Игрок (ЛП)

— Добро пожаловать в общественный транспорт, мистер Сильва.

— Я уже ездил на поездах, — пробормотал я.

В молодости я часто путешествовал на «Евростаре» в Париж. Поезда этой компании занимались высокоскоростными железнодорожными перевозками по Европе, но поезд, в котором я ехал сейчас не имел ни черта общего с «Евростаром». Это маленькое, замкнутое, жаркое пространство воняло мочой и потом. Вашу ж мать! Как люди здесь ездят? Я взглянул на Камилу, которая пристально меня изучала.

— В Париж? — спросила она.

— Ага. — Я улыбнулся, увидев, как она нахмурилась. — Ты там была?

Она сдержала смешок и взглянула на меня блестящими глазами.

— Увы, не имела удовольствия. Там похожее метро?

Я проигнорировал ее вопрос и спросил:

— Хочешь туда?

Она нахмурилась.

— Эм, в Париж?

Я кивнул.

— Наверное. — Она сделала паузу и чуть насупилась. — Я никогда об этом не думала.

Поезд начал тормозить, и я прижался к девушке от резкой остановки, крепче ухватившись за верхний поручень.

— Неужели никогда не мечтала слетать в Париж?

— Скорее всего, нет.

— Почему? — поинтересовался я. — Ты ведь не из тех, кто до смерти боится летать?

Она посмотрела мне в самую душу.

— Я ничего не боюсь.

— О? — я вскинул бровь и сдвинулся так, что мое тело практически касалось Камилы, и ей пришлось снова откинуть голову назад. — Ты боишься пойти со мной на свидание.

— Матерь Божья… — растянула она, улыбаясь и качая головой, на мгновение отведя взгляд. — Ты серьезно? Ты действительно собираешь этим на меня сейчас давить?

— Ага, — подтвердил я, придвигаясь ближе.

Ее улыбка слегка дрогнула, зрачки расширились, и по тому, как она задержала дыхание, я понял, что она чертовски нервничала. На миллисекунду я задумался, даст ли она мне затрещину, если я попытаюсь поцеловать ее, и усмехнулся над этой мыслью. Да она, более вероятно, двинет мне по яйцам.

— Ну что, выяснила, совместимы мы или нет? — спросил я. — Хватило ли того, что я сел на поезд?

Девушка покачала головой.

— Еще нет.

Я глубоко вздохнул.

— Тогда спрашивай меня. Посмотрим, насколько я хорош.

— Это просто смешно, — хмыкнула она. — Мне не нужно тебя расспрашивать, чтобы понять, что мы несовместимы. Твое заявление о метро все сказало за тебя.

Я сделал шаг назад, когда мы прибыли на следующую станцию, и решил отпустить ситуацию. Очевидно, здесь все иначе, чем с Еленой. К этому моменту она бы уже была у меня в руках. За ней элементарно надо было бегать и этим покорить. Оглядываясь назад можно было сказать, что Елена, вероятно, была моей в тот момент, когда увидела меня выходящего из красного «Бугатти».

— Расскажи мне о работе, — попросил я. Настроение Камилы мгновенно поднялось.

— Сейчас я отвечаю за сбор средств для строительства новых парков. Мы возводим их в проблемных районах. — Она помолчала, склонив голову набок. — На самом деле, мы с «Бельмонте» занимаемся чем-то схожим, разве что не сносим все подряд и не выгоняем людей на улицу, а просто обустраиваем зеленые зоны и другие места, где могли бы отдыхать дети. Что-то, куда они всегда могли бы прийти.

Я долго смотрел на нее, пытаясь понять, хочу ли я ответить на ее укол о «Бельмонте» посреди переполненного вонючего поезда или нет. Решил выбрать последний вариант.

— Что за зеленые зоны?

— Футбольные поля, детские площадки, аллеи... Все зависит от голосования. Живущие там люди вправе выбирать.

— Итак, — я помолчал, нахмурившись, — какая же у тебя должность?

Она улыбнулась.

— Я делаю и то и сё, но сейчас я ландшафтный архитектор.

— Звучит... важно? Ты на него училась в колледже?

— Я специализировалась на психологии, так и попала в фонд. Сначала в качестве куратора. Большинство из нас являются своего рода мастерами на все руки. Когда появилась возможность получать более высокую зарплату за меньшее количество рабочих часов, я переквалифицировалась, а остальное уже история.

Шины снова взвизгнули, и Камилу подтолкнуло ко мне. Она оперлась рукой о мою грудь, прежде чем полностью вжаться в меня, и нервно хихикнула.

— Ты получил образование?

Я покачал головой.

— Я рано начал играть в футбол и, к счастью, был достаточно хорош, чтобы пропустить весь этот геморрой с колледжем.

— Значит, ты уже давно профессионально пинаешь мяч?

— Очень давно. — Я улыбнулся. Мне стало интересно, она специально продолжала говорить, что я пинаю мяч, а не играю в футбол, чтобы позлить меня?

— Коленки еще не болят? — спросила она, опустив глаза на мои ноги.

Я усмехнулся.

— Мои колени в отличной форме, спасибо.

— Ты лучший игрок в своей команде? — с легкостью поинтересовалась она, а затем нахмурилась. — Это грубый вопрос?

Я снова усмехнулся.

— Не то чтобы грубый, но на него трудно ответить, но думаю, что да. Я – лучший.

— Интересно. Забавно. Ни разу не слышала, чтобы спортсмен скромничал и не орал во всю глотку, что он лучший, даже если это не так.

Я пожал плечами.

— Футбол – командный вид спорта, так что хороша вся команда, даже ее худший игрок.

Она недоуменно взглянула на меня и надула губки, отчего мне захотелось их куснуть. Я крепче сжал поручень и продолжил объяснение.

— В баскетболе, например, успех команды зависит от лучшего игрока. В американском футболе – от защитника. В обычном же футболе мы передаем мяч друг другу, пока он не достигнет цели.

— Ты забиваешь много голов? — спросила Камила.

Я вздохнул. Ну вот как ей разжевать, что бы она поняла, что хоть технически их забивал я, но по факту успех был не только моим? Наверное, никак. Ей нужно увидеть все своими глазами.

— Через несколько недель у меня игра. Ты должна пойти со мной, — заявил я.

— Где он будет проходить?

— В Манчестере.

Камила уставилась на меня.

— Манчестер... это же в Англии, да?

— Ага.

Она улыбнулась, прежде чем отвести взгляд.

— Может быть, в другой раз.

Я говорил серьезно, но был рад, что она восприняла это за шутку. С ней нужно двигаться чуть медленнее. Если бы на ее месте был кто-то другой, я бы уже давно плюнул на это. Но сейчас, в поезде, пропитанном мочой, я готов был принять все, что Камила предлагала.

— Итак, ты проводишь каникулы вдали от футбола в Бруклине и даешь мастер-классы детям?

— Можно сказать и так, — ответил я. Она некоторое время пристально на меня смотрела, и я понял, что ей не терпится о чем-то спросить. — Что?

— Твое появление там будет зафиксировано журналистами?

Искорка в ее глазах рассказала мне о двух вещах: она смеялась надо мной и была расстроена появлением камер. Ее интересовали мои мотивы? Я считал, что ее тест на нашу совместимость будет состоять из имен любимых и ненавистных рэперов, но, очевидно, ее интересовало совсем другое. Она проверяла меня. Пыталась понять, что я за человек, и я проигрывал по многим пунктам. Внимание прессы в Бруклине, несомненно, забьет гвоздь в крышку гроба на наши еще даже не отношения.

— У меня к тебе вопрос, — выпалил я.

— Ты так и не ответил на мой.

Я склонил голову и крепче ухватился за поручень, когда поезд с визгом подъехал к следующей станции.

— Ты остерегаешься меня из-за моей карьеры или из-за моей связи с «Бельмонте»?

Пару секунд она внимательно меня изучала.

— И то, и другое. У меня проблемы с доверием.

— В этом мы похожи. — Я опустил правую руку с перекладины для перечисления причин, начиная с большого пальца. — У меня есть деньги. Я инвестирую в компанию, которую ты ненавидишь, и у тебя проблемы с доверием. Это всё?

— Ну, основные.

— Тогда начнем с вопросов доверия, — предложил я.

Она кивнула, соглашаясь.

— Мой бывший изменил мне, но я делаю все для того, чтобы произошедшее не повлияло на меня. Однако, это невозможно, встречаясь с неким богатым, красивым футболистом с багажом и, вероятно, кучей поклонниц... Для меня это чересчур.