Страница 16 из 65
«Драконья кость» вспыхнула сеточкой на ткани мироздания, открыв проход.
«Кость» – это вовсе не часть скелета волшебных рептилий, как можно подумать, это ещё одно растение, культивированием которого я серьёзно занимаюсь.
Визуально она с агмаратом – полные противоположности: «кость» – невысокое дерево, тонкошкурое и снежно-белое после сушки, агмараты – травянистый кустарник с тёмно-зелёными мясистыми стеблями и листьями. Но, по странной прихоти природы, по назначению они очень близки. И то, и другое служит для перемещений: агмаратная эссенция – для стабилизации организма при телепортации, порошок «драконьей кости» – для прохода в Тёмный мир.
Ну, надо ещё пояснить, что же такое Тёмный мир.
Если совсем просто, то это мир, параллельный Миру-основе, то есть привычному нам миру, где мы проживаем жизни. Параллельный не в смысле «копия с искажениями», а существующий рядом, за незримой завесой, касающийся его, но никогда не сливающийся с ним. Ох, ну, это сложно вообразить, на самом деле. Просто, когда растёшь с этим знанием, вся эта структура воспринимается естественно.
И да, это никакой не Ад. Ни его, ни Рая не существует. Хотя, можно сказать, что Тёмный мир и есть их неразрывное единство.
Мир-основа населён людьми и магами… преимущественно.
Тёмный мир – демонами и ангелами, вурдалаками и ведьмами, феями и единорожками, гномами, драколюдами, химерами, водяными, цветочными эльфами и тому подобным народом.
Кстати, в действительности он не более тёмный, чем наш, не надо воображать себе вечный сумрак и лавовые реки или что там ещё. Просто на заре освоения магии людьми мира за завесой очень боялись, боялись его обитателей, их сил, придумывали себе разное. А всё пугающее всегда рисуется в мрачных тонах, а там уж повелось… Все эти козлиные рога, кипящие котлы, высасывание крови и прочее как раз из тех времён. У страха глаза велики, что тут скажешь.
И вот, сегодня мы здесь.
Руны, нарисованные опилками «драконьей кости», принесли нас точно ко входу в «Элизиум». Подходящее название для демонического бара, а? Чувство юмора у Саула всегда было… хм… своеобразным.
Вывеска светилась тусклым красновато-розовым, не режущим глаза, но отчего-то тревожащим. Пятнышки плясали на светло-серых каменных стенах, рисуя странные узоры. Могу поклясться, они живые: однажды после вечеринки я разглядела среди этих отсветов крохотных танцующих существ с оскаленными мордочками. Адирэ уверяла, что это просто морок.
Очередей у входа не было: всё-таки бар, а не клуб. Хотя и танцы там случались.
Кивнув мордовороту с бычьей шеей, стоящему у дверей и бдительно наблюдающему за всем вокруг, мы не замедлили войти внутрь.
Сразу раздались свист и улюлюканье.
Ну ещё бы: три девушки из Мира-основы за раз. Симпатичных, чего стесняться, девушки.
Я снова оглядела подружек.
Санни с её светлыми кудрями, хрупкими плечами и милым личиком, одетая в бледно-розовые брючки и белый топ, выглядела совершенно чужой в этом тёмном, пропитанном запахами бренди и табака зале.
Адирэ, наоборот, легко могла сойти за свою: чёрный комбинезон с полупрозрачными вставками обтягивал её весьма примечательную фигуру, подчёркивая округлости, а красные волосы в приглушённом свете, чудилось, могли запылать огнём.
Я… ну что я? Я всегда была некой равновесной точкой между ними: никто не назвал бы меня душкой, но и на дьяволицу я не тянула. Сегодня мой наряд составляла средней длины юбка с двумя высокими разрезами спереди, изумрудная, как украденный Азуин, и блузка в тон, спадающая с одного плеча, приоткрывая ложбинку на груди. И туфли. Конечно, феерические туфли. Свои мы с Санни опять позаимствовали у Адирэ, благо, размер у всех нас удивительным образом совпадал. Мы, может, и дружили-то потому, что могли меняться туфлями. Обувь, знаете ли, приводит нас, девочек, в некое сумасшествие. Да ладно, шучу… не только из за шпилек… но они дополняли дружбу прекрасно.
Так… в общем, свист и всё такое… обычное дело в «Элизиуме».
В баре, несмотря на отсутствие очередей, оказалось многолюдно. Всё длиннющее помещение, футов сто двадцать на тридцать, пронзала потёртая стойка из морёного дуба, извивающаяся, как плывущая по воде змея. Ближе ко входу пространство занимали открытые столы с простыми лавками, рассчитанные на большие компании, дальше появлялись чуть более закрытые полукабинеты для парочек, а завершалось все небольшим округлым танцполом с крохотной сценой в углу. Ну, туда мы доберёмся попозже.
Стены, обшитые деревянными планками, должны бы были выглядеть закопчёнными вечным дымом, но нет, лак переливался под светом ламп, начищенные кованные украшения поблёскивали медно-розовым.
Играло что-то забористое, как всегда, перебивая всеобщий гомон и гул голосов.
Мы уселись на высокие, обшитые старым бархатом табуреты. Нив, не дожидаясь заказа, поставила перед нами по лимонному шоту.