Связанные кровью

Должно быть, я заснул, потому что через некоторое время внезапно проснулся. Стелла тоже зашевелилась от моего внезапного движения. Она повернулась, пока мы оба спали, и теперь смотрела в мою сторону. Она растерянно моргнула, ее лицо было так близко от моего, что наши губы почти соприкасались. Я никогда не просыпался рядом с девушкой. Это было слишком интимно и слишком рискованно для такого недоверчивого человека, как я.

— Что случилось? — пробормотала Стелла, зевая, прежде чем смущенно улыбнуться мне.

Она пошевелилась и вонзила мою утреннюю эрекцию в низ живота, заставив меня застонать. Ее глаза расширились, а щеки покраснели. Даже в тусклом свете газового фонаря ее смущение было очевидным.

У меня не было никакой возможности отодвинуться, когда стена упиралась мне в спину. Стиснув зубы, я приподнялся на локте.

— Ты можешь сесть? Мне нужно проверить дверь. Меня разбудил какой-то шум.

Это была чертова ложь. Я не был уверен, что именно пробудило меня от моего сна — сна со Стеллой в главной роли. Стелла отодвинулась назад и села, бросив на меня насмешливый взгляд. Я соскользнул с кровати и встал, радуясь, что избавился от ее дразнящего тепла. Ее пристальный взгляд метнулся к моим тренировочным штанам, затем резко поднялся, и она покраснела еще сильнее, что казалось едва ли возможным. Я подавил смешок. После этого она демонстративно избегала смотреть на меня, и я подошел к двери, глядя вверх. Она все еще была надежно заперта. Я не слышал ни единого звука над нашими головами.

— Ты ведь не собираешься ее открывать, верно?

Стелла встала и подошла ко мне, обхватив руками грудь.

— Нет, — ответил я.

Тишина наверху могла оказаться ловушкой. Нападавшие могли сидеть в засаде. Даже при том, что я был хорошим стрелком, было бы почти невозможно устранить нескольких противников.

Стелла снова зевнула.

— Почему бы тебе снова не попытаться заснуть? Еще очень рано.

— Ты не хочешь присоединиться ко мне?

Я покачала головой.

— Я не устал.

По правде говоря, мне просто нужна была некоторая дистанция между нами.

Кивнув, она вернулась на кровать и закрыла глаза.

Я наблюдал за ней несколько секунд. Нам придется провести здесь еще по меньшей мере две ночи. Две ночи, в течение которых мне нужно было взять себя в руки.

Стелла

Когда на следующий вечер я спросила Мауро, не можем ли мы снова разделить кровать, потому что я не могу заснуть одна в своей холодной постели, он замялся. Может, он был смущен из-за произошедшего сегодня утром? Это меня удивило. Мауро не производил впечатления человека, которого легко смутить. И утренняя эрекция была довольно распространенным явлением, насколько я знала.

И все же какая-то глупая часть меня надеялась, что он был твёрд именно из-за меня, а не из-за мыслях о другой девушки.

Наконец он кивнул и приподнял одеяло. С улыбкой я скользнула под него и устроилась спиной к его груди. Я не устала. Запертые в комнате, весь день мы почти ничем не занимались, разве что ели и говорили о прошлых миссиях Мауро или забавных детских воспоминаниях. Мауро тоже не спал. Иногда я задавалась вопросом, как бы он отреагировал, если бы я рассказала ему о своих чувствах. Если он посмеялся бы надо мной, это, возможно, положило бы конец моей влюбленности, но я слишком боялась этого.

Рука Мауро на моем бедре шевельнулась, и я поняла, что его большой палец легонько проводит по моей коже поверх футболки. Это прикосновение послало покалывание прямо в мою сердцевину. Держу пари, он даже не осознавал, что делает, вероятно, погрузившись в свои мысли.

Я хотела, чтобы он был еще ближе. Я подвинулась, пока наши тела не оказались на одном уровне, а затем что-то твердое прижалось к моей заднице.

Я никогда не была с мужчиной, мне даже не разрешалось оставаться наедине с кем-то, кто не был членом семьи или пожилым телохранителем, но я не была слепой или совершенно не от мира сего.

Неужели я... неужели я действительно его завела?

Эта мысль была одновременно волнующей и бредовой. Мауро не был влюблен в меня. Но твердое давление на мою поясницу говорило совсем о другом.

Мне следовало бы не обращать на это внимания, но я просто не могла. Переполненная любопытством, я перевернулась, пока его выпуклость не уперлась мне в низ живота. Мауро стиснул зубы, и я удивленно ахнула, увидев суровое выражение его лица.

— Мауро?

Мой голос дрожал от... нервов? Триумфа? Волнения? Слишком много всего, одновременно происходило в моем теле, чтобы понять это. Его рот был сжат в тонкую линию, брови нахмурены, когда он посмотрел на меня сверху вниз. Он выглядел сердитым, а не возбужденным, но почему-то это делало его еще более горячим.

Мауро

Голос Стеллы звучал испуганно, а как еще он мог звучать? Она застряла здесь, в этой тюрьме без окон, вместе со мной, а я стал королем всех чертовых эрекций. Ощущение твердой задницы Стеллы, трущейся о мой член, разожгло все мои фантазии. Сначала сегодня утром, а теперь сейчас.

Теперь она с любопытством всматривалась в мое лицо, будто пыталась понять, что оно выражает. Блядь. Я с трудом сглотнул и пошевелился, пытаясь хоть немного увеличить расстояние между нашими телами.

— Этого не должно было произойти.

— Почему это произошло?

Если она сама не догадалась, я ничего ей не скажу. Пока она остается в своем забывчивом пузыре, тем лучше для нас.

— Постарайся уснуть. Я позабочусь о твоей безопасности.

Скорей всего, я все равно не засну сегодня ночью, когда тело Стеллы так близко от меня, а мой член жаждет обладать ею.

Она поджала губы.

— Мауро, почему...

— Спи, — я зарычал.

Стелла откинулась на подушку, но ее глаза оставались открытыми. Мне нужно было, чтобы она перестала думать о моей чертовой эрекции и о том, почему она образовалась.

— Если нападавшие спустятся сюда, они изнасилуют меня, замучают и убьют тебя.

Напряжение пронзило мое тело от ее внезапной смены темы разговора. Мысль о том, что кто-то может причинить Стелле такую боль, превратила мой желудок в камень. Я никому не позволю прикоснуться к ней. Я обнял ее одной рукой.

— Нет. Они не смогут спуститься сюда.

Но им удалось отключить всю нашу систему безопасности. Что, если они взломают и систему этой комнаты? Это закрытая система, но что я могу знать? Блядь.

— Думаешь, это Русские?

— Это может быть Наряд.

Это говорило о том, что я хотел бы, чтобы это был Наряд. Они никогда не прикасались к женщинам. Стелла будет в безопасности, даже если они спустятся сюда. Их Босс, Кавалларо, придерживался строгой политики в отношении причинения вреда невинным женщинам. Меня они, конечно, расчленили бы и убили.

— Печально, что вчера у меня был даже не самый плохой День Рождения.

Я крепче сжал ее, понимая, что она имеет в виду. Ее отец умер за день до того, как ей исполнилось шесть лет.

— Ты получишь свой подарок, как только мы выберемся отсюда.

— Что ты мне подаришь?

— Это секрет.

Она подняла глаза, и что-то в них попало прямо в мой член. Может, это был тусклый свет, но желание и потребность отражались на ее прекрасном лице.

— Если мы никогда не выберемся отсюда живыми, я не получу от тебя подарка на день рождения.

— Мы не умрем, — твердо сказал я.

— Но мы могли бы.

Она придвинулась ближе, ее грудь коснулась моей. Что она делает?

Она подняла лицо, ее губы приблизились к моим. Мне нужно было остановить ее, но я не пошевелил ни единым мускулом.

— Есть одна вещь, которую я давно хотела сделать...

Она глубоко вздохнула и поцеловала меня в губы. Ее глаза широко раскрылись. Ее губы были мягкими, как атлас, и пахла она совершенно восхитительно. Я сорвался. Моя рука крепче обняла ее, и я притянул ее к себе, а затем по-настоящему поцеловал. Мой язык проник в ее рот, открывая ее, пробуя на вкус, теряясь в этом ощущении. Я просунул руку под ее футболку и погладил ее по спине. Она вздрогнула, ее глаза затрепетали, а тело совершенно неподвижно лежало в моих объятиях. Ее язык встретился с моим, и она застонала мне в рот, страстными звуком прямо из моих снов. В моем мозгу произошло короткое замыкание. Я перекатился на нее сверху, устраиваясь между ее бедер, чувствуя тепло ее центра через нашу одежду. Мой член дернулся, и я поцеловал ее еще крепче, обхватив ладонями ее голову.