Игрок (ЛП)

— Эй, все в порядке. Она идиотка. Забудь о ней, — попросила я, надеясь, что мой голос был достаточно громким, чтобы достучаться до него.

Он оторвал от нее взгляд и посмотрел на меня; выражение его лица на мгновение смягчилось, прежде чем он снова гневно на нее посмотрел.

— Никогда больше не приближайся к ней! — крикнул он. — Не смотри на нее, не разговаривай с ней, не подходи к ней. Если я покину клуб, то только из-за тебя и твоего мерзкого вида!

Уоррен вырвался из хватки товарищей по команде и взял меня за руку, прорычав «пошли», против чего я не стала возражать. Уходя, я слышала, как она ругалась позади нас с парнями. Она называла меня игрушкой, говорила, что Уоррен мудак и что я никогда не смогу его удовлетворить, но, как ни странно, меня это не беспокоило.

— Надеюсь, ты покинешь этот клуб и вернешься в свой долбанный замок, Уоррен Бельмонте!

Я резко остановилась, чтобы прислушаться к ее следующим словам.

— Ты и твой отец достойны друг друга!

Уоррен, остановившийся вместе со мной, продолжал смотреть вперед, стиснув зубы и раздувая ноздри. Я знала, что он чувствовал мой взгляд на себе. Почему тогда не смотрел на меня?

— Пошли, — прогромыхал он, и мы прошли через дверной проем.

Я глубоко вздохнула и последовала за ним на улицу, села на низкое сиденье его машины и стала ждать, когда он пристегнется. Я кусала губы и выглядывала наружу в ожидании его объяснений, пока мы отъезжали. Потому что должно быть объяснение ее словам.

Тело Уоррена все еще дрожало – от него все еще исходил гнев. Я слышала его долгие, глубокие вздохи, вероятно, в надежде успокоиться. Мне хотелось подождать еще немного, но не я смогла:

— Что это было? — прошептала я. — Почему она так сказала?

Взгляд Уоррена, наконец, на мгновение встретился с моим, и я увидела целый ураган эмоций, и ни одна из них не могла облегчить волнение в моем животе. Уоррен быстро перевел взгляд на дорогу, а я вцепилась в ремень безопасности. Мы подождали, пока ворота его дома откроются, и въехали в гараж.

— Нам нужно поговорить, — сказал Уоррен, когда мы вышли из машины.

От его слов внутри меня образовалась пустота. Эти слова никогда не сопровождались позитивными новостями. Я сглотнула, смотря, как он бросил ключи на тумбу рядом с дверью и начал ходить по кухне, закрыв лицо руками.

— Я бы предпочел, чтобы ты услышала это от меня, а не из СМИ или от женщин вроде Елены.

Я быстро моргнула, страх скрутил мое нутро, отчего я инстинктивно положила руку на живот, мечтая остановить его распространение.

— Ты мне изменил? — едва слышно спросила я.

Уоррен перестал шагать и мотнул головой.

— Что?

— Ты мне изменил? — повторила я громче.

— Нет, — ответил, нахмурившись, он, затем понизил голос. — Нет. Конечно, нет. Я бы никогда так с тобой не поступил.

Я сглотнула, внезапно почувствовав холод и ужас. Затем скрестила руки на груди. Мне стоило чувствовать волну удовлетворения, облегчения, но нет. Это только усилило мою паранойю, потому что если он не изменил, то что тогда? Что тогда? Что?

— Так скажи мне в чем дело! О чем она говорила? Что она имела в виду? — потребовала я. Он снова зашагал по комнате. — Уоррен. Стой! Просто скажи мне. Это же я. Ты можешь рассказать мне все.

Учитывая комок в горле, было удивительно, что слова вообще слетели с моих губ.

— Я кое-что скрывал от тебя, — начал он, заметно сглотнув. Мое сердце перестало биться. Я никогда не видела его таким нервным. Это был все тот же Уоррен. Уверенный в себе Уоррен Сильва. Мужчина, который, не колеблясь, высказывал свое мнение. Уоррен, который спокойно приглашал меня на свидания до тех пор, пока я не согласилась.

— Ты меня пугаешь, — прошептала я.

— Бл*дь! Она сказала так потому... — он резко выдохнул и посмотрел мне в глаза. — Мое настоящее имя Уоррен Бельмонте.

— Что... Что ты имеешь в виду?

— Мой отец...

— Только не Хавьер, — взмолилась я, чувствуя, как меня охватывал жар. — Только не Хавьер Бельмонте.

Злые слезы обожгли мне глаза и потекли вниз, прежде чем я смогла остановить их. Уоррен медленно кивнул. Я снова открыла рот, чтобы что-то сказать, поспорить, потребовать ответов, но быстро закрыла его. Уоррен смотрел на меня с сожалением своими темно-зелеными глазами. Но мне не нужно было сожаление. Я не нуждалась в его сожалениях.

Я быстро вытерла слезы.

— Мне очень жаль, — сказал он.

— Ты сожалеешь? — я быстро заморгала. — Помнишь, что ты пообещал мне? —он промолчал, и я продолжила: — Ты сказал, что никогда не будешь мне лгать.

— Прости, — извинился он, на мгновение закрыв глаза.

— Я... — из меня вырвалось рыдание. Я зажала рот рукой. — Боже мой! Я встречалась с незнакомцем. Все это время. Я тебя совсем не знаю.

— Это неправда, Камила. Ты знаешь, ЧТО ЭТО НЕ ПРАВДА! — он шагнул ко мне, и я попятилась. — Ты знаешь меня лучше, чем кто-либо другой. Ты знаешь меня лучше, чем...

— Я даже не знаю твоей фамилии!

— Моя фамилия Сильва, — сказал он. Его взгляд смягчился, а голос стал умоляющим. — Я не лгал об этом.

— Ты только что сказал...

— Я родился с фамилией Бельмонте. Теперь это не мое имя.

Я уставилась на него, вытирая щеки.

— Ты все еще Бельмонте.

— Я Сильва!

— Это у тебя в крови, — поспорила я. — Тебя создал этот человек и ты владеешь этой компанией... — я снова зарыдала. — Сколько раз я тебе говорила, что ненавижу их?

Он вздрогнул и снова шагнул вперед, пытаясь дотронуться рукой до моего лица. Я отмахнулась от него, смотря сквозь слезы.

— Камила, пожалуйста. Это ничего не меняет. Ты же меня знаешь.

— Это меняет все, — заявила я, не узнавая собственный голос.

— Пожалуйста, не делай этого.

Я одернула руку и посмотрела ему в лицо.

— Ты сам виноват! Ты. Ты солгал мне. Скрывал всё от меня, хотя у тебя был шанс признаться. Ты заставил меня влюбиться в тебя, пригласил сюда, далеко от моей семьи, и поставил в неловкое положение. Я не жаловалась, потому что знала о твоих обязанностях, а теперь оказалось, что все это было ложью! Я даже не знала, кто ты на самом деле все это время! После всего, чем я с тобой поделилась. Даже после моего рассказа о том, что твой отец сделал с моей семьей. После того, как я ясно дала понять, как сильно ненавижу Бельмонте.

Его зрачки расширились. Я увидела панику в его глазах, но на этот раз не могла заставить себя поставить его чувства выше моих. Я повернулась и бросилась наверх, достала из шкафа сумку и запихнула в нее все, что могла, не потрудившись сложить.

— Пожалуйста, Рокки, — прошептал он за моей спиной. От эмоций в его голосе мои руки перестали двигаться.

— Не называй меня так, — потребовала я, понизив голос. — Не называй меня так!

— Я не мог признаться тебе после того, как ты так ясно дала понять, что ненавидишь мою семью. Я пытался избавить тебя от душевной боли.

Я резко обернулась и уставилась на него.

— Ты пытался выиграть время.

Боль промелькнула в его глазах, прежде чем он сомкнул веки и повержено кивнул.

— Я не хотел причинить тебе боль.

— Слишком поздно.

— Останься. Прошу, остановись. Впервые я увидел тебя на похоронах твоего дедушки. Ты выглядела такой одинокой, такой грустной, — сказал он. Мое сердце ухнуло вниз.

— Что? — закричала я. — Что ты сказал?

Я воспроизвела в памяти день, когда сидела на складном стуле перед ямой в земле и смотрела, как туда опускался гроб. Я даже не могла вспомнить, кто там был. Не могла вспомнить, что мне говорили. Я чувствовала себя опустошенной. Чувствовала грусть. И одиночество, несмотря на то, что меня окружали близкие.

— Мой отец пошел засвидетельствовать свое почтение, а я вместе с ним. Я спросил у него кто ты. — Он замолчал, смотря на меня печальными глазами. От этого мое сердце разбивалось еще сильнее. — Он сказал, что не знает, и мы уехали через несколько минут. А потом ты появилась в Бельмонте-билдинг.