. Точнее, работал в автономном режиме.

— Работает, да? — Спросил док с блаженной улыбкой на лице.

— Работает и отлично, просто ваша биосеть подстроилась под привычный мне интерфейс.

— Я об этом не подумал, это же прекрасно, — начал вновь возбуждаться Хартс, но я его остановил, безапелляционно заявив о необходимости отметить столь знаменательное событие как открытие недокументированной возможности.

— Нет-нет, я должен столько всего…

— Док, у меня в этом мире было всего двое друзей, а теперь даже выпить и поговорить не с кем, — укоризненно и как можно печальней посмотрел на Хартса.

— Простите, я не подумал, — смутился он, — конечно же я согласен, просто, — он замялся, — я уже, наверное, лет сто ничего такого, все как-то наука, исследования, наверно из меня получится плохой собутыльник, — вздохнул док.

— Зато я уверен, из вас получится хороший собеседник и, возможно, друг.

Откровенно говоря, верилось во все это слабо, но интуиция подсказывал, если его сейчас не отвлечь, он может окончательно свихнуться, попытавшись разом все наработки семьи пересмотреть. Пусть мои познания на фоне его — меньше чем ничего, но их вполне хватало для подобного умозаключения.

Далеко дока не потащил, привел в тот же паб, возле которого меня избили и за пару часов качественно напоил, попутно выслушав краткую историю семьи Хартсов. Клятвенно заверил, что буду регулярно, минимум раз в месяц, прилетать на «техосмотр».

— Пожалуйста, Алекс, проводи хотя бы раз в декаду полную проверку сети и отправляй мне, — бормотал док, сумевший под конец кратких посиделок перейти на ты.

— Обещаю, док, вы же меня знаете, я слово держу.

— Да-да, я тебе верю. Ты не представляешь, сколько раз меня обманывали. Обещали и, ик, обманывали.

— Люди разные бывают.

— Да, но почему они обманывают? Я ведь к ним со всей душой, им же всем от этого было бы только лучше, это же возможность сразу лет десять, а то и двадцать выиграть. Работать не надо. Им же, а они врут и не приходят, не звонят даже.

Так, под жалобы дока на неблагодарных личностей, которых он искренне не понимал, свернул краткий поход в паб. Привел его обратно в клинику-лабораторию, сгрузил в медкапсулу и, пользуясь подтвержденным сертификатом техника третьего ранга, активировал ее по боевому протоколу. Проще говоря, включил вручную. Автоматика просканировала дока и вывела рекомендацию на чистку организма с восстановительным сном в две трети суток. «Похоже, он еще и очень давно нормально не спал», — покачал головой и дал добро аппаратуре на работу.

Убедившись, что все в порядке, вышел из клиники и закрыл за собой дверь. Огляделся по сторонам, убедился, что в связи с поздним временем свидетелей нет, отошел в сторону, прижался к стене, да и выстрелил по замку из станнера, активировав таким нехитрым способом блокировку. Дожидаться возможного наряда не стал. Конечно, скорей всего искин, отвечающий за этот сектор, не станет поднимать шум и просто отправит запрос владельцу отсека на высылку ремонтника, но мало ли. Не хочется мне в третий раз с корпсами сталкиваться.

Идти в загул и искать подругу на ночь как-то не хотелось. Настроение не то было. Но и торчать в коридоре смысла не было. На корабль не тянуло. «В парк», — решил, вспомнив о своих мыслях во время экскурсии по станции.

Лифт-вагон полетел мимо нужных станций, а мне пришло краткое уведомление, из которого узнал о том, что раз в три декады парк закрывается на технические работы. «Значит судьба», — усмехнулся, развернув виртуальную карту маршрута и увидев станцию немного в стороне от секции с ангарами. Вот и узнаю, каково это учить базы при помощи нейросети.

Должно быть неплохо. У меня нынче сто тридцать три единицы КИ, еще три сотни дают импланты на интеллект и сколько-то там добавляют память. Когда кин за четыре сотни уходит, начинаются проблемы с точностью измерения, но больше пяти сотен с мелочью человеческий мозг физически выдать не может. Банально не хватает места в черепной коробке.

Кое-где с генами балуются, но не столько КИ увеличить пытаются, сколько создать гениев. Результаты печальные. Вечно что-то вроде аутистов получается. В одной узкой области непревзойденные таланты, но во всем остальном… Там, если не минус, а ноль, так уже успех.

Дошел до ангара, держа руку на кобуре и лишь когда за спиной закрылись внутренние ворота, позволил себе расслабиться. Бездна, похоже, у меня начинает вырабатываться условный рефлекс. Да и ладно, как говориться, если у вас нет мании преследования — это еще не значит, что за вами не следят.

«А собственно чего мне время терять?» — спросил самого себя, проходя в рубку и усаживаясь в массивное, удобное и давно уже подстроившееся под меня капитанское кресло. Впрочем, оно на всю рубку одно единственное, расположившееся в центре обширного подковообразного пульта, закрытого крышкой. К слову, на нее оказалось весьма удобно складывать ноги и ставить еду.

Хотел на звезды полюбоваться, так вперед и с песней, а вместо запаха живых цветов сойдет и ароматизатор воздушной системы. Все равно для поиска парней и выкупа понадобятся деньги. Да и на случай очередного штрафа имеет смысл кредитов накопить. Мысленная команда искину корабля и тот принялся за дело. Связался с диспетчерской и вскоре мы уже отрывались от палубы ангара, устремляясь в бездну.

Та приняла меня как родного, да она и была мне куда роднее станции. Достаточно подумать о том, сколько и где я проводил времени, чтобы отпали любые сомнения. «Обжора» вышел в свободную зону полетов и я вдруг ощутил себя псом, с которого сняли поводок. Удивившись этому ощущению, мысленно потянулся к источнику. Внезапно понял, что это всего лишь запрос корабля на дальнейший маршрут. Такой привычный запрос, воспринимался сейчас совершенно иначе. «Это сколько же…» — но додумать не успел, просто захотел увидеть карту системы, отметить на ней точку финиша, да слишком уж сильно пожелал именно «видеть».

Кожу опалил холод бездны, тут же согрели излучения звезды, сердце превратилось в миниатюрное солнце реактора. Ногти превратились в когти пусковых установок ракет. Кулаки стали пушками. Зрение и слух исчезли, вместо них были многочисленные сенсоры. Я видел корабли, планеты, спутник, звезды, станцию. Слышал шум радиации, реликтового излучения, радиосигналов. Чувствовал массу десятков тысяч объектов вокруг, знал их скорость и ускорение, ощущал плотность окутывающих звездолеты полей. Из спины выросли крылья двигателей. Я стал кораблем. Я летел сквозь пустоту. Свободный, как никогда. Я чувствовал себя в родной стихии. Меня создали для бездны — и я был счастлив оказаться в ней. Снова.